Со дня полномасштабного вторжения России в Украину прошло 500 дней. Разброс оценок числа погибших за это время огромен, но это всегда сотни тысяч человек. По оценке начальника штаба обороны Норвегии Эйрика Кристофферсена, к январю 2023 года российские военные потери составили 180 тысяч убитых и раненых, украинские — более 100 тысяч убитых или раненых. Жертвы среди гражданского населения Украины оценены в 30 тысяч убитых.
Война сильно изменила не только ситуацию на международной арене, но и саму Россию. Эксперты рассказали The Moscow Times, какие главные перемены произошли в разных сферах: как война изменила армию, экономику и самих россиян.
Внутренняя политика
Главное, что случилось во внутренней политике за время войны — это резкое усиление репрессий, а также рост количества людей, которые ставят под вопрос авторитет Путина. Если раньше это делали только либерально настроенные оппозиционеры, которые, в основном, и подвергаются репрессиям, то сейчас Путина критикуют в том числе националисты, которые считают, что он неправильно и неэффективно ведет войну.
Пиковой точкой стал неудавшийся мятеж Пригожина. Эксперты говорят, что мятеж отразил растущие сомнения в президенте, которые появились уже и у тех, кто раньше был лоялен. Но при этом большинство уверены, что мятеж не приведет к политическим переменам. «Удаление Евгения Пригожина дает элитам знак: теперь позволено намного больше, чем вчера, но красной черты переходить не стоит, — считает Владислав Иноземцев, директор Центра исследований постиндустриального общества. — Можно бороться за внимание государя, но не против него — и поэтому можно ожидать, что подковёрная борьба усилится, а жизнь «двора» активизируется».
Некоторые эксперты, в том числе экономист Сергей Алексашенко, считают, что мятеж и вовсе может привести к ужесточению режима и усилению репрессий. «Нужно быть готовым к новой волне закручивания гаек — Путин воочию увидел непрочность своей власти, и, значит, нужно увеличить усилия по выявлению и наказанию внутренних врагов», — поясняет он.
Что касается репрессий, они усиливались и до полномасштабной войны: так, по данным «Мемориала», число политзаключенных в России с 2016 по 2021 годы выросло почти впятеро, до 420 человек. За время войны их стало ещё больше — по данным ОВД-инфо, с 24 февраля по 22 июня 2023 года российские силовики завели 603 уголовных и более 7100 административных дел за проявления антивоенной позиции. Задержаниям за антивоенную позицию подверглись более 19 000 человек. Кроме того, стало больше случаев внесудебного давления на россиян, которые настроены против войны и режима: ОВД-инфо зафиксировал десятки случаев увольнений и давления на работе, отчислений из вузов, отмены концертов и спектаклей. Также в ОВД-инфо отметили расширение практики извинений на камеру — если раньше такое происходило в основном в Чечне, сейчас силовики по всей России заставляют активистов просить прощения под запись за антивоенные посты и высказывания.
Война стала для Путина экзаменом, говорит политолог и бывший спичрайтер Путина Аббас Галлямов. «Он ведь на протяжении всего своего правления готовил государство именно к этому — к столкновению с окружающим миром. Он принёс в жертву этой подготовке буквально всё — права и свободы граждан, экономику, репутацию страны, её культуру и науку, даже историю переписал… Всё это — во имя создания мощной армии и спецслужб, способных справиться с внешним врагом. Он без малого четверть века только тем и занимался, что готовил общество к этой войне», — говорит Галлямов, добавляя, что в итоге Путин сделал слишком высокую ставку и не оставил себе никакой возможности проиграть. Проигранная война станет поражением не только для созданного им государства, но и для Путина лично.
