Вот уже почти 30 лет наша страна живет в рыночной экономике. У нас практически нет регулирования цен, ассортимент на полках магазинов мало чем отличается от ассортимента магазинов развитых стран. Крупные города России очень похожи на европейских собратьев. По многим позициям Россия – весьма развитая страна, по праву претендующей на серьезную роль в мире. У нас неплохое по мировым меркам образование, у нас весьма совершенные информационные технологии и продвинутый интернет. Русский язык входит в число наиболее распространенных языков мира.
И хотя по экономическому росту, ВВП на душу населения, по продолжительности жизни и еще некоторым параметрам Россия отстает не только от развитых, но и от некоторых развивающихся стран, можно уверенно сказать, что рынок в России состоялся.
Рынок и стресс
Легче всего рынок пришел в отрасли, которые не существовали в СССР либо были слабо развиты. Это, прежде всего, розничная торговля, общественное питание, компьютерные технологии и сфера услуг. Во многих из этих отраслей началась серьезная конкуренция, появились предприятия, конкурентоспособные на мировом рынке.
Некоторые отрасли оказались неспособны к реорганизации. Это касается элитных советских отраслей, таких как ВПК, атомная энергетика, нефтяная и металлургическая промышленность. Во всех них сформировался тип управления, который можно назвать государственно-рыночным монополизмом. Отрасль с одной стороны, ведет себя как рыночный монополист, устанавливая высокие цены, а с другой, – выкачивает из государства субсидии как государственное предприятие. Именно представители этих отраслей и контролируют власть в России, получая огромные средства от своего монопольного положения и используя их для того, чтобы его сохранить.
Между этими двумя полюсами провисло огромное число видов деятельности, где толком не работает ни государство, ни рынок. В частности, в этой странной серой зоне оказались культура, спорт, наука и искусство.
Все эти отрасли в советское время сравнительно хорошо финансировались государством, представляя собой идеологическую витрину страны. От всех участников этих сегментов требовалась героическая работа на благо Родины, обеспечивавшей их всем необходимым, а самых нужных щедро вознаграждавшей.
Лишившись поддержки государства, представители всех этих профессий испытали колоссальный стресс и ломку привычной жизни. Спортсмены уходили в рэкет, ученые – в торговлю, кто-то спивался, кто-то уезжал за границу. Впрочем, то же самое касалось людей всех профессий, от инженера до дворника. Однако постепенно жизнь наладилась, где-то, как в ритейле, появился развитый рынок, куда-то, как в ВПК, пришло государство.
Как оценить искусство
В отраслях, попавших в серую зону, серьезных изменений не произошло. Практически ни в одной из этих сфер серьезный рынок не появился. Что же их объединяет?
Прежде всего, это большая зависимость от института экспертизы и огромная асимметрия информации. Первое означает, что результаты труда ученых, музыкантов, спортсменов тяжело оцениваются без привлечения специальных знаний или методик. Поэтому любое коммерческое применение результатов их работы требует участия квалифицированных посредников – искусствоведов, критиков, галеристов, спортивных агентов или научных экспертов.
Асимметрия информации означает, что приобретение результатов работы всех этих отраслей сопряжено с невозможностью нормального ценообразования. Затраты создателя неочевидны, а сам размер затрат далеко не всегда связан напрямую с коммерческим успехом, который, зачастую, плохо оцениваем и непредсказуем.
Результаты в спорте проявляются далеко не сразу, и очень сложно оценить на этапе подготовки спортсмена, будет ли он чемпионом. В игровых видах спорта перспективный спортсмен в одной команде может сыграть превосходно, а в другой – потеряться. Да и результаты матчей предсказать порой не может ни один букмекер. Не случайно в анализе спортивных достижений так активно используется теория игр.
Достижения в искусстве оценивать еще тяжелее. Картины, стоившие в момент написания гроши, всего через несколько десятков лет становились звездами аукционов. Популярные и коммерчески успешные художники и скульпторы после смерти очень быстро забывались, а их работы попадали в запасники. Два разных искусствоведа могут оценить одну и ту же работу и как дешевую мазню, и как произведение искусства. Зачастую произведения искусства сами по себе не дешевы по временным и материальным затратам.
Не меньше проблем вызывает и оценка музыкального произведения, и уровень исполнителя. Нередки случаи, когда известность получает музыкант, весьма слабо оцененный профессионалами, лауреаты престижных премий забываются в самое короткое время, а забытые звезды могут «выстрелить» спустя несколько десятилетий.
К оценке научных достижений также невозможно подобрать единый критерий. Премии, подобные Нобелевским, редки, и подавляющее число ученых и близко не может к ним подступиться. Самые популярные в мире оценки качества публикаций по их цитированию вполне обоснованно критикуются за однобокость и возможность накрутки результатов. Кроме того, мы не можем с уверенностью сказать, какие из научных достижений останутся цитатой в нескольких статьях, а какие превратятся в коммерческие результаты. Да и коммерциализация эта может случиться лет через 20-30.
Взять под госконтроль
Для нормального существования все эти сферы деятельности нуждаются в двух инструментах. Во-первых, в авансовом финансировании затрат, которые далеко не всегда окупятся, а если и окупятся, то через много лет. Во-вторых, в рынке квалифицированных агентов-посредников, которые могут свести между собой покупателя и продавца.
