Расширение израильской практики обезглавливания группировок своих противников с террористических организаций вроде «Хамаса» и «Хезболлы» на государственный по сути уровень — хуситы контролируют значительную часть Йемена, включая столицу Сану, — кардинально меняет привычные правила современной геополитической игры.
Во-первых, это может подтолкнуть обобщенно понимаемый «иранский» лагерь к повышению ставок и асимметричным шагам не только против Израиля, но и на многих других фронтах.
Во-вторых, международная поддержка хуситов уже давно не ограничивается одним лишь Ираном.
В частности, продолжающийся с апреля 2025 г. скандал вокруг китайской компании CGSTL, передававшей, по утверждению Вашингтона, спутниковые снимки йеменским хуситам для наведения ракетно-дроновых ударов по кораблям США и их союзников в Красном море, подтверждает вывод, что Пекин из осторожного наблюдателя все больше превращается в крупного теневого спонсора йеменских повстанцев. Не сильно отстает на южноаравийском треке от дальневосточного сюзерена и Россия, также активно поддерживающая хуситов.
Мы привыкли слышать о тесном сотрудничестве хуситов прежде всего с Ираном и его прокси. Поэтому появление в этом списке России и Китая для многих сторонних наблюдателей может показаться неожиданным. И действительно — и Москва, и Пекин долгое время оставались в йеменском конфликте на вторых ролях, декларируя нейтралитет и призывая исключительно к мирному решению проблемы. Однако в последние годы и коммунистический китайский, и фашистский путинский режимы начинают оказывать хуситам все более деятельную поддержку, значительно усиливая их военные возможности и вставая тем самым практически в один ряд с Ираном в качестве покровителей йеменских повстанцев. Причины этого решения кроются главным образом в стратегических интересах обеих стран в регионе и их глобальной (хоть и не совместной, а по отдельности) конфронтации с США.
Из Саады в Сану, или Путь «Ансар Аллах» к власти в Йемене
Йеменское движение «Ансар Аллах», более известное как хуситы, прошло интересный путь — от небольшой религиозно-племенной группировки на севере Йемена до одной из ключевых сил на современном БлижнемВостоке. За десятилетия существования хуситы не только сумели выстоять в сложнейшей гражданской войне и установить контроль над значительной частью Йемена, но и превратились в весьма значимый фактор на нынешнем этапе геополитического противостояния сверхдержав. Заметную роль в их успехах сыграла поддержка извне — прежде всего со стороны Ирана, а также менее очевидное, но растущее участие России.
Не менее значимой стала и скрытая поддержка хуситов со стороны китайского коммунистического режима.
Движение «Ансар Аллах» возникло в начале 1990-х годов в провинции Саада на севере Йемена. Его основателем стал исламский проповедник Хусейном Бадр ад-Дином аль-Хуси, от фамилии которого произошло другое название группировки — хуситы. Изначально религиозно-просветительское течение зейдитских шиитов, стремившееся к возрождению исламских ценностей и сопротивлению иностранному (прежде всего, западному) влиянию эволюционировало и разрослось в широкую сеть с десятками, а затем и сотнями тысяч сторонников по всему северу Йемена. К началу 2000-х годов в идеологии хуситов окончательно закрепились радикальные политические лозунги. Например, их са́рха (араб. صرخة — боевой клич) гласит: «Алла́ху а́кбар (Бог — велик)! Смерть Америке! Смерть Израилю! Проклятие евреям (иудеям)! Победа ислама!».
С того же времени хуситы неоднократно вступали в кровопролитные вооруженные столкновения с центральным правительством Йемена под руководством тогдашнего президента Али Абдаллы Салеха. С 2004 по 2010 годы произошло шесть полноценных войн между хуситами и йеменской армией. В первой из них, в 2004 году, погиб сам Хусейн аль-Хуси — и стал для движения «Ансар Аллах» одним из наиболее почитаемых шахи́дов (араб. شهيد — мученик или боец исламского сопротивления, погибший за веру). Несмотря на беспрецедентно жесткие меры военно-политического руководства Йемена, движение хуситов не только выжило, но и существенно укрепилось.
К 2010 году, когда я прибыл на службу в йеменскую столицу Сану в качестве российского дипломата, в стране установилось хрупкое перемирие после очередного раунда боев. Хуситы уже уверенно контролировали бо́льшую часть провинции Саа́да и некоторые прилегающие районы, фактически создав там собственное автономное квазигосударство. Уже тогда было хорошо заметно, как у них появляются все более современные вооружения и снаряжение, происхождение которых вызывало вопросы. Позднее разведки многих стран выяснили, что корни этой военной мощи тянулись далеко за пределы Йемена.
