Начавшаяся 25 апреля 1920 г. советско-польская война изобиловала неожиданными сюжетными поворотами: наступление поляков в Украине привело к оставлению Красной армией Киева 6 мая и ее отходу на левый берег Днепра, однако не привело к ее разгрому.
Начавшееся в июне решительное наступление Западного и Юго-Западного фронтов привело к тяжелому поражению польской армии в Украине и Белоруссии. 21 июля 1920 г. главком Сергей Каменев докладывал Реввоенсовету республики: «Рассчитываю, что Запфронт силами остальных своих трех армий справится с задачей окончательного разгрома Польши, если она не получит существенной поддержки сверх выступления Румынии и Латвии». Он предполагал вывести четвертую армию фронта в резерв, чтобы парировать вероятную угрозу со стороны Латвии. Это было грубой ошибкой главкома, хотя в тот момент развитие событий оправдывало самые смелые планы красного командования.
25 июля советские дивизии заняли Волковыск, 27 июля Пружаны под Брестом и Осовец, 29 июля Ломжу. 1 августа Красная армия вошла в Брест, 3 августа в Остров, а 6 августа — в Остроленку. Вместе с тем бои начала августа показали, что польское сопротивление усилилось, и в течение недели войска 16-й армии и Мозырской группы не могли форсировать р. Западный Буг, писал историк Михаил Мельтюхов.
На Юго-Западном 1-я Конная армия увязла в сражении за Львов под Бродами и Радзивиловом.
30 июля в Белостоке по инициативе Москвы был Польский ревком во главе с Юлианом Мархлевским и Феликсом Дзержинским, который объявил о создании Польской советской республики. 10 августа в состав Польревкома и польского бюро ЦК РКП (б) включили Карла Радека.
Варшава использовала создание Польревкома в пропагандистских целях, подчеркивая, что большевики стремятся лишить Польшу независимости и установить в стране советский режим, тем более, что предложения советской стороны о мире предлагали сокращение польской армии до 30 000 солдат и офицеров.
Одновременно руководители польского государства и военное командование стремились укрепить армию и создать условия для перехода в наступление. План контрудара, утвержденный 6 августа, предполагал сковать Красную армию, прикрывая Львов и нефтепромыслы в районе Дрогобыча, отразить удар Западного фронта на Висле и нанести мощный удар во фланг и тыл войскам, наступавшим на Варшаву. Для этого польское командование спешно формировало новые части и перебрасывало значительные силы под Варшаву из-под Львова и других направлений, а также от границы с Германией. Армию также усиливалась за счет поставок вооружения из Франции и Англии: в июле и августе Польша получила 600 орудий и около 70 танков.
Ситуация для Красной армии осложнялась растянутостью коммуникаций, значительными потерями и несогласованностью действий: 1-я Конная армия не выполнила директиву главкома о переброске на Западный фронт.
Однако 10 августа командующий Западным фронтом Михаил Тухачевский отдал директиву, согласно которой его соединения (16-я армия, к счастью для него не была выведена в резерв) 14–15 августа должны были форсировать Вислу. Бросок на Запад продолжался.
«Чудо на Висле»
Красные дивизии последними усилиями вышли к Висле и местами даже заняли плацдармы на ее левом берегу. Однако 14 августа 5-й польская армия начала контрнаступление, ее конница ворвалась в Цеханув, где находился штаб 4-й армии Западного фронта, нарушив управление войсками, действовавшими под Варшавой. Тем не менее советские руководители еще надеялись взять польскую столицу. В тот же день Ленин писал заместителю председателя Реввоенсовета Эфраиму Склянскому: «Запросите его (Каменева) сейчас, и дайте мне ответ… с политической точки зрения архиважно добить Польшу… Надо нажать: во чтобы то ни стало взять Варшаву в 3-5 дней».
На следующий день председатель РВС Лев Троцкий взывал к красноармейцам и командирам: «Красные войска, вперед! Герои, на Варшаву!»
Но положение на фронте резко изменилось. Польская ударная группировка прорвала заслон Западного фронта, прикрывавший соединения, наступавшие на Варшаву. Теперь посыпался уже Западный фронт Тухачевского, который, надеясь на передачу 1-й Конной и подход пополнений из тыла не создал достаточных резервов, способных парировать возможные контрдействия противника. Советский военный специалист Владимир Меликов писал, что на 300-км фронте имелась всего одна резервная дивизия. (Владимир Меликов. Марна, Висла. Смирна. М. 1922. С. 220).
16 августа польские войска перешли в наступление на участке Цеханув — Люблин. В тот же день с рубежа реки Вепш ударная группа Пилсудского, прорвав слабый фронт Мозырской группы, быстро продвигалась на северо-восток. Получив сведения об активизации противника, ее командование и командование соседней 16-й армии, не имея достаточной информации, предположили, что нанесенный контрудар носит локальный характер, что дало польской армии значительный выигрыш времени и инициативу. Поляки развернули быстрое наступление к Бресту, чтобы отрезать и окружить главные силы Западного фронта. Ощутив угрозу окружения и разгрома, советское командование стремилось создать линию обороны по Западному Бугу и Липовцу, но не имело ни достаточных резервов, ни времени на масштабную перегруппировку. Утром 19 августа части Мозырской группы были выбиты из Брест-Литовска. Переброска дивизий 16-й армии не удалась: перехватившие инициативу поляки занимали намеченные для обороны выгодные рубеж, раньше советских соединений.
