Быстрый рост цен на продукты заставляет власти все сильнее задумываться о той или иной форме их регулирования. На 7 июля продовольственная инфляция составила 11,7% в годовом выражении, в том числе на плодоовощную продукцию – 14,1%.
Концепция антиинфляционной политики должна включать сдерживание роста цен на социально значимых рынках (продовольствие, лекарства и др.), предлагает Дмитрий Белоусов из близкого к властям аналитического центра ЦМАКП. Среди мер он, в частности, называет содействие заключению долгосрочных соглашений между производителями и корпоративными (включая торговые сети) и государственными потребителями «о сдерживании (фиксации на 3-4 месяца) цен».
Подобные идеи в последнее время звучат все чаще. В июне замминистра промышленности и торговли Роман Чекушов предложил для стабилизации цен на овощи из «борщевого набора» перевести поставщиков и ритейлеров на долгосрочные контракты «с фиксированной вилкой цены», прописав в них минимально и максимально возможные цены. Потом эту вилку можно будет распространить и на другие товары, рассуждал Чекушов. Спустя месяц Минпромторг уже предлагает ввести ее на все социально значимые товары. В Госдуме уже прорабатывают меры регулирования закупочных цен на основные продукты питания.
Все чаще возникает «эффект качелей», когда закупочная цена на продукцию то резко падает, то вдруг растет, сетовала зампред комитета Госдумы по аграрным вопросам Юлия Оглоблина. Это было с картофелем, молоком, с маслом, перечисляла она. Цены, по ее мнению, «должны быть установлены исходя из текущих условий, себестоимости и рентабельности производителей», ведь «отдавая свою продукцию по заниженной цене, аграрии вынуждены сокращать посевные площади или поголовье, работать себе в убыток, а так быть не должно». Кто тогда должен работать себе в убыток, Оглоблина не сказала.
Чекушов объяснял идею «вилки» так. Невозможно установить единую цену на весь год, но «если прописать ценовую вилку, обозначив минимальную и максимальную отпускную цену товара, в которую производитель обязан будет "вписываться" в течение года под гарантированный объем поставки, – это будет интересно как поставщику, так и торговле». Торговля будет «обеспечена товаром в нужном объеме и за ту стоимость, которая позволит поддерживать стабильные конечные цены для потребителя», а производителю важно понимать, что он на год обеспечен заказом, и у него «всегда заберут тот объем, который он произведет», минимальные отпускные цены обеспечат аграриям «нормальную рентабельность в любом регионе», рассуждал замминистра.
Реакция производителей на регулирование цен непредсказуема, предупреждают эксперты Института Гайдара. Они отмечают, что в 2024 г. продовольственные цепочки продемонстрировали устойчивость к стрессовым ситуациям: сокращение производства коснулось в основном экспортных товаров и не отразилось на потребителях. Это может измениться, если не реагировать на вызовы, к которым эксперты Института Гайдара относят регулирование цен.
До этого власти собирались бороться с ростом цен, ограничив торговые надбавки для ритейлеров. В Думе находится законопроект, вводящий предельные наценки на социально значимые продукты – до 5% к отпускной цене производителя для оптовиков и до 15% для розницы.
Это не поможет, уверены эксперты Института Гайдара: расчеты на данных торговых сетей о ценах покупки и продажи овощей показывают, что установление надбавки в 15% приведет к тому, что набор социально значимых продуктов станет дороже, чем сейчас. «Установление предельной наценки в 5% [что правительство обсуждало в отношении ряда продуктов] удешевит набор продуктов, но приведет к вымыванию ассортимента из этого списка, что многократно наблюдалось в подобных случаях», – предупреждают эксперты Института Гайдара. Торговцы сами заинтересованы, чтобы у них в наличии были социально значимые продукты с минимальными наценками, объясняют они, для всех участников продовольственной цепочки будет лучше, если государство поддержит социальных инициативы торговых сетей.
Другие методы
Помимо фиксации цен Белоусов предлагает стимулировать инвестиции в производство сельскохозяйственной продукции и техники, специализированной логистики и др. – отработать типовые соглашения обязательства с неухудшением для инвесторов условий ведения бизнеса. Он также предлагает привлекать к поставкам в крупные города независимых производителей, минуя систему торговых посредников, как в 2014-2016 гг. Еще одна идея – оперативные закупки в «дружественных» странах потребительских товаров, включая сельхозпродукцию. Это можно делать, в том числе, «за счет средств экспортеров в неконвертируемых валютах». Самая известная из них – индийская рупия, но российские и индийские чиновники уверяли, что зависшая в рупиях выручка от продажи нефти в Индию не очень велика (максимальная за последний год оценка – $3-3,5 млрд).
А эксперты Института Гайдара советуют меньше нервировать людей рассказами о росте цен: «Если говорить о росте цен, то от информации о росте за период в номинальных ценах каждого продукта следует перейти к информации о росте с учетом инфляции или о вкладе продукта в общий рост цен на продовольствие. Если освещать вопрос роста цен, то необходимо отмечать усилия ретейлеров по поддержке цен на социально значимые товары, по выделению продуктовых позиций, ориентированных на уязвимые слои населения». Не надо зацикливаться «на названиях, вызывающих негативные эмоции (продовольственные карточки, талоны)», советуют эксперты Института Гайдара, ведь главное — отразить суть: власть заботится о людях. В освещении роста цен в разных странах внимание акцентировать не на констатации, что у них хуже, а на причинах – они могут возникнуть где угодно. «Просвещение потребителей должно способствовать более мягкому восприятию негативной ситуации, если цены будут расти», – надеются эксперты.
