Российская армия не только бомбит украинские города, но и пытается подорвать производство сельскохозяйственной продукции, лишив украинцев продовольствия и главной статьи экспорта. Если после захвата территорий в первый год войны оккупанты вывозили с них зерно, то сейчас с помощью дронов целенаправленно бьют по фермам, терроризируя их работников, уничтожая технику и сжигая урожай.
Фермер Александр Гордиенко впервые попал под обстрел весной, когда в один из его тракторов врезался беспилотник со взрывчаткой. Неделю спустя российские военные взорвали его машину, а затем разбомбили его дом еще несколькими дронами. «Они охотятся на меня», – рассказал фермер в июле The Wall Street Journal. В ответ он купил оборудование для отслеживания и глушения дронов, винтовку и начал ответную охоту, прикрывая своих сотрудников, пока они работали в поле. По подсчетам Гордиенко, он сбил более 80 дронов. Но в пятницу погиб, когда российский дрон подорвал его машину, в которой он сопровождал трактор, пишет WSJ.
Фермеры и сельскохозяйственная отрасль Украины страдают от воздушных атак. С прошлого года российская армия стала применять небольшие взрывающиеся беспилотники для нападения на мирных жителей в Херсоне и окрестных районах. Летом из-за жары поля легко загораются от таких взрывов, и активность дронов свидетельствует о намеренной тактике. Согласно анализу, который провели исследователи Страсбургского университета, Университета штата Мэриленд и программы «Урожай» NASA, количество горящих полей в неоккупированной части Херсонской области резко возросло – на 87,5% по сравнению с прошлым годом.
С начала войны, по данным украинских властей, в Херсонской области погибло около полутора десятков сельскохозяйственных рабочих, более 40 были ранены; многие пострадали во время разминирования полей.
Фермерам приходится самим бороться с дронами или нанимать для прикрытия ветеранов. Херсонский фермер Василий Штендера снабдил своих рабочих защитным снаряжением после того, как в мае один из них был убит и четверо ранены в результате нападения. «Мы к такому не были готовы, – сказал он WSJ. – Никто нас не учил. Мы сами учимся, как с этим справляться».
