После начала полномасштабной войны на оккупированных Россией территориях Украины «появились» новые университеты — «российские». Студентов в эти вузы начали набирать задолго до официального «присоединения» регионов к России. Им предлагали поступать без экзаменов и учиться бесплатно.
Издание «Гроза» вместе с кооперативом независимых журналистов «Берег» рассказали, чему учат студентов на оккупированных территориях, как украинские вузы вернулись к работе после эвакуации и что происходит с российскими университетами в Херсоне после его освобождения. С разрешения редакций The Moscow Times публикует этот текст целиком.
Фактически Россия начала «интегрировать» украинские вузы еще в 2014 году, после аннексии Крыма.
«Отказались от переезда в основном те, кто поддержал квазигосударство. Именно такие люди остались преподавать в Донецке», — рассказывает бывший студент ДонНУ Максим Павлов (имя изменено из соображений безопасности).
Лариса Шаульская признается, что несмотря на то, что преподавателям удалось забрать из Донецка систему управления вузом, открывать университет в Виннице заново было сложно: за время переезда состав администрации вуза сменился.
«Мы сами до конца не понимали, как это все будет. Но вместе с этим нас очень объединяло понимание своей миссии, — говорит Шаульская. — Мы понимали, что делаем очень важную вещь — сохраняем Донецкий национальный университет».
Шаульская называет вуз, оставшийся в Донецке, «университетом-клоном» или «двойником». По ее словам, из-за «клонов» у переместившихся в Украину университетов возникают академические проблемы. Например, в международных базах данных теперь существуют по два разных университета с одинаковыми названиями, что влияет на показатели цитируемости научных работ.
Бывшие коллеги Шаульской, которые решили остаться в Донецке, по ее словам, сделали это по семейным, экономическим и политическим причинам. Она отмечает, что строить жизнь в новом месте непросто, поэтому не осуждает оставшихся: «Это было скорее разочарование. Мы видели, что люди, с которыми мы проработали много лет, совершенно иначе смотрят на ситуацию и принимают решение поддерживать деятельность фейкового университета».
Студент Максим Павлов говорит, что его однокурсники продолжали уезжать из Донецка и после 2014 года. Большинство из них, по его словам, перебрались в Украину, потому что считали, что там больше перспектив, чем в России. «К третьему курсу из моей группы [в Донецке] осталось доучиваться меньше половины людей. И, кажется, только один человек поехал в Россию», — уточняет Павлов.
С 2014 по 2022 год вузы «республик» находились под контролем собственных министерств образования: они выдавали дипломы со своими печатями, которые признавала Россия.
Сама Россия пользовалась зависимостью руководства вузов. Максим Павлов вспоминает, что, пока он учился, администрация вуза давила на студентов, вынуждая их получать российские паспорта. Например, студентам с украинским гражданством каждый год рассказывали, что их не допустят к экзамену или не выдадут диплом. Но все это в итоге «оказывалось страшилками».
В феврале 2022 года донбасских студентов мобилизовали. Руководство некоторых вузов советовало учащимся не выходить на улицу, чтобы не попасть на фронт.
За несколько дней до начала полномасштабной войны власти самопровозглашенной ДНР объявили об эвакуации женщин, детей и пожилых людей в Россию. В ДНР временно остановили работу вузов и школ. 25 февраля глава «республики» Денис Пушилин подписал приказ о всеобщей мобилизации — но студенты отсрочку не получили.
Студентов донбасских вузов мобилизовали в конце февраля. Их отправляли в подразделения Народной милиции ДНР, где они «шли вторым эшелоном за профессиональными военными», сообщало агентство «РИА Новости». Демобилизовали студентов только в ноябре 2022 года — по поручению президента Путина. Зимой 2023 года в России приняли закон, согласно которому мобилизованные студенты ЛНР и ДНР после окончания военной службы могут перейти с платной формы обучения на бюджет.
Руководство Донецкого медицинского университета имени Горького было более «лояльным», чем ректор ДонГУ, — рассказал «Берегу» студент вуза Алексей Юров (имя изменено из соображений безопасности). По его словам, старосты групп писали предупреждения в чаты и просили студентов-юношей не выходить на улицу. Передавать эти сообщения учащимся якобы просил деканат.
«Руководство даже пыталось выбить какие-то отсрочки для студентов-медиков, чтобы [их] не мобилизовывали», — рассказывает Юров. Но некоторых учащихся, отмечает Алексей, все равно мобилизовали.
Студент выпускного курса Сергей тогда рассказывал «Новой газете», что в марте ему и его товарищам позвонили из деканата и обязали явиться в военкомат — якобы за справкой о том, что их «нельзя призывать». По словам Сергея, однокурсников, которые пришли в деканат, записали в добровольцы и тут же мобилизовали.
В первые месяцы полномасштабной войны россияне захватили вузы в Запорожской области, Херсоне и Мариуполе. Преподаватели, как и их донбасские коллеги, эвакуировались и продолжили работу на территориях, подконтрольных Украине
За первые месяцы войны российские войска успели оккупировать Херсонскую и частично Запорожскую области Украины и назначили там администрации — в том числе в университетах. В большинстве случаев ректорами стали бывшие преподаватели украинских вузов, которые поддержали российскую власть.
