«Командир, а ты уверен, что нас туда пустят?» — спрашивает таксист, когда узнает, что мне надо в Деулино — деревню, к которой огонь подобрался вплотную. По слухам, туда пускают только по прописке. Большинство жителей из деревни уехало, остались одни старики.
Чем ближе Деулино, тем чаще проносятся вертолеты МЧС. Запах гари усиливается, но к нему постепенно привыкаешь.
Въезжаем в Мещерский национальный парк. По обеим сторонам дороги — лесные озера. На подъезде к Деулино — крупный лагерь: техника московских коммунальщиков, тенты и десятки мигрантов — сушат вещи, спят на земле или матрасах.
В деревню въезд свободный: полыхает в паре десятков километров от нее. Но проехать дальше не получится. Дороги нет. Пройдет только специализированная техника, но на всякий случай проезд преграждает пост ГИБДД. Рядом — еще один крупный лагерь. Без мигрантов.
«Потушить это все практически невозможно, пока не будет дождей, — рассказывает вернувшийся на отдых пожарный. — Мы пытаемся локализовать пожар, чтобы дальше он не распространялся. Но здесь песчаный грунт. Если лить воду — она впитывается очень быстро, земля высыхает и все вспыхивает вновь».
Мужчина показывает личные фотографии с пожара. «Кратеры как на луне», — добавляет он.
В лагере с эмчеэсниками — коммунальщики из Москвы. Возле деревенского магазина — очередь до крыльца. Еще одна длинная очередь мужчин тянется от дымящейся трубы полевой кухни, где раздают гречку.
«Подготовка? — ухмыляется и машет рукой молодой человек. — Я дорожник. Нас собрали, сказали „едем на пожар“. В этот же день поехали. Выплатили командировочные — 7 тысяч рублей за 10 дней».
Здесь ГБУ «Автодор», «Теплоснабжение», «Водоканал», добавляет он. «Но нас на пожар почти никого не отправляли. Мы как резерв, — говорит молодой человек. — Если хочешь жесть поискать — сходи к таджикам в лагерь, они отдельно живут. Их всех сюда тушить привезли».
«В самом пекле мы и таджики, — подтверждает это один из пожарных. — Конечно, они более простые задачи выполняют там».
Обучение мигранты не проходили. «У них там только техника безопасности. Инструктаж — полчаса», — машет рукой мужчина. Руководить группой обычно ставят профессионала.
Ранее телеграмм-канал «ВЧК-ОГПУ» со ссылкой на источники сообщал, что от МЧС работает всего пара сотен человек и техники, а основной костяк составляют сотрудники московских муниципальных предприятий: «Автодорог Москвы», МОЭК, «Мосгаза», «Мосводостока», «Мосводоканала», ГБУ «Жилищник». Опыта в тушении пожаров почти ни у кого нет.
На корточках у магазина сидят двое молодых мигрантов в грязных спецовках. Заговариваю с ними. Мужчины оказываются выходцами из Таджикистана. 28-летний Умед работает дворником в России уже пять лет. Но тушит лесные пожары впервые. Его приятель, 21-летний Анзуд, недавно в России.
— У нас начальник в префектуре есть. Он собрал всех и сказал, что надо сюда ехать. Как сказать… Взял людей в каждую бригаду. И нас в этот же день отправили сюда. Мы тут около недели, — рассказывает Умед.
Можно ли было отказаться от тушения пожаров, молодой человек ответить не смог.
— А вам тут деньги какие-то обещали? — спрашиваю я.
— Тут все получают по разному. Мы дворники — получаем как дворники. 28 тысяч рублей в месяц, — рассказывает Умед.
Мои новые знакомые соглашаются провести меня в свой лагерь примерно в паре километров от сельского магазина. По дороге мы беседуем.
«Дворников сейчас, по-моему, тут 500 или 600 человек из разных префектур, — говорит Умед. — Из нашей префектуры 27 человек. Из другой — 30. Все они мигранты».
Кроме дворников, говорит Умед, на пожары свезли неких заводских рабочих, фермеров и укладчиков плитки. Однако откуда именно эти люди, мужчина объяснить не смог.
В первые дни после приезда с организацией питания было туговато, жалуется Анзуд.
«Ни хлеба, ничего не было. Сейчас утром гречка, обед гречка, вечер — гречка. Но нас кормят тут бесплатно. Питьевая вода есть».
По словам московских дворников, в первые дни им пришлось совершить марш-бросок в 30 км со снаряжением к месту пожара. Везти их было не на чем. Потом гастарбайтеров стали загружать по утрам в кузовы самосвалов.
Тушат огонь мужчины с помощью лопат, шлангов и ранцевых огнетушителей с 15 литрами воды. Из защиты от огня — комбинезон дворника. Выдают только каски, смеется Анзуд.
В их лагере, по словам мужчин, живет 90 мигрантов, в соседнем примерно столько же. Но сейчас здесь пусто. Лишь немногие спят на земле или в тентах. Посреди лагеря дымится ржавая буржуйка. Рядом с лагерем — озеро. Но купаться решаются немногие: вода в нем красная. Передвижных бань или душей в лагере нет.
«Отсюда каждый день почти все уезжают в шесть утра на пожар. Там они находятся до семи вечера. Несколько человек остается в лагере: охранять, помогать тут поварам», — говорит Умед.
Сколько еще придется жить здесь, мужчины точно не знают. Как и не знают толком, где они находятся. Скоро должна приехать смена, говорит один из них.
У соседнего лагеря более многолюдно. Уставшие гастарбайтеры спят под деревом. У тентов таблички: «Жилищник», «Куркино», «Строгино», «Тушино». Стоят автобусы.
Здесь люди говорить отказались и пожаловались начальству. Ко мне подходит мужчина и представляется «безопасником». Решаю, что пора уходить.
«Фотографировать меня? Почему? Спросите у начальника префектуры», — отворачивается испуганный молодой человек.
Пожары в Рязанской области начались в начале августа, с тех пор пройденная огнем территория продолжает увеличиваться. На 26 августа она превысила 180 тысяч га.
За это время огонь вплотную подобрался к нескольким деревням под Рязанью: Деулино, Ольгино и Голованово. Из-за напряженной обстановки с пожарами в регионе ввели режим ЧС.
24 августа презилент Путин провел совещание по ситуации с пожарами, где поручил премьеру Мишустину, руководителю аппарата правительства Григоренко и столичному мэру Собянину побывать в охваченных огнем регионах. Для борьбы со стихией премьер Мишустин распорядился создать комиссию во главе с вице-премьером Дмитрием Григоренко. После этого власти заявили, что в Рязанскую область прибыла группа свыше 9,2 тысячи человек для борьбы со стихийным бедствием. О привлечении к тушению пожаров коммунальщиков и мигрантов власти не сообщали.
Самолеты и вертолеты сбросили на очаги возгораний больше 20 тысяч тонн воды. Ситуацию осложняют аномальная жара и порывистый ветер, дождей пока не предвидится.
26 августа губернатор региона Павел Малков заявил, что ситуация стала полностью контролируемой. Однако общая площадь природных пожаров в Рязанской области выросла за последние сутки еще на 14%, то есть почти на 2,3 тысячи гектаров, сообщили «РИА Новости».
