Представляет ли Пригожин угрозу для России?

Прошел месяц с тех пор, как эксперты заговорили о скором начале гражданской войны в России, а мы все ждем. Более того, мы до сих пор очень мало знаем о том, что же означал и как проходил непродолжительный мятеж лидера ЧВК Вагнера против Кремля.

Основные контуры произошедшего таковы: после многомесячного конфликта между различными влиятельными фигурами вокруг Владимира Путина Пригожин сделал ход.

Бывший уголовник, возможно, был опьянен поддержкой в соцсетях. Что еще более важно, его бизнес-интересам и политическому положению угрожала попытка поставить ЧВК Вагнера под контроль государства. Поэтому он решился на мятеж. Цель состояла в том, чтобы поднять свое положение в структуре власти, а не разрушить ее.

Пока войска Пригожина шли на Москву, они сбили вертолеты и военный самолет. Путин публично назвал Пригожина предателем. Затем Пригожин отступил. С тех пор история стала еще более странной. Согласившись переехать в Беларусь, он вместо этого курсировал между Беларусью, Москвой и Санкт-Петербургом, по-видимому, пытаясь спасти остатки своей бизнес-империи. Это ресторанно-кейтеринговая империя, военное предприятие, медиакомпания и довольно эффективная фабрика интернет-троллей, а также различные горнодобывающие концессии за рубежом.

Он даже добился встречи с Путиным, который, по словам его представителя, лично рассказал наемникам, что он думает об их действиях и их возможном будущем.

В то время как Кремль посылал сигналы, что «предатель» мог быть прощен, российское государство совершало набеги на его особняк, раскрывая его «роскошный образ жизни, контрастирующий с публичным имиджем борца с коррупцией», как выразилось одно из госсми.

Пригожин продолжает пытаться сдержать последствия своей непродуманной авантюры. В конце прошлой недели его сняли на видео в Беларуси — он говорил своим боевикам, что соглашение, положившее конец мятежу, частично выполнено. Однако позже выяснилось, что Пригожин прилетел на выступление из России и потом вернулся туда же.

Российская история частных армий

Какие выводы сделать из этого всего? Во-первых, хотя восстание действительно не укрепило позицию Путина, дестабилизацию тоже не стоит преувеличивать. Диктатура Путина — это «закрытый, персоналистский авторитарный режим, потенциально находящийся на пути превращения в еще более тоталитарную модель», как писал в своей книге Михаил Зыгарь.

Режим репрессивен по отношению к населению. Но это не операция сверху вниз в военном стиле, когда босс принимает решения, а все остальные стоят по стойке смирно. Путин часто нерешителен, а структура власти вокруг него динамична. Люди и могущественные кланы могут входить и выходить из элит, поскольку они постоянно борются за власть и влияние.

Россия — государство с бюрократией, армией и полицией, но ее монополия на насилие подрывается распространением частных армий. В военизированном режиме полунезависимые военные, военизированные или криминальные организации могут бросить вызов государству и подорвать его власть.  

В условиях гражданской войны (как в Китае после 1916 года или в России после 1917) государство либо перестает существовать, либо становится одним из многих акторов насилия, соперничающих за контроль над кусочками территории.  

Российский режим научился сосуществовать с частными армиями и контролировать их. Россия вошла в постсоветский мир в 1991 году с хрупким демократическим режимом, едва сдерживающим применение насилия со всех сторон.

В этом контексте возникли некоторые из первых частных военных компаний, но более значимыми фигурами были жестокие бароны-разбойники, которых вежливо называли «олигархами». Их личные армии головорезов в кожаных куртках обеспечивали соблюдение контрактов. Они вели себя так, будто Россия принадлежит им, а государство служит их интересам. Основное отличие их от Пригожина заключалось в том, что ведение войны не было частью их бизнес-модели.

С 2000 года Путин расставил их всех по своим местам. Он делал это медленно и методично. Он пояснил олигархам, чего от них ждут (как Пригожину после мятежа). Затем он принялся уничтожать их одного за другим, ломтик за ломтиком, пока ничего не осталось. Тех, кто не подчинился государству, со временем сослали, арестовали или убили. Но это была не однодневная операция. Это заняло годы.

Иосиф Сталин, один из героев помешанного на истории президента России, применял похожий подход к формированию своего окружения. Всех потенциальных претендентов на власть сначала удаляли из ближнего круга вождя, затем вытесняли с формальных властных позиций и, наконец, арестовывали, ссылали или расстреливали.  

Путин руководит гораздо более нестабильной структурой. Ему нужно ни в коем случае, чтобы вокруг него сформировались альянсы. И ставки стали выше после того, как он позволил некоторым представителям элит частично приватизировать государственные средства насилия.

Новые ЧВК

Контекстом для этих перемен в последние годы была война: сначала в Ираке, затем в Сирии и, наконец, на Украине.

В Ираке российским нефтяным компаниям нужно было защитить свои активы, поэтому они использовали для этого частные армии. Они были незаконны внутри России, но действовали за границей. Их число быстро росло. Некоторые из них стали сопровождать корабли в кишащих пиратами водах у африканского побережья или обеспечивать безопасность в самой Африке. Гражданская война в Сирии открыла новые возможности.

Однако российское государство по-прежнему настороженно относилось к военным предпринимателям, особенно если они пытались закрепиться на родине. В 2013 году были арестованы и осуждены как наемники два руководителя частной военной компании «Славянский корпус». 

Вот тут-то и вмешался Пригожин. Путинскому режиму внезапно понадобились частные военные компании для помощи в ведении войны на востоке Украины с 2014 года, отрицая участие Москвы: все боевики были «добровольцами» или «местными жителями».

Таким образом, Пригожин, давний и верный партнер Путина, был поставлен во главе остатков «Славянского корпуса». Наемники были возвращены в Россию и превращены ресторатором в группу Вагнера, которая затем воевала на Украине и в Сирии. Вскоре последовали контракты на обеспечение безопасности российских нефтегазовых объектов в Северной Африке и Венесуэле.

С точки зрения российского государства, эти международные предприятия имели несколько функций: они защищали российские военные интересы, собирали средства и помогали России обрести дипломатическое влияние, когда она становилась все более и более изолированной на международном уровне.

Наконец, отправка наемников за границу устранила их как угрозу российскому государству внутри страны. Даже во время Бахмутской битвы в Украине, пиковой точки славы Пригожина, ядро ​​группы Вагнера «осталось в Африке».

Можно ли сдержать угрозу?

Так российское государство нейтрализовало военизированную угрозу и использовало ее в своих целях. Однако восстание Пригожина показало, насколько рискованно держать наемников недалеко от своих границ — даже в Украине. Теперь путинский режим находится в процессе сдерживания угрозы. И он использует ту же тактику, что и раньше: публичное осуждение, конфискация активов, отправка опасных наемников в ссылку за рубеж.

Эта тактика может снова сработать. По прошествии месяца еще рано предсказывать исход, но определенно кажется, что ожидания распада России или краха путинского режима были преждевременными.