«Классика жанра» — это расхождения между официальными доходами должностного лица и его расходами. Средства на покупку и содержание роскошных вилл и яхт, происхождение которых неизвестно, с высокой долей вероятности получены незаконно. Бремя доказывания обратного, как правило, возлагают на внезапно разбогатевших чиновников.
Ту же логику можно применить и к экономическим отношениям между государствами. Расхождения в данных об импорте и экспорте могут указать на одну сравнительно мало изученную коррупционную проблему — отмывание денег через международную торговлю (trade-based money laundering).
На что указывают разрывы
Сегодня доступен большой массив открытых данных не только об абсолютных значениях экспорта и импорта, но и о деталях торговых сделок многих стран. Мы можем получать информацию об объеме перевозок, портах отправления, перевозчиках, условиях фрахта и участниках сделки по конкретным товарам. При аккуратной обработке таких сведений можно выявить «красные флаги» — аномальные значения цены, веса товара или других характеристик внешнеторговых операций.
Официальная торговая статистика публикуется дважды: один раз со стороны экспортера и другой — со стороны импортера. В общем случае цифры в этих двух источниках должны быть одинаковы, но на практике агрегированные данные о торговых сделках сходятся не всегда.
Расхождения в «зеркальных» статистических показателях стран-партнеров об импорте или экспорте товаров можно попытаться объяснить различиями в методологии учета на таможне, торговлей через третьи страны, необычными способами поставки и другими статистическими, но законными погрешностями — то есть всем, что нельзя назвать trademisinvoicing. Однако исследования указывают, что наличие таких «разрывов в данных» статистически связано с характеристиками отдельных стран.
Так, авторы доклада ООН по теме «разрывов в данных» показывают, что, например, статистика более богатых (в терминах ВВП) стран имеет меньше таких искажений, чем данные о торговле более бедных. Меньше искажений при прочих равных также наблюдается у стран-экспортеров с более низким уровнем коррупции и более высокими стандартами аудита и бухгалтерского учета.
Другие исследования указывают, что искажения в торговой статистике чаще возникают в конкретных странах и при торговле конкретными группами товаров, например полезными ископаемыми, товарами сельскохозяйственного сектора и машинным оборудованием. Например, организация Global Financial Integrity (GFI) в своем анализе демонстрирует, что на конец 2018 года суммарные двусторонние расхождения в торговле (value gaps) 134 развивающихся стран со всеми торговыми партнерами составили $1,6 трлн.
Для России ежегодно с 2009 по 2018 год этот показатель в среднем составлял $64 млрд, для «лидирующего» Китая — $445 млрд. Характерно, что разница между двумя странами в «разрывах» — в семь раз — примерно такая же, как разница в их экспорте в абсолютных значениях.
У таких активных участников международной торговли, как США и ЕС, расхождения не сопоставимы со стоимостью экспорта.
«Разрывы» в данных о торговле между развивающимися и развитыми странами попали в фокус исследования GFI не из сугубо статистического интереса. По оценкам организации, как минимум 80% таких искажений — следы потенциально незаконных финансовых потоков. «Разрывы» могут указывать на уклонение от уплаты налогов и таможенных пошлин, обход валютного контроля и отмывание денег.
Отмывание под видом торговли
Легендарное происхождение самого термина «отмывание денег» (якобы мафия в США 20-х годов ХХ века маскировала незаконные доходы под выручку от сети прачечных) сегодня вызывает вопросы. Но для прикрытия легализации незаконных доходов и правда до сих пор используются самые разные, порой тривиальные виды бизнеса. Особенность же отмывания именно в том, что за каждой попыткой легализации средств стоит уже совершенное ранее преступление, доходы от которого теперь пытаются «обелить».
- Подставные компании из Перу в 2012–2017 гг. ввезли в США золота на сумму около $3,5 млрд. Расследование ФБР и чилийской полиции выявило, что в драгоценный металл были обращены доходы от продажи наркотиков, контрабанды, взяток на таможне и нелегальной добычи самого золота.
- В Бразилии группа парикмахеров получала импортную выручку от покупки волос. Через определение аномальных транзакций для такого бизнеса, как стрижка волос, расследователи смогли выявить большую преступную сеть. За торговлей волосами скрывалось отмывание доходов профессиональной преступной группировки от незаконной добычи изумрудов. Операции по отмыванию через торговлю волосами оценены в $120 млн.
- На Мадагаскаре преступники использовали экспортные операции для «отбеливания» выручки от незаконной вырубки леса. На эту схему тоже указали расхождения в данных о торговле: организаторы искусственно завысили спрос и, соответственно, цену на основной экспортный товар Мадагаскара — ваниль.
Цели без рекомендаций
Два последних примера взяты из материалов Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (FinancialAction Task Force, ФАТФ). Это самый влиятельный межправительственный орган в сфере противодействия отмыванию, Россия является его членом с 2003 года. Но среди даже основных 40+9 рекомендаций ФАТФ — общепризнанных международных стандартов противодействия отмыванию — нет ориентированных именно на пресечение легализации преступных доходов под видом торговых операций.
Отмывание денег как таковое международные организации в последнее десятилетие признают серьезной проблемой. Управление ООН по наркотикам и преступности оценивает мировой объем отмываемых денег в $800–2 000 млрд ежегодно, что составляет 2-5% мирового ВВП. Около 30% в этом объеме составляют деньги, отмытые через торговые операции. ООН также включила «существенное сокращение незаконных финансовых потоков» в перечень Целей устойчивого развития — 2030.
Причины того, что отмывание через торговые операции остается вне фокуса, банальны: его достаточно сложно выявлять как межгосударственным институтам, так и внутренним финансовым регуляторам. Например, в отчете GovernmentAccountability Office (GAO) отмечается, что 80% международной торговли осуществляется через так называемые «операции с открытым счетом». Для таких операций отсутствует процедура финансирования банками. Это делает их менее прозрачными для стандартных антиотмывочных проверок и скрининга платежей.
Следить за разрывами
В данных о международной торговле России последовательно наблюдаются существенные искажения. В топ-10 упомянутого исследования GFI по данным за 2009–2018 гг. Россия уверенно шла третьей. По оценке «Трансперенси Интернешнл — Россия», в 2014–2016 гг. через фиктивные операции по торговле термопластавтоматами (машинами для выдувания пластиковых бутылок) из России вывели 41 млрд рублей. Это лишь одна схема и лишь один товар, который организаторы выбрали, по-видимому, из-за нулевых налоговых ставок и таможенных пошлин на его ввоз в Россию.
После 24 февраля 2022 г. структура торговли России со многими основными партнерами существенно изменилась. Оборот внешней торговли со странами ЕС к августу этого года снизился на четверть, введены ограничения на импорт товаров из России, многие международные фирмы ушли с российского рынка, а банки не проводят валютные переводы. На этом фоне можно ожидать переориентации российского экспорта на новые рынки, использования параллельного импорта и других, более сложных схем реализации товаров.
И усложнение цепочек поставки, и рост оборотов торговли с развивающимися странами, и параллельный импорт сами по себе выступают дополнительными факторами риска использования внешнеэкономической деятельности для прикрытия отмывания денег.
Все это, в свою очередь, делает анализ данных о торговле еще более актуальным для выявления схем и объемов нелегальных финансовых потоков в России.
Конечно, для прямых обвинений в нарушении закона недостаточно одних значимых расхождений в статистике. Но отмывание денег через торговые операции — это одна из областей, где благодаря анализу общедоступных данных можно обнаружить еще не раскрытые преступления и предотвратить последующие.
Разрывы в торговле — та струйка дыма, которая может привести к еще дымящемуся ружью.