Мелитополь армия РФ захватила в первые же дни войны. Исполняющая обязанности ректора украинского Мелитопольского государственного педагогического университета имени Богдана Хмельницкого (МГПУ) Наталья Фалько рассказывает «Берегу», что в начале оккупации сотрудники вуза ожидали, что новые «власти» придут в университет только летом — незадолго до нового учебного года. За это время преподаватели и сотрудники надеялись перевести все документы вуза в электронный формат.
В марте 2022 года, уже во время оккупации, в МГПУ выбирали нового ректора. Исполнявшая его обязанности проректор по научной работе Людмила Москалева, по словам Натальи Фалько, поддержала оккупационные власти, но не сказала об этом сотрудникам. В марте, обнаружив, что университет исключили из украинского реестра вузов, преподаватели предположили, что Москалева сотрудничает с оккупационными властями. Тогда инициативная группа во главе с Фалько, которая к тому времени уже выехала на территории, подконтрольные Украине, начала работать над тем, чтобы перенести университет в Запорожье.
В конце мая, рассказывает Фалько, преподавателей МГПУ собрали в актовом зале университета и предложили выбор: написать заявление об увольнении или продолжить сотрудничать с вузом — и в таком случае подать заявление на прием в МГУ.
«Когда сейчас мы слышим, что у людей [которые остались работать в подконтрольных России вузах] не было выбора, что они под дулом автомата писали заявление [о приеме на работу] — это все неправда. Потому что им дали выбор», — считает Фалько.
При этом ректор называет «юридическим абсурдом» требование писать заявление об увольнении из «российского» вуза, в котором преподаватели на тот момент не работали.
До оккупации МГПУ входил в рейтинги лучших вузов Украины. В эвакуации университет, по словам Фалько, «не просто выжил, но и успешно развивается»: он поднялся на восемь строчек в рейтинге украинских вузов по показателям Scopus и развивает программы Erasmus plus.
Другим вузом, который забрали представители оккупационных властей, был Херсонский государственный университет: в середине июня 2022 года его ректор Александр Спиваковский рассказал, что здание вуза захвачено. В июле новое «руководство» создало телеграм-канал уже российского Херсонского государственного университета. Его ректором стала бывшая преподавательница ХГУ Татьяна Томилина, которая уволилась из вуза в 2015 году. После увольнения Томилина заявляла, что в центре Херсона работает американская «тайная биолаборатория особо опасных инфекций».
Чтобы новые вузы заработали, пророссийским администрациям нужно было набрать студентов. Их принимали без экзаменов и сразу на несколько программ. А тем, у кого уже было высшее образование, позволили учиться на бюджете.
Во время приемных кампаний 2022 и 2023 годов «российские» вузы пытались набрать студентов всеми способами: почти везде абитуриентов принимали без экзаменов, а на бюджетные места зачисляли даже тех, у кого уже было высшее образование. Абитуриентам Херсонского аграрного университета предлагали поступить сразу на два направления: на одном они могли учиться очно, на другом — заочно.
Одна из студенток Херсонского технического университета, попросившая не называть ее имени, рассказала «Берегу», что обучение в вузе сейчас проходит в чатах, куда преподаватели присылают лекции и задания. По ее словам, времени на все занятия хватает, даже если учишься сразу на двух направлениях. То же подтверждают и в приемной комиссии.
В вузах, которые теперь находятся под контролем России, конечно же, открылись факультеты журналистики. Там учат приемам информационной войны и борьбе с «фейками». А еще убеждают не доверять «иноагентам».
После оккупации регионов в новых «российских» университетах для студентов и преподавателей стали проводить лекции об «информационной войне» и борьбе с «фейками». В сентябре 2022 года в «российском» Херсонском государственном университете открылась новая кафедра — журналистики и медиакоммуникаций. Ректор вуза Татьяна Томилина рассказывала, что туда поступили 36 человек: все они, по ее словам, сотрудники телекомпании «Таврия». Кафедру возглавил генеральный директор государственного телеканала «Санкт-Петербург» Александр Малькевич. «Русская служба Би-би-си» рассказывала, что в начале войны Малькевич запустил телекомпании «Zа ТВ» в Мелитополе, «Таврия ТВ» в Херсоне (проработал до деоккупации города украинскими войсками) и «Мариуполь 24» на востоке Донецкой области.
В апреле 2022 года преподаватели журналистики из ДНР, ЛНР и России обсуждали на научно-практической онлайн-конференции «манипулирование общественным мнением со стороны западных и украинских СМИ», «разоблачение фейков о СВО» и информационную войну. Спустя месяц для студентов «российского» ДонГУ провели мастер-класс по «борьбе с фейковой информацией в масс-медиа», а для учащихся Мелитопольского университета — медиафорум, на котором перед студентами выступили «военкоры». После этого руководство вуза объявило, что учащиеся «вступают в ряды информационных борцов».