«Какой-нибудь другой правитель — Ельцин, Горбачев, Брежнев — мог бы в аналогичной ситуации проиграть, а Путин — нет, не имеет права. Это значит, что экзамен он не сдал. Главный экзамен своей жизни, — продолжает Галлямов. — Люди уже начинают всё это чувствовать, поэтому позиции Путина на внутриполитической арене слабеют. Это касается и элит, и основных групп населения. В этой ситуации предстоящие выборы скорее всего станут для системы столь серьёзной точкой напряжения, что она может их не пережить. Теперь ведь и лояльность силовиков под вопросом. Значительная часть элит это понимает, поэтому велик шанс, что они убедят Путина уйти на пенсию, выдвинув вместо себя преемника.
Экономика
После февраля 2022 года российская экономика оказалась в принципиально иных условиях: из-за санкций стало гораздо меньше и ресурсов, и свободы действий, говорит директор Центра исследований экономической политики МГУ Олег Буклемишев. Приспосабливаться будет сложно, и это займет много времени, особенно с учетом того, что условия продолжают меняться.
Выходит, что новое состояние экономического равновесия России не только гораздо хуже прежнего, но еще и само по себе неустойчиво. «Его отличает снижение совокупного благосостояния, меньшая эффективность использования имеющихся ресурсов и глубокая трансформация производственной структуры», — продолжает Буклемишев. Эта трансформация вызвана внешними ограничениями и усугубляется массовым отъездом квалифицированных кадров за рубеж или их «оттоком в направлении военно-промышленного комплекса».
«Текущие показатели статистики, указывающие на перспективный рост экономики примерно в 2%, скрывают ее качественную деградацию. Налицо обратная эволюция народного хозяйства по сравнению с постсоветской эпохой: от открытия и глобализации экономики – к ее нарастающей изоляции; от роста к падению экспорта и потребления домашних хозяйств; и к увеличению степени бюджетного перераспределения и влияния спроса со стороны государства», — говорит Буклемишев.
Особенно серьёзные последствия будет иметь фактическое выключение России из мировой финансовой системы, а также изменение ее места в мировой экономике. Чтобы сбалансировать внешнеторговую позицию России, может потребоваться девальвация. «А появление структурного бюджетного дефицита подтолкнет к повышению налогов и сокращению расходов государства на всех направлениях, кроме военно-силового», — поясняет эксперт.
Ещё одно важное изменение — в горизонтах планирования государства и хозяйствующих субъектов. На фоне крайней неопределенности стратегическое мышление во многом теряет смысл. «Во главу угла теперь поставлены интересы краткосрочного выживания в чрезвычайных обстоятельствах, а долгосрочные перспективы экономического развития приносятся в жертву», — заключает Олег Буклемишев.
Война
Если рассматривать войну как продолжение политики, то Россия ее уже проиграла, уверен военный эксперт Павел Лузин: сейчас ее экономическое положение, место в мировой политике и внутриполитическая ситуация гораздо хуже, чем были накануне вторжения в Украину. «И перспектив улучшить это положение не видно», — заключает он.
«Российская регулярная армия организационно, интеллектуально и морально сильно деградировала. Потеря значительной части офицерского корпуса, набор нерегулярных добровольческих формирований, мобилизация, вербовка заключенных и т.д. — все это привело к деградации, — продолжает эксперт. — Более того, эта деградация усугубляется. На опыте мятежа вагнеровцев мы видели, что военные оказались просто неспособны исполнять свой долг: замминистра обороны Евкуров что-то невнятное мямлил в разговоре с Пригожиным, рота охраны штаба Южного военного округа никакого сопротивления захвату этого штаба не оказала. В общем — деградация и разложение», — говорит Лузин.
Кроме того, он отмечает, что российский ВПК окончательно утратил возможности к развитию в долросрочной перспективе. Западное эмбарго на поставки оборудования, технологий и комплектующих вкупе с исключением России из системы международного разделения труда и кооперации будут вести ВПК к деградации в производстве не только военной, но и гражданской продукции.
