Я помню, как мои родители шептались об этих посадках на кухне. Вся разница только в том, что теперь люди разговаривают о посадках не на кухнях, а в мессенджерах.
Евгения Беркович не первый поэт в тюрьме — были Осип Мандельштам и Иосиф Бродский. Алексей Навальный не первый замученный в тюрьме оппозиционер — был Анатолий Марченко, если говорить о брежневских временах, а не о сталинских, когда счет замученным в тюрьмах шел на миллионы.
Все это с нами уже было. И вот что удивительно — жили же как-то.
Концерты Юрия Шевчука и Бориса Гребенщикова уже запрещали.
Гробы с войны уже шли.
Запрещенные книги уже привозили контрабандой с Запада. И ведь жили же как-то. И даже ухитрялись иногда бывать счастливыми.
Мою школьных лет подругу, когда ей было лет двенадцать, отец, известный ученый, посадил перед собой на кухне и прочел лекцию на тему «В какой стране ты живешь». Лекция представляла собой набор сведений о том, что страна управляется людоедами, и набор правил, которым надо следовать, чтобы прожить непостыдную и интересную жизнь.
Мы подзабыли эти правила. Пора вспоминать.
Не верь.
Не верь ни одному слову ни из телевизора, ни из газет, ни из уст учителя в школе, ни из уст университетского профессора, ни из уст какого угодно представителя власти — это все ложь с первого до последнего слова. Верить можно только запрещенным книгам и узкому кругу друзей. А про друзей надо знать, что кто-то из них предатель. Да, непременно есть предатель. Но — не бойся.
Не бойся.
Плохое обязательно случится. Тюрьма в России практически неизбежна для приличного человека. Это этап жизни, как болезни, старость и смерть. Конечно, лучше избегать тюрьмы, как лучше избегать болезней — но не избежишь. И когда тюрьма случится с тобой, не проси пощады.
Вот почему Александр Скобов сразу же отказался от адвоката.
Не проси.
Никогда ничего не проси ни у государственной сволочи, ни у кагэбэшной сволочи, ни у партийной сволочи, ни у комсомольской. И поскольку любой человек, даже человек из близкого круга друзей, может оказаться кагэбэшной сволочью — лучше вообще никогда и ни у кого ничего не проси.
Приготовься к бедности.
Не обязательно быть бедным, чтобы остаться приличным человеком, но, скорее всего, будешь. Работай дворником. Искусством (моя подруга училась в художественной школе) ты будешь заниматься тайно. Вообще вся твоя настоящая жизнь будет тайной. Тайные концерты, тайные кинопоказы, тайные выставки, тайные библиотеки, тайные собрания. В сталинские времена еще были тайные аборты, в брежневские с этим стало полегче. Так что лучше работай дворником — на любой другой работе тебя рано или поздно заставят сделать какую-нибудь подлость.
А еще лучше — беги.
По завершении лекции отец вручил моей подруге книгу «Арихипелаг ГУЛАГ», обернутую в газету «Правда» с портретом генерального секретаря. Девочка прочла книгу за два дня и передала мне.
Передача книги произошла на Пушкинской площади, когда мы стояли в толпе пионеров и встречали Ким Ир Сена, дедушку нынешнего корейского руководителя Ким Чен Ына. Старший Ким приехал в Москву. Мы радостно махали этому людоеду советскими и корейскими флажками, которые нам раздала директор школы. Я держал за пазухой «Архипелаг» и махал северокорейским флажком.
Через пару дней, когда я пришел к подруге в гости, ее отец поздоровался со мной за руку и, задержав мою руку в своей, спросил:
— Тебе можно доверять?
— Мне можно, — отвечал я решительно.
А он скептически покачал головой.
