Продержавшись после начала развязанной Владимиром Путиным войны более трех лет, российская экономика в этом году начала демонстрировать нарастающие проблемы. Но, возможно, ни в одной отрасли дела не обстоят так плохо, как в угольной, где занят 1% населения страны. Разразившийся кризис вернул ее в 1990-е годы.
В отличие от нефти и газа, угольная отрасль не смогла в полной мере воспользоваться взлетом цен на энергоресурсы в 2022 году. Хотя цена на российский уголь с отгрузкой на Дальнем Востоке выросла тогда примерно вдвое по сравнению с началом 2021 годом, австралийский подорожал вчетверо. Дисконт тогда доходил до 60%; хотя с тех пор он сократился, так как после введения эмбарго западными странами поставки удалось переориентировать на Азию, российским компаниям все равно приходится продавать свой уголь со скидкой около 20%, посчитала Financial Times на основании данных агентства ценовой информации Argus Media.
Бόльшую часть текущего года российский уголь продается ненамного дороже, чем в 2020 году, когда мировой спрос был низким из-за разразившейся пандемии ковида. А совокупные объемы экспорта сейчас ниже, чем до войны, по данным Kpler.
До войны 20% экспорта направлялось в Европу. После ее начала это направление оказалось закрыто, Япония постепенно свернула закупки у России, а Тайвань сильно их сократил. Импорт увеличили, как и в случае с нефтью, Китай, Индия и Турция. Но переброска европейских поставок на восток оказалась связана с огромными логистическими трудностями. Стоимость железнодорожных перевозок в России сильно выросла, а приоритет в доставке был отдан более важным товарам, включая нефть. В результате, по данным Центра ценовых индексов, с 2022 года доля логистики в цене российского энергетического угля выросла в среднем с 50% до почти 90%.
Кроме того, добыча энергетического угля в самом Китае в этом году достигла рекордного уровня, плюс он ввел пошлины на российскую продукцию. Это нанесло дополнительный удар по российской отрасли.
Фират Эргин, старший аналитик Kpler, говорит:
[Компании] продолжают экспортировать с низкой рентабельностью или даже в убыток, поскольку сокращение экспорта ограничит доступ к твердой валюте, что является приоритетом для Москвы, и чревато социальными последствиями в добывающих регионах.
Министерство энергетики России в начале года разработало план активной поддержки отрасли, содержавший прямые субсидии (FT ознакомилась с его проектом), но указ, который в мае подписал Путин, предусматривает более скромные меры. Помощь в виде отсрочки по уплате налогов и долгов, а также скидок на грузовые перевозки будет оказана только компаниям, находящимся в самом тяжелом положении.
Кризис, в которой оказалась отрасль, где занято порядка 140 000 человек, переживает самый тяжелый кризис с 1990-х годов. По данным Министерства энергетики, в этом году работу прекратили 23 угольных компании, или около 13% от их общего числа. Еще 53 предприятия находятся в предбанкротном состоянии.
Сальдированный убыток угольных компаний, по данным Росстата, составил в первом полугодии 185,2 млрд рублей – против 112,5 млрд рублей за весь прошлый год. В минус ушли 66% всех компаний, включая одну из крупнейших, «Мечел»: его убыток в первой половине года достиг 40,5 млрд рублей (годом ранее – 16,7 млрд).
Из-за этого сильно страдают бюджеты угледобывающих регионов. Так, Кузбасс обеспечивает порядка 60% совокупной добычи угля, включая около 80% коксующегося, который используется в металлургии. Из-за проблем отрасли дефицит бюджета Кемеровской области составил в прошлом году 70,6 млрд рублей, а в первом полугодии этого – 36 млрд рублей.
