Жалобы на союзников, их недостаточную активность на фронте и ограниченную помощь в поставках вооружения и техники — распространенный аргумент белых и советских военачальников, а также части отечественных историков и публицистов, называющих причинами поражений белой армии 1919–1920 гг. страны Антанты, а начального периода Великой Отечественной — союзников по антигитлеровской коалиции.
Ядовитое «союзнички» в адрес Японии, Франции, Англии и США со стороны белых генералов и ироническое название американской тушенки «Второй фронт» — яркое тому подтверждение.
Оружия было достаточно
Обоснованы ли эти упреки? Можно ли говорить, что причиной поражения белых была слабая помощь союзников? Рассуждения о возможности высадить в черноморских, северных и дальневосточных портах больше войск, способных нанести военное поражение Красной армии, малоубедительны: до ноября 1918 года главные силы Антанты сражались на фронтах Первой мировой войны. Вряд ли правительства Франции, Великобритании и США могли без риска социальных потрясений направить на территорию бывшей Российской империи сотни тысяч солдат и офицеров, уставших от многолетней войны. К тому же сами ура-патриоты заклеймили бы белых за «продажу родины».
Ограниченные или недостаточные поставки боевой техники, вооружения и амуниции — более сложная проблема. Возможно, союзники могли поставить белым правительствам больше аэропланов, орудий, винтовок и пулеметов с надлежащим комплектом снарядов и патронов. Однако называть это главной или одной из ключевых причин поражения белых — это, мягко говоря, больше преувеличение.
85% населения России тогда составляли крестьяне. Но руководители антибольшевистского движения не выдвинули привлекательной для них альтернативы идее левых эсеров (ее перехватили большевики) — разделу собственнической земли. Не сумели они (за исключением Петра Врангеля) и создать аппарат управления, способный в чрезвычайных условиях действовать в приемлемых для населения рамках насилия. Именно возмущение творившейся под флагом адмирала Колчака вакханалией в городах и деревнях привело к массовому партизанскому движению в тылу белых на востоке России, подорвавшему их боевые способности.
Совокупность идейной и управленческой слабости белого движения не позволила ему создать массовую армию, сопоставимую по численности с Красной. Проще говоря, если бы союзники поставили белым столько вооружения и боеприпасов, сколько они хотели, многие пулеметы, орудия и танки остались бы на складах или в портах в местах эвакуации Вооруженных сил Юга России, например в Новороссийске в марте 1920 г.
Историк Олег Будницкий приводил слова сотрудника отдела снабжения Владимира Ильяшенко о ситуации, сложившейся в конце января 1920 г.: «На пристани в Новороссийске гниет сколько угодно танков, артиллерийского снабжения и паровозов». «Туда же, заключал он, — свалят американцы и грузы "Санrамонa" (парохода, направленного в Новороссийск. — Е. С.)».
В Вооруженные силы Юга России (ВСЮР) отправили 73 425 английских винтовок и приготовили к отгрузке еще 100 000, сообщал историк Василий Цветков. Эти поставки позволили полностью решить проблему снабжения армии Деникина стрелковым вооружением и патронами, поскольку личный состав этой армии даже в период наивысших успехов осенью 1919 г. не превышал 100 000 штыков и сабель. Сам командующий ВСЮР генерал Антон Деникин писал: «С февраля [1919 года] начался подвоз английского снабжения. Недостаток в боевом снабжении с тех пор мы испытывали редко».
Кто за это платил
Вопреки распространенным представлениям об оплате всех поставок белых армий из средств, вырученных от продажи захваченного в Казани золотого запаса, отчет представительства генерала Дмитрия Щербачева показывает: большая часть британского вооружения была получена в кредит, пишет Василий Цветков.
Вторым источником финансирования стало снятие секвестра, наложенного после подписания большевиками Брест-Литовского мира. Он запрещал использование средств, направленных до 1917 г. во Францию и Великобританию для обеспечения поставок в Россию, на товары, оплаченные царским и Временным правительствами.