Кардинальный поворот во внутриполитической ситуации в Йемене — и как следствие, роли хуситов в ней — произошёл в ходе т. н. Арабской весны 2011 года. Массовые протесты вынудили президента Салеха, в числе глав других арабских государств, уйти в отставку. Власть перешла к переходному правительству во главе с Абд Раббу Мансуром Хади. Государственные институты ослабли, и хуситы сполна воспользовались вакуумом власти. Они быстро заручились поддержкой части населения, недовольного царившей при прежней власти коррупцией и упадком экономики, значительно расширили зону своего влияния и даже заключили тактический союз со своим бывшим заклятым врагом — экс-президентом Салехом. В сентябре 2014 года хуситы при содействии части армии, лояльной Салеху, совершили стремительный марш на юг и заняли столицу. Новый президент Хади сбежал из страны.
К началу 2015 г. повстанцы контролировали всю Сану и значительную территорию на северо-западе Йемена. Это стало тревожным звонком для соседней Саудовской Аравии и других арабских стран. Они ясно увидели в успехе шиитов-хуситов происки единоверного им Ирана и значимую угрозу своей собственной национальной безопасности. В марте 2015 года Саудовская Аравия возглавила коалицию суннитских государств, начавших крупную военную интервенцию в Йемен против хуситов. Операция получила название «Буря решимости» и ставила своей целью восстановить правительство Хади. Так в Йемене разгорелась полномасштабная кровопролитная гражданская война с ярко выраженным геополитическим подтекстом — противостоянием арабских стран Персидского залива при поддержке США с одной стороны и Ирана с его прокси-силами с другой стороны на йеменской земле.
Несмотря на ожесточенные бомбардировки и полную экономическую блокаду, хуситам и на этот раз удалось выжить и закрепиться на захваченных территориях. Более того, они быстро нарастили военную мощь, превратив свои партизанские повстанческие отряды в хорошо организованную вооруженную силу. К началу 2020 годов хуситы фактически построили на подконтрольной себе трети бывшей территории Йемена собственное государство со столицей в Сане и с полноценной армией численностью около 350 тысяч бойцов. Оставшиеся на западе страны порты на Красном море (Ходейда, Салиф и др.) дали им выход к морю, а значит — и доступ ко внешней помощи и возможность влиять на мировые торговые маршрута, проходящие через Баб-эль-Мандебский пролив.
Сегодня хуситы открыто позиционируют себя как неотъемлемую часть глобальной исламистской «оси сопротивления» — неофициального антизападного блока, объединяющего Иран, ливанскую «Хезболлу», палестинский «Хамас» и прочие радикальные и террористические группировки мусульман-экстремистов.
Иранский плацдарм у Баб-эль-Мандеба, или Зачем Тегерану Йемен?
Самым давним и наиболее очевидным внешним союзником хуситов традиционно является Иран. Их союз зародился задолго до нынешнего витка глобального противостояния на Ближнем Востоке. Еще в 1990-е годы некоторые лидеры хуситов (включая непосредственно представителей семьи самого аль-Хуси) получали религиозное образование в Иране. Однако вплоть до конца 2000-х годов ни Тегеран, ни сами хуситы не подтверждали наличие сколь бы то ни значимых связей.
Ситуация существенно изменилась во время шестой войны хуситов с правительством Салеха в 2009 году, когда появились первые свидетельства прямого участия Ирана в поддержке единоверцев. По данным контртеррористического подразделения Йемена, именно тогда Тегеран начал всерьез обучать и вооружать боевиков-хуситов. С падением центральной власти Йемена в 2011 г. пали и последние преграды для полнокровного иранского проникновения в ряды движения «Ансар Аллах», а после захвата хуситами Саны в 2014 году иранская поддержка приобрела системный характер. Тегеран быстро наладил поставки в хуситский Йемен современного оружия, подготовку кадров и обмен разведданными с бывшими повстанцами. Эти меры заметно усилили военный потенциал наследников аль-Хуси — у них появились баллистические и крылатые ракеты, беспилотники-разведчики и ударные дроны-камикадзе, которых никогда ранее не было в арсенале даже йеменской армии. Кже в 2015–2017 годах хуситы активно применяли против панарабской коалиции модернизированные иранские баллистические ракеты типа «Буркан», дальнобойные беспилотники «Самад», морские мины и другое высокотехнологическое вооружение, нехарактерное для такой бедной и отсталой страны как Йемен. Тегеран от прямой причастности к снабжению хуситов отрекается, однако международные военные эксперты единодушны во мнении, что без иранской помощи подобный рывок в военных возможностях хуситов был бы даже теоретически невозможен.
