Впервые опубликована на странице автора в Facebook.
Первым об этом сообщил Американский институт на Тайване (AIT), который выполняет функцию дипломатического представительства Вашингтона на острое. Там сообщили, что Галлахер и еще четыре конгрессмена намерены обсудить с высшим тайваньским руководством двусторонние отношения, а также давление со стороны КНР.
В Китае крайне резко отреагировали на приезд американских чиновников — визит назвали незаконным и вновь напомнили, что Тайвань — «неотъемлемая часть современной КНР» во главе с Коммунистической партией (КПК) и, соответственно, председателем Си Цзиньпином. Реакция Пекина в этот раз показалась весьма, даже чересчур жесткой. МИД заявил, что США не имеют права вмешиваться во внутреннюю политику страны, а в международном комитете КПК посоветовали администрации президента Джо Байдена заниматься проблемами Америки, а не чужих регионов.
США и Китай вновь обменялись серьезными внешнеполитическими ударами по международной репутации друг друга. Вашингтон демонстрирует Пекину, что американская гегемония до сих пор определяет развитие всей международной политики и экономики. В КНР же давно считают, что доминирование Соединенных Штатов уходит в прошлое, наступает время биполярности и равновесия в глобальных отношениях между государствами.
Возвышение Китая и тайваньский фактор в новой холодной войне
Известный американский журналист The New Yorker Эван Ознос почти 5 лет проработал в Китае и затем написал блестящую книгу «Век амбиций…» (Age of Ambition…) на основе своих репортерских наблюдений за жизнью и политикой современного китайского государства. В ней публицист буквально по шагам разбирает путь восточного народа к промежуточному успеху — от деревенских крестьян в беднейших районах до повсеместной застройки небоскребами и бизнес-центрами Шанхая, Пекина, Ханчжоу и других городов-мегаполисов.
Ознос, получивший степень в Гарварде, впоследствии не раз отмечал впечатляющий темп развития КНР в начале нового столетия. По его наблюдениям, новый социально-экономический курс КПК, основанный на коммунистических идеях Мао Цзэдуна и отчасти Владимира Ленина, а также на рыночных трендах, позволил китайцам сбросить с себя ярлык «развивающейся» страны и превратиться в претендента на нового гегемона.
В каком-то смысле Китай действительно начал свой «век амбиций» с подъема в экономике и идеологии, обеспеченного поражающей трудоспособностью и целенаправленностью общества. Когда в 2012 году Си Цзиньпин пришел к власти, он добавил к этому собственные инициативы и масштабные проекты реформ («Китайская мечта о возрождении китайской нации», «Один пояс, один путь», отчасти БРИКС и, наконец, «Сообщество единой судьбы человечества»).
Это решение серьезно повлияло на развитие страны.
Новый председатель КНР всегда держал в голове три фактора, которые впоследствии оказали влияние на его планы по преобразованию государства в сверхдержаву XXI века. Он был уверен, что без Гонконга, Тайваня и Макао Китай не сможет стать великой страной, как Великобритания не была бы полноценной державой без, скажем, Шотландии или Северной Ирландии. Си усердно работал первые 10 лет своего председательства, чтобы вывести Китай из неопределенности — вспомним реформы в области образования, экономики, финансов, внутрипартийных правил поведения.
В 2019 году началась ускоренная интеграция специального административного района (САР) Гонконг под эгидой реформ в судебной и уголовно-исполнительной системах. Заявленная Великобританией и согласованная с Пекином декларация о незыблемости прав и свобод гонконгцев до 2047 года оказалась, в сущности, не более чем декларацией, причем только одной из сторон. Справедливости ради стоит сказать, что Лондон почти ничего не сделал, чтобы прекратить ползучую экспансию Пекина в САР. Но и Пекин не был «белым и пушистым». Итак, первый фактор решился довольно легко.
САР Макао имел точно такие же базовые позиции. Португалия, бывшая владелица региона, договорилась с КНР, что этот район сохранит все права и свободы, которые были у него при португальских властителях, а в отдаленном будущем станет полноценной частью коммунистического Китая. И все-таки местные власти, как только из Пекина пришла «просьба» преобразовать внутриполитические процессы таким образом, чтобы прекратить «вольность» по западному образцу, сработали четко и без проволочек. Португалия, имея гораздо меньший внешнеполитический вес в нынешние времена, ожидаемо никак не повлияла на эти реформы. Макао пал даже без протестов. Второй фактор также был решен Си Цзиньпином вполне без крови и лишних проблем.
