Пожалуй, впервые после дилогии «Брат» общество увидело в фильме о преступниках гораздо больше, чем фильм о преступниках. И пытается от этого видения отмахнуться.
Идеальный объект для ностальгии
Для начала — фильм идеально ностальгический. Он переносит нас в 1989 г., и кто хочет, увидит в нем перестроечные свободу и гласность, а кто хочет — единый могучий Советский Союз. Та самая точка во времени, когда ничего еще не было решено и развитие могло пойти по разным путям, а потому удобно мечтать, как бы хорошо оно всё обернулось, если бы… Говорят, расцвет бандитских группировок в Казани был лет на десять раньше, но ведь фильм не о расцвете, а именно что о перерождении, о том, откуда взялось всё дальнейшее.
Надо честно признать, что позднесоветская среда обитания показана довольно условно. Да, приснопамятные ковры на стенке как главная роскошь массовой нищеты или видеосалоны по рублю с человека — всё так и было, помню как сейчас. Но вот дембель Вова возвращается из армии в обычной полевой форме — а должен был бы в парадной, весь увитый самодельными аксельбантами под фельдмаршала, с его-то привычками!
Странно выглядит и образ оперуполномоченного Ильдара Юнусовича, почти всесильного полубога, который вмешивается в судьбу главного героя то чтобы помочь, то чтобы покарать, а свои оперативные замыслы зачем-то обсуждает в его присутствии по телефону, искушая раскрыть эти замыслы своим товарищам.
Есть и много других странностей и несуразностей, но все они отпадут, если принять этот сериал не как реалистичный, а как своего рода цикл былин (об Илье Муромце или Робин Гуде): каждый эпизод существует независимо от прочих, он самостоятелен и самоценен.
Этакий сборник легенд казанских подворотен.
Вероятно, именно это и дает некоторым основания говорить, что сериал героизирует насилие. Нет, в нем оценки расставлены трезво и преступления никак не оправдываются, но главные герои действительно вызывают сочувствие: мол, а куда еще было пацанам деваться?
Да ведь было куда. Из двух главных героев один вырос во вполне благополучной и даже состоятельной семье, второй по меньшей мере занимался в музыкальной школе, изначально он вовсе не был тупым гопником. Но почему тогда они пошли в подворотню?
Многословное безмолвие
Я ровесник старших из этих пацанов, в армии с Вовой Адидасом мы служили в одни и те же годы. О той эпохе, которая предшествовала фильму, Александр Галич пел: «Снова многословное безмолвие славит многодумное безмыслие». Как много говорилось напыщенных и отчасти даже правильных слов и как мало им соответствовала позднесоветская унылая жизнь… Не удивительно, что мы сбегали от этой реальности в какие-то другие миры. Но да, кто в библиотеку, а кто в подворотню.
И сейчас Россия снова окунулась в то же самое болото. На рядового обывателя обрушиваются потоки пропаганды, он уже сам вынужден всё активнее в них погружаться, если он, конечно, бюджетник. Но эти слова значат всё меньше, и это понятно даже тем, кто их без устали произносит. Есть тоска по настоящему.
Может быть, именно поэтому так громко звучит «слово пацана», что оно честное (если, конечно, оно сказано «своим» — так и нынешние властители, поди, «своим» не врут?). Может быть, дело не в героизации насилия, а в том, что насилие пацанское — оно не прикрывается лживыми словами о чем-то высоком, оно откровенно в своей первобытной наглости?
Когда-то именно этой наивной честностью насилия подкупала дилогия о «Брате». Но мы помним, как все перевернулось во втором ее фильме. Если в первом ясно было показано, что насилие не приносит никому счастья: ни главному герою, ни его любимой женщине, ни тем, кто рядом, — то во втором делается важное добавление. Вся проблема в том, куда направлено насилие: если поехать в США и там начать убивать более-менее всех подряд, то это будет торжество справедливости и апофеоз патриотизма. И за Севастополь, кстати, не забыть потом спросить с украинцев…
Вот уж где нам заранее всё предсказали, так это в «Брате-2»!
Есть еще один сериал на похожую тему, но только про 1990-е — «Ненастье». Там рассказано о группировке бывших афганцев, наводивших свои порядки в большом уральском городе Батуеве. Очень скоро оказалось, что афганское братство по оружию сменилось бандитской братвой и беспредельным насилием, а оно, в свою очередь, привело к власти неприметного фээсбешника, который всё и прибрал к рукам. Вроде бы прозрачный намек, но, с другой стороны, беспредел же он прекратил! Неужели вы хотите опять как в девяностые?
«Слово пацана» еще не вышло полностью, и мы не знаем, какой посыл там будет в самом конце, тем более неизвестно, выйдет ли второй сезон. Но вариантов, как видим, много, и совсем не исключено, что нас ждет вывод «лишь бы не как тогда» и очередной гимн державнодуховности. Жаль, если окажется, что создатели сериала прогнулись не по-пацански.
Ребята с нашего двора
Но есть и еще одна причина, по которой сериал стремительно набирает популярность: он звучит как предсказание. Тогда, в конце 1980-х, коммунистическая идеология окончательно скомпрометировала себя и не привлекала молодых, новые идеологии еще не вышли в массы и тоже не могли увлечь за собой. С афганской войны вернулись молодые парни, которые хорошо умели убивать и с трудом находили себе место в новой, мирной жизни. Что, собственно, оставалось им делать?
Нечто очень похожее происходит и сейчас. Правда, есть и одно важное отличие: всё же официальная риторика в позднем СССР была вполне гуманистической и «общеевропейской». По крайней мере, сверху лозунга «сильный всегда прав и ему всё позволено» не спускали, вражду ко всему остальному миру не пропагандировали.
Так что готовьтесь к разборкам, граждане-товарищи.
Есть в этом сериале удивительный кадр, который прочитывается, конечно, из нашей современности, а не из того времени. Школьная учительница шла по улице, на нее напали, ударили по голове, сорвали шапку. Есть серьезные подозрения, что это сделал кто-то из школьников (подозрения оправдаются). И вот завуч с этой учительницей ходят по классам, чтобы усовестить обалдуев.
Стоят они перед классом главного героя, а на доске за их спиной горит неприметная надпись: «24 февраля. Классная работа. Герой нашего времени».