Иранская поддержка хуситов широка и многообразна. В первую очередь это прямая военная помощь — поставки оружия и боеприпасов (контрабандой, в обход морской блокады), передача технологий и готовых образцов ракетно-дроновых систем, отправка военных советников. За последние годы были перехвачены десятки контрабандных партий иранского вооружения, направлявшихся хуситам, — от автоматов Калашникова и противотанковых ракет до компонентов баллистических ракет и беспилотников. Часто поставки шли обходными путями, например, через султанат Оман, граничащий с Йеменом на востоке, чьи власти часто смотрели на транзит сквозь пальцы. Кстати, именно Оман долгое время выступал посредником между Ираном и хуситами. Вашингтон прямо обвиняет Тегеран в снабжении хуситов ракетами, особенно после того, как повстанцы начали обстреливать саудовскую территорию и торговые суда в Красном море.
Помимо вооружений Иран оказывает хуситам и значительную финансово-логистическую поддержку. В 2014–2015 годах в Сану даже выполнялись прямые авиарейсы из Тегерана, пока саудовцы не закрыли для них небо. Это позволяло иранцам в больших количествах переправлять в Йемен оборудование и людей. Западные разведки неоднократно сообщали о присутствии в Йемене инструкторов из иранского Корпуса стражей исламской революции (КСИР) и ливанской «Хезболлы», которые занимались обучением хуситских специалистов обращению со сложными системами вооружений.
Стратегически Иран рассматривает хуситов как важный элемент своей региональной политики — частью так называемой «шиитской оси сопротивления» против влияния США и их союзников. Поддержка хуситов дает Тегерану ряд очевидных геостратегических выгод.
Во-первых, это прокси-фронт против Саудовской Аравии на ее южной границе, что вынуждает Эр-Рияд тратить ресурсы на изматывающую войну. Хуситы неоднократно наносили удары по саудовской территории — обстреливали приграничные города, запускали БПЛА и ракеты по саудовским нефтяным объектам. В качестве наиболее наглядных примеров можно вспомнить, например, атаку на нефтеперерабатывающие заводы в Абкайке и Хурайсе в 2019 г., ответственность за которую взяли на себя хуситы.
Во-вторых, через йеменских повстанцев Иран получает мощный рычаг давления на международные морские торговые пути. Контролируя самый южный отрезок берега Красного моря, хуситы имеют возможность угрожать судоходству через Баб-эль-Мандебский пролив — один из ключевых транспортных коридоров Восточного полушария, через который проходит около 12% всей мировой торговли. В 2023–2024 годах они не раз атаковали танкеры и грузовые суда (под предлогом что те везут товары для Израиля), фактически дестабилизировав судоходство и вынудив многие компании обходить Африку вокруг мыса Доброй Надежды. Это сильно ударило по экономике противников Ирана.
В-третьих, хуситы идеологически близки и созвучны Ирану. Хотя религиозная догматика йеменских шиитов-зейдитов немного отличается от воззрений иранских шиитов-джафаритов, политически их цели во многом совпадают. И те, и другие выступают против присутствия США на Ближнем Востоке и отрицают право на существование «сионистского образования» — Израиля.
Как видно, роль Ирана в становлении военно-политической машины хуситов огромна. Без иранских ракет, дронов и специалистов хуситы едва ли смогли бы не просто выстоять под ударами сперва режима Салеха, а затем и панарабской коалиции Эр-Рияда, но и перейти в уверенное наступление — в частности, обстреливать саудовские города и нефтяную инфраструктуру королевства, а в 2023 году даже вмешаться в конфликт вокруг Газы, запустив ракеты в сторону Израиля и начав охоту на торговые суда в Красном море.
Но хуситы все-таки сохраняют значительную самостоятельность в принятии решений и в этом плане представляют собой более равноправного партнера Тегерана, чем его другие прокси, вроде «Хамаса» или «Хезболлы», над решениями которых Иран до недавнего времени имел почти полный контроль.
