По словам Новака, в апреле среднесуточная добыча российской нефти уменьшится на 350 тыс. баррелей, а остальной объём обещанного сокращения, то есть 121 тыс. баррелей, обеспечит снижение экспорта. В мае сокращение будет достигнуто путём урезания добычи на 400 тыс. баррелей в сутки и экспорта на 71 тыс., а в июне за выполнение обещания ответит только добыча. За базовый уровень, от которого будут отсчитывать сокращение экспорта, взяты показатели мая и июня 2023 года.
Некоторые наблюдатели успели назвать такое сокращение рекордным и оценили решение России как весомый вклад в усилия ОПЕК+ по балансированию спроса и предложения на нефтяном рынке и по поддержанию цен на уровне около $80 за баррель марки Брент. В альянсе считают, что такой уровень приемлем и для экспортёров, и для потребителей нефти.
Первое, что вызывает сомнения в сути представленного вице-премьером графика, это провозглашённая «добровольность», а точнее — манипуляция объёмом добычи всей отрасли по воле правительства. В нашей нефтянке так дела не делаются. Это в ОПЕК практически все члены организации контролируют свои национальные нефтяные компании и могут отдавать приказы оперативно повысить или снизить среднесуточные объёмы добычи, чтобы сбалансировать соотношение спроса и предложения на рынке. В ОПЕК+, однако, вошли страны, где действует большое число не зависимых друг от друга (а нередко и от правительства) компаний, которые очень трудно заставить поступиться производственными планами.
В России все без исключения нефтедобывающие компании игнорируют призывы правительства изменить объёмы добычи в ту или иную сторону и лишь имитируют послушание. Заставить их выполнять приказы такого рода трудно, если не невозможно.
Помню, как на одной от отраслевых конференций тогдашнего вице-президента «Лукойла» Леонида Федуна попросили объяснить, какие меры его компания приняла для выполнения правительственного решения о снижении добычи. Он ответил, что новые эксплуатационные скважины бурятся на глубину, не доходящую до нефтеносного горизонта, а затем консервируются в ожидании момента, когда компании будет позволено вернуться к прежним производственным планам. Профессионалы-нефтяники встретили описание этого метода дружным смехом и издевательскими комментариями в кулуарах.
На реальное сокращение добычи отечественная отрасль пошла только однажды, в мае 2020 года, когда президенту США Трампу удалось уговорить Путина на восстановление сотрудничества с саудовцами в ОПЕК+. Под сильнейшим нажимом президентской власти нефтяникам пришлось тогда закрывать огромное число исправно работавших скважин с относительно малым дебитом нефти. Потом восстановление прежнего уровня добычи заняло у компаний несколько месяцев.
Опрос менеджеров российских нефтяных компаний на условиях анонимности даёт однозначный результат. Нефтяники следуют не указаниям правительства, а собственным планам и — главное — добывают сейчас столько нефти, сколько технически могут, ни в чём себя не ограничивая.
Колебания месячных данных по экспорту объясняются не диктатом властей, а ситуацией в отрасли. Выросли в феврале объёмы экспорта? Произошло это потому, что компании вывели часть нефтеперерабатывающих мощностей из эксплуатации для профилактического ремонта и обслуживания оборудования, да ещё и из-за ударов, которые по заводам и базам наносят украинские дроны.
Статистика нефтедобычи у нас засекречена с весны прошлого года. Тем не менее, сопоставив реальные производственные планы и стратегию компаний с выполнением обязательств России перед ОПЕК+, можно заключить, что добыча нефти падает, и не «добровольно», а по объективным причинам, таким как истощение действующих месторождений и дефицит новых коммерчески рентабельных проектов.
Партнёры по ОПЕК+ и тем более ветераны картельных сговоров в ОПЕК прекрасно понимают, в каком состоянии находится российская нефтяная отрасль. Можно сказать, что в альянсе России отведена роль почётного «свадебного генерала», который в деле стабилизации рынка участвует не как активный игрок, а как символическая фигура. Россия лишь притворяется, что способна варьировать добычу.
В реальности дело идёт к тому неизбежному моменту, когда в стране не останется извлекаемых с прибылью запасов нефти.