20 августа польские войска заняли линию Брест-Литовск, Высоко-Литовск, рек Нарев и Западный Буг, создав угрозу окружения главных сил Западного фронта.
17 августа командование Западным фронтом приказало начать «перегруппировку» соединений к востоку: начав отступление, не называя его вслух, пытаясь вывести свои армии из-под удара.
События продолжали развиваться крайне неблагоприятно для Красной армии. 22 августа поляки Остроленку, 23 августа — Белосток. Под Кольно 15-я и 8-я польские дивизии окончательно остановили попытку прорыва 4-й советской армии на восток. Пять стрелковых дивизий 4-й и 15-й армий, истощив свои силы и почти полностью израсходовав боеприпасы, 25 августа перешли германскую границу и были интернированы. Дивизии 3-го кавкорпуса стремились прорваться до 26 августа, но истощив боезапас, вынуждены были также спасаться в Восточной Пруссии. Польские войска в боях за Варшаву потеряли 4500 солдат и офицеров человек убитыми, 10 000 пропавшими без вести и 22 000 ранеными, однако Красная армия лишилась 60 тыс. человек только пленными, писал историк Михаил Мельтюхов.
Возобновившиеся 17 августа в Минске советско-польские переговоры шли крайне медленно. Советская делегация стремилась установить границу по линии Керзона, с некоторыми ее отклонениями в пользу Польши у Белостока и Холма, а польская — на рубеже, упомянутом в советском заявлении от 28 января 1920 г. Москва продолжала требовать от Варшавы в течение месяца сократить армию до 50 тыс. солдат и офицеров (а на границе планировалось оставить «не более» 200 тыс. бойцов Красной армии), создать рабочую милицию, передать излишнее вооружение Красной армии и прекратить его производство. Также РСФСР хотела запретить Польше пропускать через свою территорию враждебные ей силы и получать военную помощь из-за рубежа. После отвода сторон Красную армию предполагалось отвести на «линию Керзона», а польские войска в 50 км западнее.
Поляки эти условия отвергли. РСФСР, опасавшаяся координации усилий Польши, армии генерала Петра Врангеля, наступавшей в Северной Таврии и украинцев Симона Петлюры, согласилась на перенос переговоров в Ригу, надеясь быстрее достичь мира или хотя бы перемирия.
От войны к миру
Тяжелая экономическая ситуация в Советской России и продолжавшиеся боевые действия против Врангеля вынудили Москву к активизации дипломатических усилий. 12 сентября советская делегация прибыла на переговоры в Ригу. Варшава потребовала перенести границу на линию река Збруч — Ровно — Лунинец — западнее Минска — Вилейка. 3 октября руководитель советской делегации Адольф Иоффе получил от политбюро телеграмму: «После Вашего первого разговора с Домбским решено было принять границу, проходящую непосредственно восточнее желдор Лида—Барановичи и Лунинец—Ровно». В результате ее линия была сдвинута на разных участках на 60 — 90 км восточнее первоначальной.
Ленин признал в выступлении на IX партконференции в конце сентябре 1920 г. «Все-таки мы потерпели огромное поражение. Колоссальная армия в 100 тыс. в плену или в Германии».
12 октября эмиссары Польши, Советской России и УССР подписали соглашение о перемирии. Стороны взаимно признали независимость, отказались от вмешательства во внутренние дела и враждебных действий. РСФСР обязалась вернуть Польше культурные и исторические ценности, вывезенные во время первой мировой войны. По мирному соглашению Польша получила территории Западной Украины и Западной Белоруссии с населением около 14 млн человек. Это соглашение стало основой для Рижского мирного договора, подписанного Польшей, РСФСР и советской Украиной 18 марта 1921 года.
Подписание мирного договора не ликвидировало взаимного недоверия между странами. Москва и Варшава взаимно подозревали друг друга во враждебных намерениях, подтверждавшихся время от времени в военных и пропагандистских акциях на сопредельных территориях.
Поражение под Варшавой травмировало значительную часть советского военного и политического руководства, в том числе и Иосифа Сталина, члена военного совета Юго-Западного фронта. Его медлительность в передаче двух армий Западному фронту, по мнению многих военных, была одной из причин разгрома под Варшавой. Стремление к реваншу влияло на внешнеполитические и военные планы СССР. Оно окончательно реализовалось 17 сентября 1939 г.: Красная армия вошла на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии, когда главные силы польской армии сражались с вермахтом. Слова наркома иностранных дел Вячеслава Молотова о рухнувшем под ударом Красной армии и вермахта «уродливом детище Версальского договора» отражали не только его злорадство. Антипольские настроения сильны и у постсоветских элит России.
Трагедия плена
Отдельная история — участь более 200 тыс. красноармейцев и командиров, оказавшихся в плену в 1919–1920 гг. Расстрелы на поле боя, издевательства, болезни и голод в лагерях стали поводом для политических спекуляций. Недобросовестные публицисты сообщают, что погибли от 60 тыс. до 100 тыс. пленных, и навязывают точку зрения, что расстрелы польских военнопленных, чиновников и гражданских лиц в Катыни, Медном, Пятихатках и других местах заключения в СССР в 1940 г. были справедливым возмездием за 1920–1921 гг. Однако историки Геннадий Матвеев и Виктория Матвеева, детально изучив документы российских, украинских и польских архивов, в исследовании «Польский плен» сообщили, что в 1919–1921 гг. в польских лагерях погибли от 25 тыс. до 28 тыс. красноармейцев и командиров.
Но громогласные обвинения в адрес Польши с преувеличенными данными о числе погибших периодически звучат и поныне.