Теневая коалиция, или тайная игра Москвы в Йемене
Политика России в йеменском конфликте изначально была нейтральной и прагматической. Москва традиционно поддерживала отношения со всеми сторонами — и с официальным правительством, и с южными сепаратистами, и негласно с хуситами. В частности, помню, как, замещая в 2012 г. находившегося в отпуске главу протокольной службы роспосольства в Сане, я организовывал встречу нашего российского посла в Йемене Сергея Козлова с его иранским коллегой и присутствовал на ней. Среди прочих вопросов там обсуждались и пути совместной поддержки хуситов.
Более активными, чем дипломатические, были российские связи с хуситами по линии разведки. Мой тогдашний непосредственный начальник — офицер СВР Евгений Петрищев, служивший в Сане под прикрытием должности российского консула в дипломатическом ранге второго секретаря посольства, — регулярно контактировал с представителями хуситов. Иногда он даже привозил нам, своим подчиненным, сувениры от них в виде наклеек, блокнотов, ручек, футболок и т. д. с фирменным зелёно-красным «логотипом» повстанцев — их са́рхой, вписанной в вертикальный прямоугольник.
В те времена (начало 2010-х гг.) внимание российской разведки к хуситам объяснялось еще не столько геополитическими соображениями и стремлением сблизиться с Ираном, сколько сугубо практическими — борьбой с терроризмом на территории самой России. В провинции Саада, на родине хуситов, действовали несколько салафитских (т. е. «ваххабитских») религиозных школ, в которых проходили подготовку выходцы из мусульманских регионов России. Возвращаясь затем на родину, они примыкали к экстремистскому исламистскому подполью на Северном Кавказе и воевали там в составе джихадистских бандформирований. Называющие себя шиитами хуситы закономерно считали салафитов (суннитов) своими врагами и поэтому часто атаковали такие школы, иногда почти полностью вырезая их слушателей.
И подобная деятельность СВР, надо признать, давала плоды. В 2013 г. до Саны добрался и обратился к нам в консульский отдел выходец из Дагестана, который, не назвав своего настоящего имени, представился Абу Бакаром ад-Дагестани (члены экстремистских течений, обучаясь за границей, часто берут себе подобные «арабские» псевдонимы). Он назвался студентом «Дар аль-Хадис» — одной из крупнейших салафитских школ в Сааде, спонсируемой Саудовской Аравией — и, отстояв многочасовую очередь на палящем солнце за воротами консульского отдела, задал мне всего один вопрос: имеются ли у нас в наличии не менее 50 бланков свидетельств о смерти и не менее 200 свидетельств о рождении. Заметив мое удивление, он объяснил этот вопрос тем, что в ближайшие дни они ожидают крупной атаки хуситов на «Дар аль-Хадис», чреватой истреблением там всех мужчин. Поэтому, мол, они опасаются, что их жены (по несколько у каждого) с многочисленными родившимися там и не имеющими российских документов детьми не смогут после этого быстро сбежать обратно в Россию, если не успеют оперативно получить у нас в консульстве все необходимые для этого документы. Конечно, он не мог знать, что действия хуситов против их школы и против их семей координировались в том числе и непосредственным руководителем того самого консульского отдела, за помощью в который он обратился. Когда я передал полученную информацию Евгению Петрищеву, то заказать недостающие бланки свидетельств он не распорядился, зато очень подробно записал с моего пересказа слов «Абу Бакара» все названные им цифры о количестве российских боевиков в «Дар аль-Хадис» и членов их семей — очевидно, для доклада в Москву.
В первые годы войны панарабской коалиции против хуситов (2015–2018 гг.) Россия формально заняла позицию невмешательства — призывала к мирным переговорам под эгидой ООН и даже голосовала за резолюции, осуждавшие захват власти хуситами. Например, Москва поддержала резолюцию СБ ООН № 2216 (2015 г.), требовавшую от хуситов сложить оружие. Вместе с тем российская дипломатия не раз критиковала и саудовские бомбардировки в Йемене, и его гуманитарную блокаду. Москва стремилась сохранить имидж стороннего миротворца и не сжигать мостов в отношениях ни с одним из участников конфликта. Мне хорошо известно, что исторически Россия имела хорошие связи с Йеменом. Достаточно вспомнить полноформатное сотрудничество СССР с Южным Йеменом, пик которого пришелся на 1970-е годы. Именно там начинал карьеру дипломата-арабиста недавно уволенный заместитель министра иностранных дел Михаил Богданов. Старые связи позволяли затем российским представителям выстраивать отношения и с северянами-зейдитами. В первые годы войны посольство РФ было одним из немногих, продолжавших работу в захваченной хуситами Сане. Хотя и недолго — до конца 2017 года, когда и его эвакуировали по соображениям безопасности.