В «российском» ДонГУ мультимедиацентр открылся еще в 2016-м, спустя два года после начала работы самого вуза. Целями центра ректор университета Светлана Беспалова называла «продвижение идеологии русского мира, распространение русского языка, культуры, духовных и эстетических традиций России». В марте 2022-го Беспалова заявила, что в «тотальной» войне, «развязанной сегодня против нас, против русского мира, против всех честных людей планеты», ключевой фронт — это «информационное идеологическое противоборство».
В 2022 году в том же Мелитопольском университете открыли программу по «информационной безопасности». Студентов этого факультета в вузе называют «курсантами». В конце года на факультет зачислили нового учащегося — енота по кличке Херсон.
«[Енот] вышел с боями из Херсона и остался с русским десантом защищать родной город от украинских нацистов. От него поступило заявление на принятие в наш университет», — прокомментировали событие в репортаже университета.
Это был енот, которого украл из херсонского зоопарка владелец крымского сафари-парка «Тайган» Олег Зубков.
В 2023 году одна из студенток факультета журналистики «российского» ДонГУ защищала диплом об «использовании манипулятивных технологий в СМИ в условиях военного конфликта» (видеозапись с защиты есть в распоряжении редакции «Грозы»). Анализируя видео с телами убитых мирных жителей в Буче (эти ролики были сняты после отхода российский войск из Киевской области в марте 2022 года), она рассказала экзаменационной комиссии, что люди на них начинают вставать. Преподаватели с ней не спорили. Когда студентка упомянула «Медузу», одна из преподавательниц отметила, что издание запрещено в России и заявила, что оно «финансируется европейскими государствами» и работает, чтобы «дискредитировать» Россию в глазах ее граждан.
Руководство некоторых вузов на оккупированных территориях принуждает студентов вступать в «патриотические» организации.
Как рассказывает «Берегу» бывший студент ДонГУ Максим Павлов, прямая пропаганда в «российских» вузах действует не на всех студентов:
Максим поступил на факультет журналистики ДонГУ в 2018 году. Поскольку он не сдавал ни украинские госэкзамены, ни российский ЕГЭ, ему было проще поступать в вуз в родном Донецке: там от абитуриентов требовали только результаты школьных выпускных экзаменов.
По словам Максима, он «всегда ненавидел ДНР» и после окончания вуза хотел уехать на подконтрольные Украине территории, потому что с первого дня новой власти у его города «отобрали судьбу и превратили его в бесправную помойку без будущего».
Но после начала полномасштабной войны студент передумал дожидаться окончания учебы. Он отчислился и уехал из Донецка.
Павлов вспоминает, что на Дне первокурсника в 2018 году студентам показывали фильм, где несколько флагов Украины собираются в свастику (двое других учащихся рассказали «Берегу», что тоже были на показе этого фильма). «Зал, конечно, смеялся, — рассказывает бывший студент. — Но мы просто не понимали, что преподавателям это кажется очень серьезным. Тогда было ощущение, что показывать нам такие вещи — глупое распоряжение неумелых управленцев сверху». По словам Павлова, чтобы добиться успеха в вузе, необходимо было писать пророссийские научные работы и посещать «патриотические конференции». «Мнение по острым вопросам [в вузе] есть только одно, — добавляет Максим, — а эти вопросы задаются практически каждый день».
Бывший студент ДонГУ Дмитрий Милов вспоминает, как в 2021 году декан его факультета собрал студентов и потребовал от них вступить в «Молодую республику». «Мне из-за моих политических взглядов не хотелось туда вступать. Я подошел к декану, попросил отработать как-то по-другому, — рассказывает Милов. Декан ответил, что если студент не вступит в молодежную организацию, он не сдаст сессию. Так и произошло. В ДонГУ на момент публикации не ответили на запрос «Берега».
Милов отмечает, что в его университете еще до начала полномасштабной войны часто проходили «патриотические» мероприятия. Бывший студент Донецкого медицинского университета Алексей Юрьев вспоминает, что в его вузе в них можно было не участвовать: «Нам сообщали [о мероприятиях] и рассказывали, что желательно их посещать. Но такого, чтобы прямо заставляли, у нас не было».
Корреспондент «Берега» позвонил в приемную комиссию Херсонского технического университета и, представившись абитуриентом, спросил, активно ли студенты участвуют в патриотических мероприятиях. «С трудом удается собрать людей», — ответили в вузе.
Украинские университеты, которые переместились на другие территории Украины — в Ивано-Франковск, Винницу и Запорожье, — продолжают работать. Администрация Херсонского державного университета (ХДУ) теперь располагается в Ивано-Франковске и каждую неделю публикует отчеты о своей работе. В этом году студентам предлагают учиться дистанционно, но есть и возможность офлайн-консультаций — если учащийся окажется в одном городе с преподавателем.
В инстаграме вуза весной 2023 года появился пост со словами: «Мы обязательно вернем все в Херсон, как только позволит ситуация безопасности. А до этого делаем все, чтобы полноценно работать».
