На своей последней встрече в конце ноября они подтвердили ноябрьское решение оставить объёмы добычи на прежнем уровне не только до конца года, но и в течение всего первого квартала 2026 года.
Цена барреля марки брент с апреля держится в коридоре между 60 и 70 долларами, если не считать короткого всплеска в июне, и «восьмерка» пришла к выводу, что какого-то вмешательства ради стабилизации или для того, чтобы предотвратить резкое падение, не требуется. Уже имеющегося сокращения добычи достаточно, а избыток рыночного предложения пока компенсируется накоплением резервов на хранении в Китае, США и других странах.
Свою роль в удержании цен на уровне выше 60 долларов за баррель участники этого «сговора» не склонны преуменьшать. Как не раз заявлял апологет и пропагандист стратегии ОПЕК+ аналитик Анас аль-Хаджи, если бы не квоты на сокращение добычи, нефть стоила бы сейчас 55, а то и 45 долларов за баррель.
Предполагая, что стабильность эта не вечна, и нефтяной рынок должен готовиться к таким переменам, как наращивание добычи за пределами ОПЕК+ (что грозит уменьшить долю этого альянса на мировом рынке, составляющую сейчас 46%) или падению спроса из-за энергетических «революций», в объединении стали планировать пересмотр стратегии.
Министр энергетики Саудовской Аравии принц Абдельазиз бен Салман объявил, что с 2027 года квоты на добычу внутри ОПЕК+ будут определяться на основе ежегодно обновляемого показателя MSC (Maximum Sustainable Capacity), то есть «максимально поддерживаемой мощности». Ни историческое значение нефтяной отрасли в каждой конкретной стране, ни абсолютный размер текущей добычи, ни какие-либо политические соображения не будут играть никакой роли.
Индекс MSC будет равен максимальному числу баррелей, которое данная страна способна добыть в течение года.
Иными словами, в ОПЕК+ право командовать парадом и определять курс альянса закрепляют за собой те участники, которые реально вкладываются в поддержание и увеличение своего добычного потенциала. Не инвестирующие в это страны фактически теряют право голоса. И главное — официально закрепляется власть тех, у кого имеется готовый, но не задействованный добычной потенциал, то есть реальная возможность манипулировать добычей.
Кто же будет, начиная с 2027 года, руководить ассоциацией нефтедобывающих государств? У кого имеются такие рычаги в виде готового к использованию потенциала?
Это, во-первых, Саудовская Аравия, за которой числится не менее 60% резервной мощности ОПЕК+. Она добывает 9,95 баррелей в сутки и располагает запасными мощностями готовых к эксплуатации промыслов ещё на 2,2 млн баррелей. За ней в этом рейтинге влиятельности идут ОАЭ, где на 3,65 млн баррелей среднесуточной добычи приходится приблизительно 0,8 млн резерва, а потом Кувейт с добычей 2,65 млн баррелей в сутки и запасом ещё примерно на 0,5 млн.
Мы видим, что такие участники ОПЕК+, как Россия, Ирак, Нигерия, Венесуэла, Ливия никаким незадействованным резервом наращивания добычи не похвастаться не могут. Участие в манипулировании предложением на мировом нефтяном рынке для них сейчас абсолютно нереально.
Как объявили в секретариате ОПЕК, для оценки MSC каждой из стран-участниц альянса (за исключением стран, оказавшихся под политическими санкциями — России, Венесуэлы и Ирана) была приглашена американская консалтинговая фирма. Оценку будут делать по данным с января по сентябрь 2026 года. Другая фирма из США будет определять этот индекс для подсанкционных стран по данным из «вторичных источников».
Рассказывая о новой системе, принц Абдельазиз подчеркнул, что она стала «кульминацией процесса, продолжавшегося целое десятилетие». Он не стал вдаваться в детали, но процесс этот, начавшийся с сокращения добычи в 2016–2017 годах, преподносили в ОПЕК+ как систему координации действий Эр-Рияда и Москвы в управлении добычей, сглаживании шоков и стабилизации цен.
Саудовцы всячески подчеркивали роль России в этом процессе, хотя реального вклада в манипулирование она не вносила: российские нефтяники по объективным причинам не в состоянии оперативно наращивать или сокращать добычу, и Россия на самом деле добывает столько нефти, сколько может, не слишком точно следуя квотам ОПЕК+. Россия в этом альянсе оставалась как декорация, как «свадебный генерал», поскольку она по физической добыче входит в большую «тройку» вместе с Саудовской Аравией и США.
Теперь Москва не сможет претендовать даже на показное лидерство в ОПЕК+. Стратегию там будут определять арабы из Персидского залива, у которых есть реальные рычаги воздействия на рынок.
В свете такого развития ситуации на нефтяном рынке можно предположить, что демонстративные шаги Саудовской Аравии по расширению сотрудничества с Россией — такие, как введение безвизового обмена, — следует считать подслащиванием пилюли, которую ОПЕК+ преподнесла Москве.