По мере усиления геополитической напряженности после 2022 года позиция России стала ещё больше смещаться в пользу негласного сотрудничества с хуситами, которых Москва рассматривала как очередную антизападную силу. «Ансар Аллах» отвечало взаимностью. 21 февраля 2022 года, за три дня до начала вторжения в Украину, хуситы открыто поддержали действия Москвы: они приветствовали решение Кремля признать независимость сепаратистских образований в Луганской и Донецкой областях Украины. Этот символический жест не остался без внимания. Многие наблюдатели отметили сближение между Россией и «Ансар Аллах», особенно в военной сфере.
В 2023 году в западной прессе появились сообщения, что Россия могла оказывать хуситам и прямую военную помощь и разведывательную поддержку. The Wall Street Journal писала, что хуситы получили спутниковые данные от российских военных, что помогло им точнее наносить удары по коммерческим судам в Красном море. Передача этих данных шла через иранский КСИР — российские специалисты предоставляли снимки и координаты, а иранские союзники делились ими с хуситским командованием. Хуситы, имея эти данные, смогли не только заметно расширить географию нападений на корабли осенью 2023 года в Красном море и в Аденском заливе, но и даже выпустить несколько дронов в сторону американских военных кораблей.
Другой резонансной новостью стали сведения о возможных поставках оружия из РФ для хуситов. Летом 2023 г. CNN и некоторые другие источники сообщили, что Россия готовилась передать хуситам партию современных ракет и другого вооружения, но отменила сделку в последний момент из-за сильного возражения со стороны Саудовской Аравии и США. Если верить этим сообщениям, в июле 2023 г. российские военные корабли совершили необычную остановку в южной части Красного моря, где высадили на берег группу специалистов. Чуть позже этих людей забрали на своей лодке хуситы. Американская разведка считает, что это могли быть российские военные советники.
Обсуждались и прямые поставки хуситам российских ракет. Курировать эти переговоры мог небезызвестный торговец оружием Виктор Бут, освобожденный из американской тюрьмы в 2022 году. По информации американской Foundation for Defense of Democracies, он якобы выступал посредником при обсуждении сделки на $10 млн по продаже хуситам стрелкового оружия и боеприпасов. В октябре 2024 г. The Wall Street Journalи другие издания вновь писали о секретных переговорах между представителями Кремля и «Ансар Аллах», проходивших при поддержке Ирана в Тегеране, и о том, что Виктор Бут участвует в них как официальный представитель России. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков, лживость заявлений которого уже давно стала узнаваемой чертой российской внешней политики, назвал тогда эти сообщения фейком и категорически опроверг военное сотрудничество Кремля с хуситами.
Сами хуситские лидеры в отличие от российской стороны утверждают, что контакты с Москвой действительно активизировались. Так, член политбюро «Ансар Аллах» Мухаммед аль-Бухейти в одном из интервью признавал:
У нас есть постоянные контакты с руководством России. Мы проводим очень много встреч — и в Иране, и в Москве. Мы работаем над развитием этих отношений во всех областях, включая военную сферу.
Он выразил сожаление, что прямого военного сотрудничества между сторонами пока нет, хотя оно было бы крайне необходимо для совместного противостояния США. Хуситы открыто заявляют о стремлении заручиться поддержкой крупных держав в борьбе с «гегемонией Запада». Также показательно, что они гарантировали безопасность российских (как и китайских) судов в Красном море. Аль-Бухейти и другие представители хуситов заявляли, что враждебных действий против кораблей РФ они предпринимать не будут. Это сближает позицию хуситов с Ираном, который также старается не портить отношения с Москвой и Пекином.
Счем же может быть связано усиление интереса России к хуситам?
Во-первых, из-за войны в Украине, в ходе которой Тегеран поставляет России дроны и боеприпасы, Москва была вынуждена все сильнее укреплять связи с Ираном. Естественно, это подразумевает и координацию усилий с его прокси-силами, включая «Ансар Аллах». Помощь хуситам — способ поддержать «вассала» Ирана, чтобы противостоять влиянию США и их союзников в стратегически важном районе.