Остался Тайвань — гордый и независимый от колониального прошлого. Именно поэтому любой официальный визит западной делегации на остров воспринимается так болезненно партийными функционерами из ЦК КПК. Тайваньский фактор — один из ключевых элементов американо-китайской борьбы за мировую гегемонию в международных отношениях. Подъем КНР невозможен без возвращения Тайваня, а сохранение гегемонизма в руках США невозможно без независимого и свободного острова. Так возникла новая дилемма глобальной политики…
Почерк американской дипломатии
Визит конгрессмена Майка Галлахера (представитель Республиканской партии) на Тайвань показывает, что Вашингтон настроен крайне серьезно в контексте американо-китайского противостояния в рамках новой холодной войны. В США уже заявили, что Белый дом продолжит поддерживать Тайбэй и дальше, несмотря ни на военно-политическую угрозу со стороны КНР, ни на усиление торговой напряженности между Китаем и Соединенными Штатами. Это означает, что американцы по-прежнему рассматривают Тайвань в качестве внешнеполитического инструмента в борьбе с биполярностью.
Как и во время Джона Ф. Кеннеди или Ричарда Никсона, дипломатия США в данном случае преследует определенные цели — не дать Пекину выиграть региональную конкуренцию в конкретном кейсе. В противном случае китайские руководители активизируют распространение своего влияния в мире, включая развивающиеся страны Азии, Африки и Латинской Америки. Тайвань — это самый простой и в то же время самый сложный в сложившихся реалиях дипломатический кейс. От решения этой задачи будет зависеть, как будут развивать события в других частях света. Поэтому американские делегации (как демократические, так и республиканские) регулярно ездят на остров и встречаются с президентом Цай Инвэнь.
Признаем, на данный момент США находятся в более выигрышном положении во всех отношениях. Экономика страны, по данным исследований Bloomberg, растет на 6,3% в год, в то время как китайская — всего лишь на 4,3% с тенденцией к замедлению. Позиционно американцы действительно сильнее: в вопросах внешней политики, а также дипломатии и военного потенциала. Но нет никаких гарантий, что все останется именно на таких же позициях.
С точки зрения международного сотрудничества Белый дом успешен: собирает вокруг себя союзников для борьбы с Пекином. ЕС, НАТО, а также новые объединения вроде AUKUS позволяют говорить о дипломатических успехах Вашингтона — все это надежные партнеры Америки. Относительно неплохо с точки зрения экономики обстоят дела и в развивающихся странах. Кроме того, продолжается экспорт американской культуры (Hollywood, Global Culture и проч.) за рубежом. Кажется, будто бы все просто прекрасно.
Но Пекину есть чем ответить. В БРИКС вступают все новые и новые страны, укрепляются отношения с Россией, есть некоторые успехи в области социально-гуманитарного сотрудничества с народами Африки и Латинской Америки. Более того, китайский «частный» бизнес весьма успешен в РФ, Анголе, Нигерии, Венесуэле, Бразилии, Чили, Индонезии, Сингапуре и др. Тоже весьма недурно.
Международное противостояние, политическое и экономическое, — это важная часть глобальной конкуренции США и КНР.У Вашингтона есть давние традиции дипломатии, которые сохраняются и модернизируются в ведущих аналитических центрах. У Пекина же много амбиций, но пока нет такой же истории в области дипломатических успехов. Новая китайская внешняя политика только формируется, но уже выходит на очень серьезный уровень.
***
Новая холодная война между США и Китаем становится все более яростной и всеобъемлющей. Это противостоянии вскоре будет охватывать весь мир, как это уже было во времена противоборства Соединенных Штатов и СССР. Тогда победу одержали либерально-демократические силы. Сейчас конфликт в меньшей степени идеологический (хотя здесь тоже идет борьба авторитарного коммунизма и демократического капитализма), скорее — торгово-экономический.
Но характер этого конфликта не меняет его сути — победитель возглавит новый однополярный мир. Проигравший рискует выпасть из истории и потерять статус сверхдержавы.
