Девальвация увеличила доходы бюджета, что позволит Минфину занять в этом году на триллион рублей меньше, чем он планировал. Это хорошая мина при плохой игре: банки не горят желанием покупать ОФЗ, а других покупателей почти нет. Но в следующем году занимать придется рекордными темпами: план — более 4 трлн руб.
Минфин принял решение сократить программу внутренних заимствований на этот год примерно на 1 трлн руб., сообщил министр Антон Силуанов. Бюджет предусматривает размещение ОФЗ на 2,5 трлн руб. с возможностью увеличить займы еще на триллион, чтобы сэкономить средства ФНБ. Весной, когда дефицит федерального бюджета достиг 3 трлн руб., Минфин говорил, что намерен воспользоваться этой возможностью и разместить в этом году ОФЗ на 3,5 трлн руб.
Затем ситуация изменилась. Доходы бюджета стали расти, а расходы и дефицит — сокращаться. Одновременно ускорилась инфляция, и ЦБ начал цикл повышения ставок. Это затруднило Минфину продажу облигаций: банки требовали большей доходности, а еще лучше — бумаг с плавающим купоном (флоатеров), страхующим их от роста ставок. Минфин же размещать такие бумаги не любит: привязанный к ставке купон перекладывают риск роста ставок на него. Руководители министерства не раз подчеркивали желание соблюсти баланс между ОФЗ с фиксированным и плавающим купонами. Последних в портфеле Минфина уже более 40%, так что процентный риск велик. Тем более, что расходы бюджета растут, а ЦБ после очередного повышения ключевой ставки предупредил, что высокие ставки — это надолго, а также подтвердил свою позицию компенсировать мягкую бюджетную политику жесткой денежно-кредитной.
В общем, банки сейчас не хотят «давать деньги по нормальным ставкам» и ожидают повышения доходностей по ОФЗ, посетовал Силуанов и решил не идти у них на поводу:
Мы тут посоветовались и решили ограничить заимствования в текущем году. Где-то, наверное, на триллион рублей. Пускай сидят теперь [банки] и кредитуют экономику, а не бюджет.
«Мы тогда заставим ЦБ еще выше ставку поднять <…> Смысл политики Центробанка — чтобы мы снизили кредитование, а нам говорят — больше давайте. Так и будем пирамиду строить?» — ответил Силуанову президент ВТБ Андрей Костин. Похожая дискуссия была у Силуанова с руководителем другого госбанка, Германом Грефом три месяц назад на форуме в Санкт-Петербурге. Министр спросил, почему Сбер покупает мало ОФЗ, а Греф ответил, что у банка выбраны лимиты.
В августе крупнейшие банки приобрели на аукционах почти все флоатеры (140,2 из 150,2 млрд руб.), а вот ОФЗ с фиксированным купоном они приобрели всего на 26,1 млрд руб. — почти вдвое меньше, чем продали на вторичном рынке (50,6 млрд), отмечал ЦБ. А других покупателей, кроме банков, почти нет.
Это следствие ухода иностранных инвесторов. Профессор РЭШ, директор центра макроэкономических исследований Сбера Олег Шибанов обращает внимание на недавнее исследование, кто обычно покупает госбумаги и по какой причине ставки могут начать существенно расти (изучался период 1991–2018 гг.). Главным участником (порядка 70% новых покупок) являются «инвестиционные фонды» — пенсионные, страховые и др. подобные компании, а также физлица. Банки (в том числе центральные) участвуют гораздо меньше. Если инвестфонды мало вкладывают, то ставки в ответ на рост предложения растут намного сильнее — «речь про лишние несколько процентных пунктов в ответ на 10% расширение госдолга». Своих долгосрочных инвесторов в России мало, а иностранные ушли.
Сейчас Минфин может позволить себе паузу, но в следующем ему придется занимать с удвоенной силой: в 2024–2026 гг. планируется размещать ОФЗ более 4 трлн руб. в год. Так что доходности еще вырастут, комментирует аналитик Дмитрий Полевой, хотя до конца этого года рынок «может немного выдохнуть».