Демография и общество
Потери от эмиграции (в основном, молодежи) и погибшие молодые мужчины — основные последствия войны для демографии, говорит демограф Алексей Ракша. Существует и обратная миграция — приезжающие из Украины, отмечает он, но те, кто уехали, гораздо более производительны с точки зрения экономики: приезжают в основном не очень молодые женщины с детьми и пожилые люди. В итоге состав рабочей силы по уровню образования и профессиональным навыкам ухудшился. При этом рождаемость пока почти не снижается, да и доходы населения, единожды упав прошлой весной, частично отросли обратно и пока дальше не снижаются.
Российское общество, по общему мнению экспертов, недовольно происходящим, но не пытается изменить ситуацию, а терпит и приспосабливается. В телефонных опросах подавляющая часть вовсе россиян отказывается отвечать социологам — по данным Russian Field, на одну успешно заполненную анкету в телефонном опросе об отношении к власти и «СВО» приходится в среднем 10-14 отказов. По данным социологического проекта «Хроники», число осознанных сторонников и противников войны примерно одинаковое — около 20%. При этом, по выражению авторов исследования, «холодильник» продолжает обнулять «эффект телевизора» — то есть по мере того, как россияне чувствуют на себе эффект от войны (исчезновение привычных брендов, снижение уровня жизни, растущее беспокойство из-за мобилизации) — они начинают меньше верить пропаганде и уровень поддержки власти падает.
Группа независимых социологов под руководством Светланы Ерпылевой провела качественное исследование, включающее 88 развёрнутых интервью и выяснила, что даже среди тех, кто говорит, что поддерживает «СВО» большинство недовольны, и их первой реакцией на сообщения о вторжении были шок и депрессия.
«Они не могли понять, как такое событие оказалось возможным. «Было просто невыносимо тяжело», «Меня одолевал ужас», «Так быть не должно», «Мы совершаем страшную ошибку», «Это была истерика, я ревела», «Мой мир перевернулся», — говорили участники нашего опроса, — рассказывает Светлана Ерпылева. — Спустя месяц все они в той или иной степени начали поддерживать войну — или, по крайней мере, находить ей оправдания. Переживая моральную дезориентацию, наши информанты стали предпринимать усилия, чтобы встроить войну в обновленную картину мира. Они искали аргументы, нормализовывали войну, убеждая себя, что «войны идут всегда»; объясняли свой первый шок собственной наивностью, непониманием того, что «мир несовершенен»; наконец, расписывались в собственном бессилии, бессмысленности попыток повлиять на ситуацию, находящуюся вне зоны их контроля».
Похожие изменения произошли и в российских школах — большинство учителей и родителей либо смиряются с пропагандой, либо ищут способы оградить от нее именно своих детей. Например, не ходить на классные часы, которые с сентября 2022 года называются «разговорами о важном» и включают провоенную и прогосударственную пропаганду. Учителя часто смотрят на такие пропуски сквозь пальцы и сами стараются избегать подобных уроков, например, формально их проводят, но на самом деле используют это время для обсуждения организационных вопросов.
Но тех родителей и учителей, кто от пассивного сопротивления переходит к активному, наказывает за это не только государство, но и само общество — организация «Альянс учителей» фиксирует случаи не только штрафов для учителей за антивоенные высказывания от властей, но и случаи давления на работе, буллинга со стороны коллег и родителей.
Психиатр Дмитрий Кутовой отмечает, что уже в первые месяцы войны россияне стали чаще обращаться как за психологической, так и за психиатрической помощью, выросла распространенность тревожных расстройств и депрессий, злоупотребления алкоголем и наркотиками. «Сейчас на первый план выходит проблема последствий любой войны — возвращение из зоны боевых действий военных с ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство), что сопряжено, например, с повышенным уровнем насилия в мирной жизни», — говорит Кутовой.
Он отмечает, что все это увеличивает нагрузку на систему здравоохранения, и Минздрав в ответ внес изменения в условия переподготовки врачей других специальностей на психиатров и психотерапевтов: теперь всего за пять месяцев корочку психиатра смогут получить терапевты, кардиологи, гастроэнтерологи и некоторые другие специалисты.
