К чему следует стремиться сегодняшнему обществу и как указанный подход юридически закрепить в действующем законодательстве?
Чтобы ответить на этот вопрос, достаточно было послушать секцию «Семейное право в XXI веке: институты и ценности», где руководитель правового управления Московской патриархии игуменья Ксения (Чернега) четко отметила, что женщина больше не имеет свободы выбора в нынешних демографических реалиях. Как и в случае домашнего насилия, когда не стоит принимать близко к сердцу «шлепок по попе и переход на крик», — это временная мера. Статистические данные, что у нас чуть ли не каждая третья женщина в регионах испытала тяжелую мужскую руку, игуменья не упомянула.
Назревшее административное регулирование семьи
Следует отдать должное модератору, известному публицисту Владимиру Соловьеву, который всячески пытался вернуть уважаемых спикеров в народ и соотнести личные мечты с реальной ситуацией в стране. По итогам секции было предложено выделить дополнительный государственный орган по вопросам семьи или передать их на регулирование в администрацию президента. Каким образом семью там будут дисциплинировать, заместитель секретаря генерального совета партии «Единая Россия», зампред Госдумы и председатель комиссии президиума генсовета «Единой России» по защите материнства, детства и поддержке семьи, попадья и многодетная мать Анна Кузнецова не уточнила.
С не менее серьезной идеей выступил полномочный представитель правительства России в Конституционном суде и Верховном суде Михаил Барщевский: именно после подаренной обществом эмансипации женщин, сказал он, мужчины передумали вступать в брак и отвечать за рожденных детей своих. Мужчины не чувствуют себя больше сильными и ответственными, так как эти черты в них подавили именно сильные, самостоятельные женщины.
Скорее всего, замеченный всплеск насильственных действий по отношению к женщинам тоже растет оттуда, от ухода от «традиционных ценностей». Поэтому домострой — не такой уж и плохой выход из сложившейся ситуации, согласились выступающие.
А почему бы не убить!?
Любой форум — это отражение запроса общества на те или иные повестки и решения. В нашем случае запрос общества был ясный: Запад заставил нас изменить мир и юристы должны нам помочь вложить данные реалии в закон, в том числе и на международном уровне.
Не все профессионалы смогли данный посыл осознать сразу, и на секциях присутствовали в общей массе чиновники, работники из сферы искусств (от певцов до актеров) и председатель Следственного Комитета. И именно поэтому, скорее всего, не хватало в монологах (а обсуждения с залом практически отсутствовали) причинно-следственной связи между желаемыми постулатами и сложившейся практикой.
Например, почему мы не можем вернуть смертную казнь, вопрошал великий режиссер Никита Михалков? Разве убийца достоин жить, когда вопрос может решиться быстро и дешево, да и потенциальный преступник разве не будет бить себя по рукам, понимая, что ему грозит не каменный мешок, а пуля в затылок? Почему в стране участились особо тяжкие преступления? Этого вопроса не менее великий актер не задавал. А между тем любой социолог подтвердит, что подобного рода преступления люди совершают в общей массе из-за стресса, под влиянием повышенного нервного возбуждения или сиюминутных эмоций — в нашем случае в том числе из-за падения дохода, экономической нестабильности. А попросту — на криминальную статистику влияет обнищание населения. Чем беднее регион, тем сложнее там оперативная обстановка.
Нет государственного суверенитета — нет прав граждан
Заслуживающая внимания дискуссия развернулась относительно понятия суверенитета — «Правовой суверенитет как гарантия национальной безопасности». Как выяснилось с помощью председателя комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Андрея Клишаса, проблемные для России выплаты во исполнение решений ЕСПЧ и рост обращений российских граждан в международные институты связаны не с нарушением прав граждан и несостоятельностью (в чем-то) судебной защиты внутри страны, а именно с отсутствием достаточного национального суверенитета. Да и допуск к общедоступному избирательному праву приводит к выбору не тех партий, которые не могут защитить истинные интересы граждан. А к международному праву мы можем вернуться только в том случае, если взаимодействие будет с равными по суверенитету сторонами.
Тут стоит все же вернуться к закрепленным на юрфаке понятиям, чтобы совсем не запутать читателя.
Вступившая в силу в 1953 году Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод не только провозгласила основополагающие права человека, но и создала особый механизм их защиты. Условием признания Европейским судом по правам человека (ЕСПЧ) жалобы приемлемой является исчерпание заявителем эффективных национальных средств правовой защиты. Согласно данным на конец 2019 года, топ списка стран по числу переданных судейским составам жалоб, находящихся на рассмотрении, возглавляет Россия — 24,7%.
По избирательному праву отметим, что по итогам выборов 2021 года партия «Единая Россия» получила большинство в нижней законодательной палате парламента — 324 места; только в семи региональных парламентах формально у ЕР нет большинства.
Прямые выборы губернаторов отменены в 2004 году, и хотя с 2012 года голосование снова проводится, в действительности не больше десятка кампаний за все десять лет не закончились победой согласованного в администрации президента кандидата.
В 2023 году в стране начнется радикальная реорганизация местного самоуправления. Из имеющихся сейчас в наличии около 20 тысяч муниципалитетов в течение пяти лет исчезнет как минимум половина. Городские и сельские поселения — самый низовой и близкий к населению уровень власти. Авторы законопроекта, глава думского комитета по госстроительству и законодательству Павел Крашенинников (ЕР) и тот же г-н Клишас. Причины реформы — нетривиальные. На низшем уровне стали избирать не тех депутатов. Избранные снизу люди не боятся задавать вопросы, например, почему так мало денег выделено на социальные и ЖКХ-объекты, не боятся отстаивать интересы местного населения.
Международное право, основные принципы: неприменение силы или угрозы силой, невмешательство в дела, входящие во внутреннюю компетенцию государств, обязанность государств сотрудничать друг с другом, равноправие и самоопределение народов, суверенное равенство государств, добросовестное выполнение обязательств по международному праву: нерушимости государственных границ, территориальной неприкосновенности государств, уважение прав человека и основных свобод. Эти принципы императивны и безусловны к исполнению. Практическая значимость их заключается в том, что они являются критериями правомерности поведения субъекта международного права на международной арене.
И как отметила в своем выступлении на форуме председатель Центральной контрольной комиссии партии «Единая Россия», зампред Госдумы Ирина Яровая: «Право становится инструментом для недобросовестных участников, которые пытаются его использовать для сокрытия изначально неправомерного поведения». И это не может не беспокоить сегодняшних не только юристов, но и простых граждан.
Зачем рядовым юристам политика
И все же зачем на центральной юридической площадке страны решили сделать акцент не на праве, а на политике? Что объединяет политику и право?
Понятия права исторически выступали основными инструментами, которые использовались обществом для выстраивания отношений внутри государства. Право несет в себе из глубины времен Рима основные принципы: справедливость и равенство перед законом. Граждане же оценивают деятельность государства, ориентируясь на соблюдение тех же принципов. Право защищает государство, политику формируют граждане через власть. И именно в условиях демократии (берем первоначальное древнее определение) политическая власть не сводится к власти государственной.
А государственная власть обладает четкими признаками того самого суверенитета: целостность территории, наличие населения, сбор налогов и т. п. Политическая же власть питается и существует за счет общества, но только при наличии и гарантии политических прав и свобод, реальных, а не формальных. И когда на уровне как политическом, так и государственной власти возникают противоречия, отсутствие связи между теорией и практикой — приглашают кого? Правильно: юристов!