Во-вторых, хуситы сами демонстрируют лояльность и полезность путинской России. Их атаки на мировое коммерческое судоходство сильно отвлекают Вашингтон и другие западные столицы, а также создают проблемы для глобальной экономики, что очевидно играет на руку российскому диктатору Путину, который крайне заинтересован в том, чтобы переключить внимание наиболее влиятельных партнеров Украины на другие проблемы. Неслучайно западные аналитики заговорили о формировании альянса автократий — Москвы, Пекина, Тегерана, Пхеньяна (что было неплохо видно на саммите ШОС в Тяньцзине) и их прокси, где хуситы перечисляются среди деструктивных сил, обменивающихся вооружениями, разведданными и технологиями. В этом контексте сотрудничество путинской России с йеменскими повстанцами представляется естественным продолжением ее сближения с Ираном и Китаем против влияния Запада.
Россия действует осторожно, стараясь не афишировать контакты с хуситами, чтобы не испортить отношения с другими государствами региона. Саудовская Аравия, например, — важный партнер Москвы по объединению «ОПЕК+», с помощью которого Россия может воздействовать на мировую конъюнктуру нефти, а прямое вооружение йеменских повстанцев наверняка вызвало бы гнев Эр-Рияда. Именно поэтому в 2023 году Кремль заморозил явные поставки оружия хуситам, ограничившись их менее заметной поддержкой в основном по дипломатической линии (советники, разведданные и прочее).
Официально российское руководство продолжает вести нейтральную линию на йеменском направлении — подчеркнуто призывает к политическому урегулированию конфликта, поддерживает переговоры под эгидой Омана. Но фкты упрямо свидетельствуют, что Москва уверенно дрейфует в лагерь покровителей хуситов, и прямо сейчас у «Ансар Аллах» появляется еще один источник технологий и военной помощи. Эксперты ООН фиксировали случаи, когда в Йемен пытались контрабандой ввезти оружие с маркировками и техническими характеристиками, аналогичными российским. В частности, речь шла о противотанковых ракетах 9М-133 «Корнет», автоматическом стрелковом оружии и т. п. Осенью 2024 года правительство США заявило, что хуситы получили от некоего иностранного государства новые противокорабельные ракеты, представляющие угрозу судоходству. Речь могла идти о передаче им российских комплексов, хотя прямых доказательств этому не приводилось.
Роль России в укреплении военной машины хуситов пока носит в основном вспомогательный и скрытный характер. Москва, очевидно, поддерживает хуситов не столь широко и активно, как Иран, но эта поддержка в последнее время постепенно растет — через разведку, военных специалистов и, возможно, даже через поставки отдельных видов сложных вооружений.
Хуситы же определенно рассматривают Россию как желанного союзника в противостоянии с Западом и активно добиваются более тесного военного сотрудничества с Москвой. Не случайно Мухаммед аль-Бухейти в интервью российскому востоковеду Руслану Сулейманову для издания «Медуза» в ноябре 2024 года пафосно заявил:
Если мы объединимся с Россией, то сможем задушить Америку и ее гегемонию.
В Кремле, правда, подобную риторику воспринимают сдержанно. Пока Россия придерживается явно выжидательного подхода, усиливая контакты с «Ансар Аллах» не более того, насколько это может быть выгодно в текущей конъюнктуре, но подчеркнуто избегая открытой конфронтации с Саудовской Аравией и прочими арабскими монархиями Персидского Залива.
Китайский дракон в Красном море, или Невидимая война чужими руками
Наиболее недооцененным, но крайне важным внешним игроком в нынешнем йеменском конфликте является Китай. Долгое время дальневосточный дракон держался на вторых ролях, декларируя нейтралитет и призывая исключительно к мирному решению проблемы. Однако в последние годы коммунистический режим Китая также начал оказывать хуситам деятельную поддержку, значительно усилив их военные возможности и встав тем самым практически в один ряд с Ираном в качестве одного из покровителей йеменских повстанцев. Причины этого кроются в основном в стратегических интересах Пекина в регионе и его глобальной конфронтации с США. Как ни парадоксально, современный Йемен превращается в своеобразный фронт прокси-войны между Китаем и Западом.
Формально Китай признает официальное правительство Йемена, исправно голосует за резолюции Совбеза ООН в поддержку территориальной целостности страны, а в 2015 году даже поддержал санкции против хуситов. В 2016 году китайский военно-морской флот участвовал в эвакуации китайских граждан из охваченного войной Аденского залива, демонстрируя нейтралитет. Однако за закрытыми дверями Пекин активно налаживает контакты с лидерами «Ансар Аллах».
