Призрак войны бродит по Европе. Большинство западных СМИ, политиков и экспертов полагают, что в случае провала переговоров с Западом Россия снова вторгнется на Украину. О том, что Россия может напасть, прямо говорит и президент Джо Байден.
Действительно, военная эскалация вполне вероятна, учитывая, что Владимир Путин пригрозил «военно-техническим ответом», если Запад не удовлетворит основные требования России о предоставлении письменных, юридически обязывающих гарантий безопасности. При этом США и НАТО уже неоднократно заявляли о своем нежелании давать такие гарантии.
Однако России совсем не обязательно «отвечать» на этот отказ масштабным или ограниченным вторжением на Украину. Она может «всего лишь» разместить в Калининградской области, а возможно, и в Белоруссии ядерное оружие — например, двухступенчатые межконтинентальные баллистические ракеты РС-26, крылатые ракеты средней дальности 9M729 или дополнительные гиперзвуковые ракеты «Циркон».
Кроме того, Москва может предпринять массированную кибератаку на ключевые объекты украинской инфраструктуры, банковскую систему и крупнейшие компании. Ведь в отличие от военного вторжения за развертыванием вооружений или кибератакой не обязательно последует введение против России масштабных финансовых и экономических санкций, которые сегодня обсуждаются на Западе.
Для Путина вторжение, несомненно, стало бы крупным стратегическим просчетом. Конечно, сегодня Москва гораздо лучше подготовлена к финансовым и экономическим санкциям, чем в 2014 году, но они все равно будут для нее серьезным ударом. Социальные проблемы станут еще острее в ситуации, когда доходы домохозяйств в последние годы и так снижались, а инфляция растет.
Поначалу военные действия могут сплотить российские общество и укрепить поддержку действующей власти, но велик риск, что с течением времени все больше людей будет видеть во внешнеполитических авантюрах Кремля главную причину западных санкций. Кроме того, в ответ на вторжение Запад может разместить в Восточной Европе «существенный» военный контингент НАТО на постоянной основе, чем окончательно похоронит Основополагающий акт Россия — НАТО 1997 года.
При этом Путин сам загнал себя в это непростое положение. Угрозу дать военно-технический ответ он уже высказал, а основные российские требования, которые, по его мнению, носят экзистенциальный характер, Запад удовлетворять не намерен. Далее в такой ситуации российский президент должен либо потерять лицо, либо применить силу.
Попытка сдать назад подорвет авторитет Путина в глазах российских военных и силовиков, а Запад — что еще важнее — перестанет принимать его угрозы всерьез. Мало того, бездействие России позволит Западу с большим основанием утверждать, что именно его стратегия сдерживания предотвратила российское вторжение на Украину.
Путин мог бы вырулить из этой ситуации, если бы российская сторона положительно отреагировала на те ограниченные уступки, которые уже предложил Запад: контроль над системами вооружений средней дальности, меры по укреплению доверия, прозрачности и контроля на приграничных территориях России и стран НАТО, а также каналы коммуникации в кризисных условиях.
Путин мог бы представить эти уступки как серьезную победу России — такой дипломатический ход позволил бы ему сохранить лицо. Но он решил действовать иначе. Сергей Лавров открыто назвал все это «второстепенными вопросами» и заявил, что российские проекты договоров — это не меню, из которого Запад может выбрать отдельные пункты, — все должно обсуждаться в совокупности.
Несомненно, для нынешнего кризиса лучше найти дипломатическое решение. НАТО отстаивает свой принцип «открытых дверей» для новых потенциальных стран-участниц, однако, за исключением Польши и Прибалтики, никто в альянсе не собирается в обозримом будущем приглашать туда Украину. Раз такую позицию разделяют большинство государств, входящих в НАТО, а Россия так озабочена дальнейшим расширением, почему бы альянсу не объявить десятилетний мораторий на вступление новых стран? Это было бы огромным подспорьем в деле деэскалации.
Вместе с другими уступками, уже предложенными Западом, мораторий мог бы стать удачным решением, которое не навредило бы и Украине. Ведь ее вступление в НАТО в любом случае не стоит на повестке дня.
Куда менее удобоваримым вариантом для Украины стала бы «финляндизация», о которой Эммануэль Макрон упомянул в ходе своего визита в Москву. Для Киева она означала бы неприсоединение к военным союзам, дружественную политику по отношению к Москве и свободу во внутренних делах. Такое решение явно неприемлемо для сегодняшнего украинского истеблишмента. Так что его пришлось бы навязывать. Вопрос в том, готов ли к этому Запад и приемлема ли такая цена урегулирования кризиса?
Текст впервые опубликован на сайте Московского центра Карнеги
