К сожалению, львиная доля введенных против России санкций за последние три с половиной года была именно второго типа. Они создали неудобства обычным россиянам (с явным перекосом навредили антивоенно настроенным гражданам) и никак не ограничили возможности Путина вести войну, а наоборот, — помогли сохранить и человеческий, и финансовый капитал внутри России. Почему так случилось?
Правильная реакция – жесткие и быстрые санкции
В первую неделю после 24 февраля 2022 г. западный мир был настолько шокирован, что тут же ввел серию очень эффектных и болезненных для России санкций — заморозка золотовалютных резервов, санкции против ведущих банков, ограничения на импорт широкого круга товаров двойного назначения (в том числе полупроводников) и т. д.
И финансовые рынки, и большинство экономистов, включая меня, восприняли первую реакцию Запада как скоординированное решение прекратить войну в Украине быстро, так как Путин совсем уже охренел и потерял берега. У западных политиков были все рычаги это сделать. Экономика коллективного Запада в 20 раз больше российской. Даже самые болезненные санкции нанесли бы относительно небольшой ущерб западной экономике и могли бы поставить российскую экономику на грань катастрофы, лишив Путина ресурсов вести войну.
Мне до сих пор припоминают прогнозы начала 2022 г., что российской экономике осталось 3-4 месяца. Но в то время это был консенсус профессионалов финансового рынка и подавляющего большинства экономистов. Вспомните, как обвалился рубль! ЦБ пришлось закрыть фондовый рынок на три недели, заморозить валютные вклады и ввести ограничения на вывод капитала — настолько сильна была паника и стремление инвесторов избавиться от всех российских активов и вывести сбережения из страны. Просто мне удалось донести эти мысли простым и понятным языком до массовой аудитории, и, судя по всему, сделал я это качественно — народ до сих пор помнит мои лекции того времени.
Мои коллеги-экономисты, поняв западных политиков так, что у них есть желание быстро закончить войну, стали предлагать план действий, последовательность введения санкций. Следующим логичным шагом было ограничение экспортных доходов.
У России исторически огромный профицит торгового баланса — превышение экспорта над импортом. Если не ограничить приток экспортной выручки, Россия очень быстро восполнит резервы свежими валютными доходами, и изначальный эффект от заморозки резервов будет сведен почти к нулю. Рассматривалось несколько вариантов: от полного эмбарго до ценового потолка и введения специального тарифа на экспорт российских нефти и газа — в пользу Украины. Лично я был сторонником последнего варианта.
Из российских экономистов много работы в этом направлении проделали мои друзья и коллеги Сергей Гуриев и Олег Ицхоки. Это имена, известные российской аудитории. Но экспертов со всего мира, которые активно пытались продвинуть те же идеи, было намного больше. Все расчеты показывали, что ущерб европейской экономике от подобных драконовских санкций против России будет относительно невелик — 3-4% ВВП. Можно разработать механизмы поддержки граждан, которые пострадают от резкого роста тарифов ЖКХ.
Зато Путин мгновенно лишится ресурсов вести войну. Перенаправление экспорта нефти займет несколько месяцев, а перенаправить экспорт трубопроводного газа в принципе невозможно в обозримом будущем — и соответственно, война быстро закончится. В любом случае — долгая война обойдется всем намного дороже, чем краткосрочный глубокий шок и быстрое восстановление по V сценарию.
Ошибочная санкционная политика
К сожалению, экспертам не удалось воплотить эти идеи в жизнь.
Я не знаю, какой фактор сыграл — возможно, после ковида политики не хотели вводить очередной комплекс непопулярных мер, возможно, сказались обычные проблемы координации действий внутри ЕС, возможно, Путин подключил своих коррумпированных агентов в высших эшелонах власти, возможно — все три фактора одновременно. Факт остается фактом: вместо эффективных санкций против российского экспорта в первые месяцы войны были введены крайне вредные санкции — частичный запрет на покупку российской нефти ЕС и ценовой потолок с декабря 2022 г.
Когда вы объявляете подобные санкции сильно заранее, то это ведет к мгновенному росту спроса и всплеску цен — все стараются затариться нефтью, пока ее можно еще покупать. Санкции 2022 г. не только не сократили экспортные доходы России, но ровно наоборот — взвинтили их до небывалого уровня. Никогда ЕС не отправлял Путину столько много денег, как в первые 3-4 месяца после начала войны. Это позволило ему не только с легкостью профинансировать свою войну, но и спокойно перенаправить экспортные потоки другим покупателям, разработав схемы обхода заранее объявленный санкций и закупив нужное количество танкеров для «теневого» флота.
В первый год-два войны у меня была некоторая иллюзия, что западные политики действуют подобным образом по незнанию. Они просто слабо понимают эффект своих действий, полагал я.
И потрудился найти российские таможенные данные, и мы вместе с коллегами опубликовали серию научных статей, где показали, за сколько Россия на самом деле продает свою нефть и куда, как обходит ограничения на импорт полупроводников и других товаров. Мы предоставили западным политикам все явки и пароли: через какие порты, на каких судах, через какие компании-прокладки проводят операции и т. д.
После наших исследований эффективность санкций действительно несколько возросла. Однако все равно вводились они очень медленно и очень ограничено; более или менее масштабные санкции против теневого флота были введены президентом США Джо Байденом только в начале 2025 года, через два года после начала его активного использования.
Вредный санкционный суррогат
В общем, постепенно я понял, что западные политики не вводят эффективных санкций против России не потому, что у них нет достаточно информации, а потому, что у них нет политической воли и желания их вводить. Более того, их вполне устраивает Путин, и они скорее не хотят, чтобы в России сменился политический режим. То есть: такова стратегическая позиция Запада — не вводить значительных санкций, которые могли бы обрушить российскую экономику, привести к краху политический режим Путина и обеспечить победу Украины. Их в целом устраивает статус-кво — бесконечная вялотекущая война с постепенным истощением ресурсов с обеих сторон.
Однако запрос западного общества на введение каких-то санкций против России был довольно значительным. Все-таки Путин развязал крупнейшую войну в Европе за последние 80 лет, европейские города заполнили миллионы украинских беженцев. Регулярные новости о зверствах российской армии и жертвах среди гражданского населения волновали европейское общество, и избиратели требовали от своих политиков действий.
Поскольку желания вводить эффективные санкции против Путина у западных политиков не было, они пошли по пути суррогата: популистских санкций против российских граждан. Эти санкции либо вообще никак не мешали Путину вести войну в Украине, либо даже помогали — запирая человеческий и финансовый капитал внутри России.
Интересы обычных россиян, кто пострадал от визовых ограничений, запрета банковских счетов и прочих финансовых ограничений, некому было защищать в кабинетах европейских бюрократов. Большинство санкций, введенных в последние годы, были выгоды и европейским политикам (позволили показать обществу, что они что-то делают), и Путину (позволили отвести внимание западного общества от действительно эффективных санкций и разжечь русофобские настроения в Европе). Эти санкции помогают госпропаганде продвигать тезис о враждебности Запада и ограничивают возможности эмиграции человеческого капитала из России, но фактически никак не помогают достичь главной цели — остановить войну в Украине.
В общем, Путин и западные политики, как обычно, нашли общий язык и механизмы взаимовыгодного сотрудничества, а в проигрыше остались обычные люди, которые продолжают страдать от почти уже четырехлетней войны, которой конца и края не видно.