В первую очередь это объясняется банальным прагматизмом. Будучи крупным импортером ближневосточной нефти, Китай стремится обезопасить свои торговые суда, проходящие через Красное море. Особенно из-за того, что с 2015 года хуситы неоднократно атаковали коммерческие и военные корабли международной коалиции и союзников США. Между Пекином и Саной не мог не возникнуть негласный договор — хуситы не трогают китайские корабли, а взамен получают неофициальную поддержку и, возможно, поставки определённых видов товаров. В частности, по данным Atlantic Council и Al-Araby Al-Jadeed, в 2023 году руководство «Ансар Аллах» провело прямые переговоры с китайскими официальными лицами на нейтральной территории в Омане и согласовало с ними гарантии безопасности для судов под китайским флагом. И действительно, с конца 2023 года, когда хуситы начали массовые атаки на иностранные суда (под предлогом войны Израиля в секторе Газы), все корабли с пометкой «Chinese Vessel & Crew» проходили через опасные воды беспрепятственно.
Западные наблюдатели сразу обратили внимание на избирательность хуситов в атаках на суда. Правда, полностью исключить инциденты не удалось, были случаи ошибочных атак — например, в марте 2024 г. беспилотник хуситов повредил китайский танкер из-за сбоя системы наведения. Но в целом китайские судоходные компании явно получили привилегированное положение на важнейших мировых морских торговых путях. Сейчас количество судов, проходящих через Красное море, сократилось более чем на 70%, а доля китайского морского тоннажа заметно выросла. Пока западные суда вынуждены обходить вокруг всей Африки, грузы в и из КНР идут практически без задержек. Китай сумел извлечь явную экономическую выгоду из отношений с хуситами — европейские перевозчики несут убытки и теряют время, а китайские товары прибывают к месту назначения строго по расписанию. И это дает Пекину очевидное конкурентное преимущество в глобальной торговле.
Однако одной лишь торговлей и дипломатией китайская дружба с «Ансар Аллах» явно не ограничивается. Есть все основания считать, что Пекин активно наращивает и военно-технологическую помощь йеменским повстанцам, что выражается в поставках компонентов вооружений, электроники, программного обеспечения и даже разведывательных данных, которые напрямую укрепляют военную машину хуситов.
В 2024–2025 годах США начали открыто обвинять Китай в тайном содействии хуситам. В апреле 2025 года санкциям американского Минфина подверглась китайская компания «Chang Guang Satellite Technology Co.» (CGSTL), связанная с Академией наук КНР. По данным Вашингтона, эта фирма передала хуситам спутниковые снимки, позволившие наносить высокоточные удары по кораблям США и их союзников в Красном море. Госдеп США тогда прямо заявил: «Компания „Chang Guang“ непосредственно поддерживает атаки проиранских хуситов на интересы США», и выразил протест Пекину за то, что тот никак не пресекает подобную деятельность своих ближневосточных «партнеров». Пекин предсказуемо все отрицал, заявляя, что не имеет никаких дел с хуситами.
У американской разведки накопились доказательства наличия целой цепочки китайских компаний, снабжающих хуситов критически важными товарами военного назначения. В октябре 2024 года США ввели санкции против двух других китайских предприятий Shenzhen Rion Technology и Shenzhen Jinghon Electronics, уличенных в поставке сотен компонентов систем наведения ракет и БПЛА для хуситов. В июне 2024 года минфин США также внес в «чёрный список» несколько фирм из Китая и Омана, которые помогали хуситам приобретать детали для ракет и дронов, а также оборудование для собственного производства оружия. Среди китайский компаний были, в частности, названы:
- Guangzhou Tasneem Trading Company, через которую закупалось оружие и переправлялось затем в Йемен;
- Ningbo Beilun Saige Machine Co., поставщик материалов для дронов и иных видов оружия;
- Dongguan Yuze Machining Tools Co., которая обеспечивала повстанцев станками и инструментами для локального производства вооружений.
Независимые расследования также подтверждают увеличение «китайского следа» в вооружении йеменских хуситов. Организация Conflict Armament Research в 2023 г. сообщила, что в обломках хуситских БПЛА, использовавшихся для атак на суда, обнаружены водородные топливные элементы китайского производства, повышающие дальность полета и скрытность дронов. В другом случае на границе Йемена было перехвачено около 800 пропеллеров для дронов с маркировкой на китайском языке, идентичные тем, что применялись не только хуситами, но и проиранскими милициями в Ираке, и даже российскими войсками в Украине.
