Российские военные при отступлении из Киевской области вывезли с Чернобыльской АЭС оборудование более чем на $135 миллионов. Об этом The Washington Post рассказал глава Государственного агентства Украины по управлению зоной отчуждения Евгений Крамаренко.
Среди вещей, которые исчезли или были повреждены в чернобыльских лабораториях, оказаличь 698 компьютеров, 344 автомобиля, 1500 дозиметров, незаменимое для станции оборудование и практически все средства пожаротушения. Девять сотрудников ЧАЭС были убиты, пятеро — похищены.
Сейчас руководство станции проверяет местоположение украденного оборудования, которое было оснащено GPS-трекерами. Часть его находится на территории Белоруссии, вдоль границы. Еще часть перемещается по территории страны: в Гомель, Минск, другие города.
«Я не могу сказать, что они нанесли ущерб человечеству, но, безусловно, большой экономический ущерб Украине», — считает Николай Беспалый, директор Центральной аналитической лаборатории.
По словам Крамаренко, в первый день вторжения станцию посетил российский генерал. Он объявил себя новым руководителем станции и представил сотрудников Росатома, которые будут здесь работать. За несколько дней до вторжения с территории ЧАЭС были эвакуированы все сотрудники, кроме нескольких сотен. Те, кто остался, работали под надзором, часто не отдыхая по несколько дней.
Беспалый и Крамаренко сомневаются, что сотрудники Росатома вывезли из Чернобыля программное обеспечение или оборудование для собственных целей. По их словам, в Москве в любом случае знали бы, что они не могут его использовать, поэтому наиболее вероятным объяснением было целенаправленное уничтожение. Представители ЧАЭС допускают, что в Росатоме могли поверить кремлевской пропаганде, которая утверждала, что Украина якобы работает с западными державами над разработкой ядерного оружия.
Украинцы решили пока не засыпать окопы, вырытые российскими военными по всей зоне отчуждения. Они считают, что выбросы радиации там низкие, а самый большой ущерб был нанесен солдатам без средств защиты, надышавшимся радиоактивной пылью за недели оккупации. По словам Крамаренко, реальная опасность связана с угрозой лесных пожаров летом. Все оборудование, которое можно было бы использовать для борьбы с ними, пропало или стало непригодным для использования.
