Наверное, так было всегда. Конфликты государств выглядят как ссора маленьких детей за игрушку.
— Ах, ты сломал мою игрушку?! Ну тогда я сломаю твою.
— А я сломаю две твои игрушки.
— А я сломаю три твоих…
Разве этот диалог не описывает полностью нынешний конфликт России и Азербайджана? С той только подробностью, что государства ломают друг другу не игрушки, а людей. Предположим, это очень дурные люди, предположим, они и правда преступники.
Но, во-первых, мне смутно что-то припоминается про презумпцию невиновности, необходимость судебных решений и права заключенных.
А во-вторых, в Екатеринбурге двоих предполагаемых преступников азербайджанского происхождения убили… ну то есть сначала убили, а потом стали изобретать причины их внезапной смерти — и все это вместо того чтобы, как полагается по закону, задержать. А остальных — пытали, вместо того чтобы проводить следствие. А дальше конфликт развивается по детсадовскому сценарию, только с настоящим оружием в руках.
— Ах, вы убили и пытали наших преступников?! Тогда мы будем убивать и пытать ваших.
— А мы тогда… А мы… А мы… Мы будем тогда бомбить Баку и вообще — Баку русский город!
Из всей этой враждебной риторики совершенно исключается то незначительное обстоятельство, что речь идет о людях. Пусть даже очень дурных людях, еще раз это скажу, но людях. А с людьми так нельзя. Да и с игрушками лучше так поступать не надо, мы же объясняем это детям.
Что это? Инфантилизм политиков и медийных персон?
Мне хотелось бы так думать. Я тешу себя мыслью, что Уинстон Черчилль или Рональд Рейган были ответственнее, когда находились у власти. Но это неверная мысль. У меня нет ответа на вопрос, почему премьер-министр Черчилль приказал бомбить Дрезден, а президент Рейган всерьез заявил, что СПИД — это Божья кара для развратников, и потому не надо пытаться его лечить. Всерьез так думал, пока эпидемия не перекинулась с гей-сообщества на вполне традиционные буржуазные семьи.
Наверное, так было всегда. Мысль «там же люди» приходит в голову политикам с большим трудом и большим опозданием. Когда люди оказываются убиты, политики не говорят: «Боже, какой ужас, мы больше никогда не будем убивать людей», а говорят «Боже, какой ужас, мы в ответ убьем еще больше людей».
Мне одному эта логика кажется извращенной?
Мне одному кажется, что эта логика свойственна не только политикам на постсоветском пространстве, но и политикам по всей Земле — принципиально не допускать в голову мысль «там же люди»?
Вот, например, президент Дональд Трамп со своим спонсором Илоном Маском одним росчерком фломастера закрывают USAID — на том весьма вероятном основании, что организация эта пронизана коррупцией. Возможно. Но там же люди! Дело не в самой по себе организации — USAID осуществляло по всей земле множество гуманитарных программ, и некоторые из них я даже видел своими глазами. Без нее в Африке не стало нескольких важнейших вакцин, например от оспы обезьян, которая перекинулась на людей.
Закрыть USAID на том основании, что организация эта пронизана коррупцией, — это все равно что закрыть больницу на том основании, что врачи там берут взятки. Как закрыть? Там же люди! С ними-то как быть, если больница будет закрыта? Разве не следует разбираться с каждым случаем коррупции отдельно и придумывать антикоррупционные механизмы, а не закрывать одним махом пронизанное коррупцией, но такое важное гуманитарное учреждение?
Я идиот?
Однажды давным-давно Алексей Навальный (Царство ему небесное) сказал мне, что «Единая Россия» — партия жуликов и воров, следовательно каждый из ее членов и все ее члены вместе заслуживают тюрьмы.
Да, но там же люди. Я отвечал Леше, что в партии «Единая Россия» три миллиона человек, и если посадить их всех, пусть даже и в полном соответствии с законом, посредством вердикта самого открытого в мире суда присяжных, то получится, что ты посадил больше людей, чем Сталин посадил в 1937 году. Так нельзя. Нужна какая-то амнистия.
Кем ты станешь, посадив три миллиона человек, пусть даже и совершенно справедливо?
Кем мы стали от того, что не допускали себе в голову мысль «там же люди»?
