Российская промышленность погрузилась в уныние. Индекс промышленного оптимизма в ноябре опустился к уровням, на которых находился в конце 1990-х годов, показали расчеты ИНП РАН.
За последние 25 лет настроения промышленников падали ниже лишь дважды и на короткое время — на «дне» глобального финансового кризиса 2008-09 гг и в пандемию ковида. Сейчас индекс вернулся к худшим значениям после апреля 2020 г., когда был введен локдаун, пишет Сергей Цухло, который рассчитывает индекс с 1993 г.
Промышленное производство в октябре (это последние данные Росстата) выросло на 3% к сентябрю с исключением сезонного и календарного факторов после провала месяцем ранее. Тогда индекс оптимизма показал максимальное улучшение с марта 2024 г. В годовом выражении производство прибавило 3,1%, но по итогам 10 месяцев рост составил всего 1%.
Похоже, октябрьский рост был лишь эпизодом. Индекс промышленного оптимизма в ноябре возобновил падение и опустился ниже значения сентября. Российским предприятиям не удалось сохранить положительный настрой, пишет Цухло.
Ухудшились оценки продаж, а с ними резко снизилась удовлетворенность спросом. Доля оценок предприятиями спроса «ниже нормы» выросла до 66% — это антирекорд с 2009 г., когда было 80%. В тот год российский ВВП сократился на 7,9%. Доля оценок «ниже нормы» уверенно превзошла «рекорды» ковидного 2020 г. и официально кризисного 2016 г., отмечает Цухло. Она сейчас соответствует уровням начала 2000-х гг., когда экономика восстанавливалась после дефолта.
Российская промышленность находится в пограничном состоянии, между стагнацией и снижением, отмечает близкий к властям аналитический центр ЦМАКП. При этом рост сконцентрирован в отраслях, связанных с ВПК и госзаказом, а гражданское производство неуклонно сокращается с начала года.
Сокращение выпуска затрагивает уже 16 из 24 видов деятельности, в том числе ключевые, писал Центр стратегических разработок (ЦСР). В этом году сократился выпуск ¾ важнейших видов продукции, отмечал ЦМАКП. По его расчетам, рентабельность фронтально снижается, компании отдают на обслуживание долгов уже 39% прибыли до налогов и процентов, а по воздействию на экономику и финансовое положение компаний нынешний шок от длительного периода высоких ставок не слабее тех, что были в ковид и после начала войны.
Бизнес с трудом это выдерживает. Многие жалуются на высокие ставки, низкий спрос и крепкий рубль. Минпромторг допускает спад производства в лесопромышленном комплексе до 20-30% в следующие два года. Пока рынок поддерживают крупные государственные мегапроекты, но они подходят к концу, а смены им не видно, так что следующий год ожидается не менее сложным, рассуждал о проблемах металлургов и строителей Дмитрий Пухнаревич, руководитель проектных продаж «Евраза». «Наши возможности по экспорту сжимаются. И наша конкурентоспособность на внутреннем рынке снижается», — сетовал основной акционер «Северстали» Алексей Мордашов, называя это «следствием политики торможения экономики».
С такой политикой шансов избежать рецессии почти не осталось — к такому выводу пришел ЦСР. Замедление происходит быстрее и глубже, чем предполагалось, отмечал он.
«Пограничное состояние» промышленности и всей экономики приближает российские власти к неизбежному выбору: остановить войну и оживить экономику, либо продолжать воевать, вызвав либо спад экономики, либо быстрый рост цен.
В течение 2026 г. наступит момент истины, уверен профессор ВШЭ, бывший зампред Центробанка Олег Вьюгин. «Мы находимся в переломной точке», — объяснял он. Экономика входит в новый год «с высокой ставкой, повышенными налогами и без роста», описывал Вьюгин. В такой ситуации будет очень трудно «выдрать» из экономики те налоги, что правительство запланировало в бюджете, и «тогда надо будет принимать уже не экономические, а социально-политические решения».
«Иммунитет российской экономики сильно ослаблен», — говорит руководитель Центра исследований экономической политики МГУ Олег Буклемишев. По его мнению, в следующем году состояние экономики продолжит «стабильно ухудшаться», хотя это не обязательно окончится системным кризисом. Если власти хотят, чтобы экономика продолжала нормально функционировать, надо прекратить войну, считает Буклемишев: «Они еще не до конца осознали необходимость сделать выбор, но тревожные звоночки уже звучат».
