Мария Гордеева
САРЖАЛ, Казахстан, 30 ноя (Рейтер) - Пока Россия предупреждает о растущем риске ядерной войны, а отношения с Соединенными Штатами достигли низшей точки за десятилетия, люди, живущие поблизости от бывшего ядерного полигона СССР на севере Казахстана, говорят мировым лидерам: «Пусть наши страдания станут уроком для других».
На Семипалатинском полигоне, в степи, недалеко от города Семей вблизи казахстанско-российской границы, с августа 1949 года по октябрь 1989 года, было произведено 456 взрывов (из них 116 наземных). Радиоактивные осадки распространились на территории 304.000 квадратных километров, где проживало более 1,7 миллиона человек. Воздействие радиации оказало разрушительное воздействие на окружающую среду и здоровье местного населения и продолжает влиять на жизнь людей в регионе.
Эксперты по нераспространению ядерного оружия считают маловероятным возобновление испытаний, спустя более 30 лет после проведения последнего ядерного взрыва. Но рост геополитической напряженности после начала «военной спецоперации» в Украине ведет ко все более враждебной риторике, в то время как архитектура контроля над вооружениями, построенная после распада Советского Союза, начала разваливаться.
В начале ноября президент России Владимир Путин отозвал ратификацию глобального договора о запрещении испытаний ядерного оружия. Этот шаг, по словам Москвы, не приведет к возобновлению испытаний, если сначала этого не сделают Соединенные Штаты.
«Пусть наши страдания, станут уроком для других... Если это возобновится, человечество исчезнет», - сказал глава совета аксакалов (старейшин) села Саржал Серикбай Ыбырай, который в детстве был очевидцем испытаний.
По словам очевидцев ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне, когда взрывы производились над землей - до 1963 года - власти приказывали местным жителям покинуть дома и школы из-за опасений, что подземные толчки могут привести к обрушению зданий.
«Я помню, мне было лет пять, был маленький. Тогда говорили, занятия будут. В такой-то час выходите из дома и не смотрите в сторону горы Дегелен», - сказал Баглан Габуллин, житель Кайнара, еще одного села, которое десятилетиями жило под тенью ядерных испытаний. Он вспомнил, как взрослые советовали ему и его друзьям не смотреть в сторону взрыва.
«А мы маленькие, из любопытства, наоборот, в это время туда смотрим. Вспышка сначала желтая идет, а потом черный гриб идет».
По оценкам властей Казахстана, до 1,5 миллиона человек подверглись воздействию радиации во время испытаний. Более 1 миллиона получили так называемые полигонные удостоверения, которые дают им право на ежемесячную выплату в размере 18.000 тенге ($40).
Майра Абенова, активистка из Семея, одна из создателей неправительственной организации по защите прав жертв ядерных испытаний «Полигон 21», призвала политиков не допускать ядерной эскалации. По ее словам, большинство членов ее семьи погибли из-за болезней, которые были связаны с ядерными испытаниями.
«Как пережившая, можно сказать, 40-летнюю атомную войну, я могу сказать... на весь мир о том, что мы это на себе пережили. Это недопустимо ни в коей мере - использование атома против человечества. Это негуманно, бесчеловечно. Сегодня, когда мир стоит перед угрозой атомной войны, мы - те, кто пострадали от этого полигона, этого противостояния двух систем, мы как раз-таки видим, к чему это может привести. Мы хотели бы, чтобы мир об этом слышал и понимал, что это человеческие жизни, это не просто игры, это жизнь, это столько сломанных судеб и людей».
«ВСЕ НАЧАЛИ УМИРАТЬ»
В Казахстане мало подтвержденных данных о влиянии ядерных испытаний на здоровье людей. Но ученые говорят, что воздействие радиоактивных материалов, вдыхание радиоактивных частиц и употребление загрязненной пищи способствовали увеличению риска развития рака и случаев врожденных пороков развития.
«Индикатором радиационного воздействия являются онкологические заболевания и пороки развития. Если о пороках развития сейчас говорить уже поздно, потому что много вмешивающихся факторов существует, определить четкую оценку с радиационным воздействием мы не можем. Если мы говорим о людях, которые живут сейчас, то это те, которые родились от облученных родителей, это уже потомки», - сказала Татьяна Белихина, кандидат медицинских наук, заместитель директора Центра ядерной медицины и онкологии в Семее.
В Саржале, который находится в паре десятков километров от полигона и в котором проживает несколько тысяч человек, Гульсум Муканова вспоминает, как она и другие дети наблюдали за надземными взрывами.
«Мы были детьми, нам все было интересно, - сказала она. - Мы смотрели на эти грибы».
«Мой отец умер в возрасте 58 лет; затем умер мой старший брат, затем моя сестра, - добавила Муканова, которой сейчас около 60 лет. - Все начали умирать».
Габуллин, рассказывая историю своей жизни возле небольшого памятника жертвам ядерных испытаний, установленного на дороге при въезде в село Кайнар, сказал, что потери были обычным явлением.
«Со мной работало около 300 трактористов... сейчас живы только двое или трое. Все умерли от рака и лейкемии, - сказал он. - Даже школьники, которые тогда у меня работали, сейчас им 50-53 года, они уже умирают».
Ни он, ни Муканова не предоставили доказательств связи заболеваний и преждевременной смертности с ядерными испытаниями.
В то время, как такие деревни, как Кайнар и Саржал подвергались прямому воздействию радиации, степные ветры разносили ядерные осадки по территории размером с Италию.
Большая часть территории, испещренная искусственными озерами, образовавшимися в результате взрывов, до сих пор считается загрязненной для проживания или возделывания земли. В следующем году власти Казахстана хотят передать под сельхознужды часть земель полигона, которые считаются «чистыми».
«Насколько мне известно, уже прошло 50 лет, за это время (радиационный) фон нормализовался... Надо провести масштабное исследование, делать измерения компетентными органами или создать межведомственную комиссию какую-то и, если возможность есть, конечно, надо передать эти земли для сельхозпользования. Потому что земли хорошие, вода есть. Можно здесь держать скот», - сказал Мамай Бутабаев, государственный экологический инспектор по области Абай, на которой находится бывший ядерный полигон.
После распада Советского Союза РФ не имела доступа к казахскому объекту, почтовый адрес которого во время испытаний носил название «Москва 400», а его главный аналог находится на Новой Земле, арктическом архипелаге на крайнем севере России.
Эксперты-ядерщики говорят, что сейчас любые испытания, скорее всего, будут проводиться под землей, и если они возобновятся, то будут нести в себе риски для окружающей среды и здоровья людей.
«Подземные испытания также могут иметь серьезные последствия», - сказала Алисия Сандерс-Закре из Международной кампании за отмену ядерного оружия.
«Частично из-за выброса радиоактивные частицы могут попасть в воздух, а также возможно потенциальное загрязнение грунтовых вод, - сказала она Рейтер. - Радиоактивное загрязнение опасно тем, что оно сохраняется в течение нескольких поколений. Период полураспада плутония составляет 24.000 лет».
(При участии Олжаса Ауезова. Редактор Дмитрий Антонов)
