Перепечатка. Оригинал – в телеграм-канале Станислава Андрейчука.
Дискуссия:
Правозащитный центр «Мемориал» опубликовал проект «100 дней после Путина». Он посвящен тому, что делать в первые 100 дней после смены в России политического режима: рано или поздно авторитарные режимы падают.
Это большая работа, которая включает в себя не только аналитические записки, но и проекты законодательных актов. Проделали ее юристы, поэтому не стоит ждать ответа на вопрос, как добиться смены режима — это надо спрашивать у политиков. Юристы отвечают на вопрос, что должно быть сделано с точки зрения права, чтобы страна повернула на путь демократии. Обязательно почитайте, это интересно.
Меня, по понятным причинам, больше интересует то, что связано с выборами. Авторы (Николай Бобринский, Глеб Богуш, Григорий Вайпан, Наталия Секретарева и анонимный автор) разумно предлагают выборы сразу не проводить, потому что нужно сначала создать для них условия, которых сейчас нет: выпустить из тюрем и восстановить в правах тех, кто лишен права быть избранным, дать возможность зарегистрировать новые партии, создать возможность для нормальной и равной агитации, пересобрать избирательные комиссии и т. п. — это большая работа. После нее авторы предлагают избрать депутатов Конституционного собрания. Законопроект, который задает правила таких выборов, тоже есть в пакете документов. Основной для него стал проект Избирательного кодекса, подготовленный группой авторов под руководством Аркадия Любарева еще 15 лет назад. В его основе лежат общепризнанные международные стандарты свободных и демократических выборов, которые должны позволить гражданам наконец-то реально поучаствовать в управлении страной и определении ее будущего.
И вот тут критика возникла с совершенно неожиданной для меня стороны
«Декабристы, безумно далеки мы от народа. И это здорово!» — шутила в конце 1990-х команда КВН «Дети лейтенанта Шмидта». К сожалению, эти настроения у кого-то сохраняются.
Например, уважаемый мной Владислав Иноземцев в своей колонке о проекте «100 дней» пишет, если я правильно его понял, что надежд на изменения со стороны российского общества нет и задача противников режима «помочь европейцам найти те точки в российском обществе, „нажатие“ на которые способно вызвать его реакции». Под обществом тут понимаются скорее элиты.
То есть речь идет о манипуляции общественным мнением: тот же авторитаризм, но только во власти будут «правильные» люди, которые не станут допускать глупостей на международной арене. При этом, у Владислава Иноземцева написано много всего, с чем я полностью согласен — про необходимость тесной интеграции с общеевропейскими структурами, про важность шагов навстречу со стороны Запада, про то, что за 100 дней страна не изменится, а потребуются десятилетия.
Как формируется воля граждан?
Мне отнюдь не близка логика, объясняющая сегодняшние проблемы тем, что люди «обменяли свободу на колбасу и безопасность». Да и отсылки к истории, которая к тому же воспринимается линейно, мне совсем не кажутся правильными — есть в них что-то от разговоров об уникальности России и тютчевского «Умом Россию не понять». Наука говорит обратное
Волеизъявление граждан — штука сложная и она не сводится к простому голосованию и, тем более, к опросам общественного мнения. Для того, чтобы люди могли осознанно не только выразить, но и сформировать свою волю, есть целый ряд условий. Кроме честного голосования и подсчета голосов, а также допуска кандидатов на выборы, там есть еще одно крайне важное — возможность содержательной публичной дискуссии. Это дискуссия, в которой слышны аргументы разных групп избирателей и представляющих их политиков, а не попытка манипуляции общественным сознанием.
Причем, все эти условия должны выполняться одновременно. Если хоть один из параметров не работает, то о подлинности волеизъявления людей говорить сложно. Это словно зачеты у студентов: ты можешь сдать их все на троечку, но если хоть один провален, то сессия не сдана. Давайте попробуем вспомнить, когда же в современной российской истории эти требования выполнялись, особенно в плане возможности реального обсуждения проблем. Мне кажется, что никогда.
Обеспечить эти условия — обязанность, прежде всего, государства, а также СМИ и их владельцев (а также соцсетей и мессенджеров в современном мире). Это не мои домыслы, так записано в законах.
Кто виноват?
Именно государство и та часть интеллектуальных элит, которая имела или имеет доступ к его ресурсам, и провалили эту экзаменационную сессию. И лично мне, посвятившему последние 15 лет жизни защите прав избирателей, совсем не хочется снова заходить на этот круг. Хочется другого: дать возможность всем группам людей в нашей стране, обсудить ее прошлое, настоящее и будущее. Среди этих групп будут рьяные сторонники войн и их рьяные противники, а также то большинство, которое не считает эту тему важнейшей, а спорит по каким-то другим поводам. Споры эти будут ожесточенными и вызывающими массу эмоций. Но только так демократия и возникает.
Для установления демократии, народовластия в России нужны доверие к соседям и недоверие к государству. Хождение же всех в либеральном строю под управлением правильных лидеров и заведет нас на новый круг авторитаризма. Собственно, именно такие правильные лидеры, лучше знающие, что нужно людям, и создали нынешний политический режим.
Я искренне признателен и Владиславу Иноземцеву, и многим другим россиянам, которые сегодня на Западе работают на то, чтобы в будущем Россия смогла быстрее и легче реинтегрироваться в международные институты. Это большая и очень важная работа. Но в конкретной дискуссии я душой точно на стороне авторов «100 дней», ведь с самого начала военных действий я уверен в том, что ключ к общеевропейской безопасности лежит не столько на полях сражений, сколько внутри самой России, ее общества.
И главная задача — дать людям внутри страны голос.