Похоже решился вопрос и со снабжением других армий. Армия генерала Николая Юденича на северо-западе с июля по сентябрь 1919 г. получила 12 000 английских винтовок — примерно на 60% личного состава. В войска Северной области, которыми командовал генерал-лейтенант Евгений Миллер, весной 1919 г. поступили 60 000 трехлинейных винтовок при численности армии не выше 20 000 штыков и сабель. Полностью укомплектованы были и артиллерийские парки, в основном английскими 18-фунтовыми (76-мм) полевыми орудиями и 45-линейными (114-мм) гаубицами. Большая часть ВСЮР и армии адмирала Александра Колчака была обмундирована в британскую форму, причем некоторые дивизии белых оснастили французскими касками Адриана, заказанными еще до Октябрьской революции.
«Министерство самоснабжений и удовольствий»
Это не означало отсутствия проблем: например, часть поставленных Великобританией аэропланов оказались непригодными для вылетов, а некоторые танки были направлены без пулеметных лент. Наконец, с конца 1919 года, после разгрома большей части белых армий, британские поставки резко сократились.
Сложности с закупкой и доставкой вооружения и военной амуниции усугублялись организационной неразберихой и личной нечистоплотностью части чиновников органов военного снабжения. Генерал русской и белой армий, занимавший должность военного министра правительства адмирала Колчака Алексей Будберг, пытавшийся навести порядок в снабжении армии, саркастически назвал министерство снабжения «министерством самоснабжений и удовольствий». Он описывал массу злоупотреблений при распределении и выполнении контрактов на поставки снаряжения белой армии.
Это не просто брюзжание заслуженного офицера после удаления от дел. Регулярные перебои с поставками вооружения, боеприпасов и амуниции подтверждаются многими документами и исследованиями. Олег Будницкий в книге «Золото Колчака» привел яркие примеры неурядиц снабжения вследствие нераспорядительности и злоупотреблений. Например, в августе 1919 года выяснилось, что забыли заказать шинели. В Японию направили уполномоченного министерства снабжения, потребовавшего у правительства Колчака в России 1 млн иен наличными. Получив 50 000 наличными, а остальные — чеком, чиновник по прибытии в Японию не явился ни к торговому представителю Константину Миллеру, ни военному агенту Михаилу Подтягину и, израсходовав 15 000 иен, вернулся ни с чем. Шинели с большим опозданием заказали в США.
Уже упомянутый Будберг сетовал, что снабжение небольшой, не превышавшей на фронте численности 70 000–80 000 бойцов, армии можно было наладить, но этому мешали раздутые штаты тыловых органов и вспомогательных частей и злоупотребления при закупках и распределении ресурсов.
Сами не справились
Еще одна важная причина неудачи белых: неумение распорядиться имевшимися ресурсами. Например, в январе 1919 г. дивизии генерала Анатолия Пепеляева заняли без серьезных боев Пермь, где располагаются Мотовилихинские заводы, давшие русской армии в период Первой мировой войны примерно треть орудий и способные производить около 100 орудий в месяц. Однако, как пишет историк артиллерии Александр Широкорад, за полгода до оставления города в июле 1919 г. белая армия получила всего 70 трехдюймовых орудий.
Может быть дело в трудностях снабжения? Однако после ревизии оборудования завода (показательно, что белые почти не потрудились его вывезти) тот же завод до конца 1919 г. произвел для Красной армии уже более 90 пушек и легких гаубиц.
Алексей Будберг писал: «Гайда (командующий Сибирской армией адмирала Колчака. — авт.) захватил единственную на всю Сибирь суконную фабрику, обозные мастерские — все то, чего нет в Западной армии, и не дает последней ни одной шинели, ни одной повозки или походной кухни; в ответ на это Западная армия прижимает Сибирскую, не давая ей фуража и гречневой крупы».
Результаты работы уральских заводов, длительное время находившихся под контролем белых, а также предприятий Царицына (нынешний Волгоград) и Донбасса также не впечатляли.
Можно с уверенностью сказать, что попытки представить главной причиной поражения белого движения недостаток помощи из-за границы или низкое качество американской, британской и канадской боевой техники отражают стремление части белых генералов и гражданских управленцев и недобросовестных публицистов найти упрощенные ответы на сложные вопросы о причинах неудачи противников большевиков в Гражданской войне. И, конечно, переложить ответственность за нее на внешние силы, не желавшие, по их мнению, восстановления прежней Российской империи.