Возможны два варианта создания подобных институтов. Первый – государственный заказ и государственное финансирование, второй – частный рынок и частное спонсорство. Во всех странах мира мы видим некоторое сочетание этих двух форм. Как правило, преобладает частный рынок, но государство в какой-то степени помогает существованию такого рынка. Не случайно Ангела Меркель, говоря об отраслях, нуждающихся в поддержке государства, назвала и людей свободных профессий, в том числе художников.
Почему же в России этого не произошло? Лишившись поддержки государства в начале 1990-х годов, все эти отрасли начали выстраивать будущее, опираясь на частные деньги. Возник рынок предметов искусства, появились меценаты и спонсоры, финансировавшие культуру и спорт, науку и искусство.
Постепенно, набрав нефтяных денег и озаботившись идеологией, государство решило все эти отрасли в своих интересах. Однако это не означало, что можно тратить бюджет на непонятных художников или неподконтрольных ученых. Поэтому сложилась следующая схема. Государство взяло на себя некоторую часть финансирования отраслей, обеспечив себе право контроля за ними. Формально никто не запретил частное финансирование. Наоборот, в некоторых сферах, например в спорте, частный бизнес давал деньги по требованию государства и под его контролем.
Контроль со стороны государства рос с каждым годом, и в итоге все эти отрасли оказались в очень сложной ситуации. С одной стороны, они не могут существовать без государственной поддержки, с другой стороны, государство, создав схему контроля, способно в любой момент ограничить финансирование. Как следствие, спортсмены, художники, музыканты и ученые стали легкоуправляемыми. Одни, как ученые или музыканты, могут получить стабильную работу только через госзаказ, другие, как художники, не имеют права без разрешения государства продавать свои работы на мировом рынке. А в случае чего, всех их легко можно припугнуть, отобрав гранты, мастерские, закрыв институты или открыв уголовное дело.
Огромная часть сфер деятельности в России нелепо раскорячилась и застыла между советской патерналистской системой и развитым западным рынком, получая недостатки советской системы и не имея достоинств рыночной экономики. Представители этих профессий либо учатся цинично доить государство, либо стараются обрести надежные якоря в западных странах. А государство продолжает вести себя как собака на сене, уничтожая возможности развития науки, культуры и спорта в стране.
Вредные деньги
Может показаться, что речь идет о каких-то незначительных рынках, в которые нет смысла вкладывать деньги, но это совсем не так. Мировой рынок предметов искусства в 2019 г. – $64 млрд, мировой рынок спорта – около $600 млрд, мировой научный рынок и еще больше.
Во всех странах, добившихся успехов на этих рынках, были соблюдены три важных условия. Свободный рынок, понятные правила, установленные государством, и только негосударственные деньги. Оказалось, при соблюдении этих правил довольно легко добиться существенного роста.
Великолепный пример в этом показывает китайский рынок произведений искусства. Еще в начале 1990-х гг. он мало отличался от советской системы, на опыте которой в свое время был построен. Однако в 2000-е гг. китайские власти открыли этот рынок для западных коллекционеров и аукционных домов. Вопреки страхам, которые так распространены в нашей стране, Китай увеличил свою долю на мировом рынке произведений искусства с 5% в 2006 г. до 40% в 2011 г., за пять лет вытеснив с первого места США. Китай остается лидером и сейчас, в самой стране возник огромный внутренний спрос на произведения искусства, а многие китайские художники стали звездами мировой величины.
Естественно, что всем перечисленным рынкам нужны деньги на развитие, причем не инвестиционные, которые должны давать отдачу, а спонсорские и благотворительные, которые отдавать не надо. И здесь лидером выступают США, где общий оборот некоммерческих организаций достиг $3 трлн, что почти в 2 раза больше ВВП России.
Надо сказать, что даже в Советском Союзе была успешная попытка организовать сбор денег на финансирование искусства. В 1962 г. начала разыгрываться Всесоюзная художественная лотерея, ее проводили Министерство культуры и Союз художников СССР. Разыгрывались в ней не деньги, машины и утюги, а предметы искусства – картины художников, альбомы по искусству, путевки в музеи. Фактически меценатами выступали обычные граждане. И действовала эта лотерея вплоть до 1991 года.
В 1994 г. опыт Всесоюзной художественной лотереи был использован в Великобритании правительством Джона Мейджора при создании Национальной лотереи. Победителей лотереи ждут обычные денежные призы, но деньги, заработанные от продажи лотерейных билетов, используются для выдачи грантов артистам, творческим коллективам или спортсменам. В распределении грантов государство никак не участвует – создан специальный фонд, в совет которого входят представители общественных организаций. Только в 2018/19 гг. на эти цели было выделено почти 3 млрд фунтов стерлингов, что превышает затраты российского бюджета на культуру и спорт.
У России есть прекрасные шансы захватить серьезную долю этих рынков. Достаточно выполнить несколько условий. Во-первых, необходимо установить понятные и прозрачные правила игры, одинаковые для всех участников рынка и препятствующие государственному произволу. Во-вторых, расширить возможности участия на этом рынке некоммерческих организаций, способных привлекать деньги из любых стран мира, не боясь зачисления в списки иностранных агентов. В-третьих, открыть все эти рынки для международных игроков.
Страна от этого выиграет, причем очень быстро.