Не только оружие
О помощи Советскому Союзу и ее вкладе в победу в Великой отечественной войне тоже много спорят. Но СССР к войне готовился, и в основных видах вооружений поставки союзников не были доминирующими.
Кстати, боевая техника, вооружение и боеприпасы были лишь частью обширной программы поставок разных стран в СССР. Точные цифры различаются в зависимости от источника, но во всех доля продовольствия и металлов по тоннажу превосходила боевую технику и транспортные машины.
Наибольшую долю грузов, прибывших в СССР с осени 1941 до лета 1942 г. (30%) составляли металлы и продукты (22%), существенно опережая собственно вооружение и нефтепродукты (15% и 12% соответственно). Ограниченность поставок — следствие недостаточного производства и тоннажа торговых судов морского и океанского класса, как советских, так и союзных. Быстрый рост объема и номенклатуры поставок в завершающий период Великой Отечественной был обеспечен ростом производства военной промышленности союзников и появлением технологии массового выпуска транспортов типа «Либерти».
Говорить, что помощь союзников опоздала, также не приходится: 493 английских и американских танка, поступивших в СССР в октябре–декабре 1941 г., — это 18% советского производства танков в том квартале, а 819 самолетов — около 30% выпуска отечественной авиапромышленности. В первом полугодии драматичного 1942 года в СССР поступило 2300 танков и 2600 самолетов (20% и 30% от произведенного советской промышленностью) и 1500 бронетранспортеров, которые отечественные заводы не выпускали.
Претензии к качеству броне- и особенно авиатехники не слишком обоснованы: союзники направляли в Красную армию большую часть того, чем воевали сами. Нелестные высказывания Сталина в адрес истребителей «Харрикейн» звучат странно: по скорости полета (526 км/ч) они превосходили И-16 (440-480 км/ч у большей части модификаций) и И-153 (426 км/ч), составлявших существенную часть самолетного парка в 1941 г. Сравнение «Валентайнов» (вес 16 тонн) с Т-34 (26 т) и «Матильд» с КВ (25 и 46 т) с негативными выводами для первых нерелевантно — это боевые машины разных категорий. Сравнивать легкий танк со средним и средний с тяжелым бессмысленно. «Валентайн» и «Матильда» имели сопоставимую с советскими новыми танками бронезащиту, но уступали им в вооружении (40-мм пушка против 76,2 мм). Если же сопоставить «Валентайны» с устаревшими Т-26 и БТ (10,5 и 14 т) или «мобилизационными» Т-60 и Т-70 (6,5 и 10,1 т), то результат сопоставления будет принципиально иным: танки союзников имели вдвое-втрое более мощную броню и превосходили в проходимости, в том числе по снегу.
Наконец, союзники поставляли в СССР, помимо бронетранспортеров, и другие виды боевой и транспортной техники, не выпускавшейся отечественной промышленностью или производившейся ей в ограниченных масштабах: автомобили-амфибии, зенитные самоходные установки, большие летающие лодки и др.
Большую роль в победе Красной армии и антигитлеровской коалиции сыграли поставки кабеля, радиостанций, РЛС, пороха и материалов для производства взрывчатых веществ, металлов, станков. В 1942–1944 гг. наркомат боеприпасов получил 362 000 т тротила, почти четверть которого (около 90 000 т) поставили союзники. Причем из 160 000 т толуола, который требовался для производства тротила, 64 000 т (40%) было получено по ленд-лизу, уточнили историки Вячеслав Скворцов и Андрей Судариков.
Поставки продовольствия также вряд ли заслуживают иронической оценки: миллионы банок тушенки, сотни тысяч тонн сахара и яичного порошка предотвратили немало голодных смертей и позволили избежать снижения производительности труда в тылу и физического ослабления красноармейцев.
О доле союзников в оснащении Красной армии и их добросовестности можно спорить до хрипоты. Однако очевидно: их поставки существенно снизили потери Красной армии и смертность в тылу.