Все это однозначно указывает: Китай сознательно выбрал тактику т. н. «серой зоны»: вместо прямых поставок оружия — экспорт ключевых компонентов (двигатели, электроника, системы наведения, топливные технологии и др.), а также консультационное содействие через полуофициальные структуры. Это позволяет Пекину продолжать отрицать участие в укреплении хуситов – а военная польза для последних очевидна — их арсенал значительно обогатился современными технологиями, ранее им недоступными. Это подтверждают многие западные и йеменские правительственные (т. е. со стороны официального, международно признанного правительства Йемена, воюющего сегодня с хуситами) источники, которые фиксируют, что за последние месяцы в руках боевиков «Ансар Аллах» появилось больше вооружений китайского происхождения, тогда как раньше они полагались в основном на иранские и старые советские (российские) образцы.
Повысилась и точность ударов хуситов. Китайские спутники и картографические средства помогли им точнее наводить ракеты по целям. Представители Госдепа США порой уже прямо говорят, что Пекин, прикрываясь заявлениями о нейтралитете, фактически снабжает хуситов инструментами для ведения войны.
Зачем же Китай столь последовательно встает на сторону весьма опасных мировых изгоев? Этому есть минимум два объяснения.
Первое — стремление нанести ущерб влиянию США и их союзников на Ближнем Востоке. Хуситы открыто позиционируют себя как противники «американской гегемонии», и их успехи подаются китайской пропагандой как признак упадка влияния США в мире. Поддерживая хуситов, Пекин, с одной стороны, бьет по престижу Вашингтона, с другой же, — не вступает с ним в прямую конфронтацию, чреватую для него крупными геополитическими издержками.
Второе — геополитический интерес к укреплению альянса с Ираном, с которым Китай в последние годы значительно сблизился. В частности, 27 марта 2021 г. в Тегеране было подписано несколько соглашений о стратегическом партнерстве между двумя странами сроком на 25 лет. Поэтому поддерживая разных иранских прокси — в первую очередь, хуситов, — Китай опосредованно укрепляет и сам Иран — своего близкого теперь геополитического партнёра.
В январе 2025 г. два иранских судна доставили из Китая в иранский Бендер-Аббас более тысячи тонн перхлората натрия — компонента твердого ракетного топлива, которого может хватить для производства около 260 ракет средней дальности. Это очевидно свидетельствует, что китайско-иранское военно-техническое сотрудничество уверенно расширяется, и его плоды (ракеты, дроны и другие системы вооружения) распределяются затем по различным прокси-сетям Ирана, включая хуситов. Руками Ирана, его прокси-сил и союзников Китай достигает своих целей — фактически противостоит США, но сам при этом остаётся в стороне от этой борьбы.
Йемен на глобальной шахматной доске, или Игра сверхдержав продолжается
Сейчас в Йемене сохраняется шаткое перемирие. Активные наступательные действия сошли на нет. Саудовская Аравия, истощенная войной, ведет через посредников переговоры с хуситами о длительном прекращении огня и условиях мирного урегулирования. Политическое решение конфликта пока еще объективно далеко. Хуситы требуют признания своего правительства и представительства во власти, Саудовская Аравия — гарантий безопасности и прекращения связей хуситов с Ираном.
Можно говорить, что наметившийся в 2023 году прогресс, когда Эр-Рияд и Тегеран при посредничестве Китая заключили соглашение о восстановлении дипломатических отношений, уже позитивно отразился и на йеменском треке. Саудовские эмиссары тогда приезжали в Сану на прямые переговоры с лидерами «Ансар Аллах», и казалось, что непримиримые региональные противники готовы, наконец, положить конец кровопролитию на компромиссных условиях. Однако обострение обстановки на Ближнем Востоке в конце 2023 г. (война в Газе, рост напряжённости между США и Ираном) привело к тому, что йеменский фронт снова активизировался. Хуситы — то ли по указанию из Тегерана, то ли по собственной инициативе — вновь начали атаковать объекты США и их союзников на Ближнем Востоке, что привело к ответным ударам американцев по целям в Йемене. Для пресечения угроз судоходству в декабре 2023 — январе 2024 США несколько раз наносили авиаудары по объектам хуситов — радиолокационным позициям, складам оружия и др. Это показало, что без полноценного урегулирования конфликта хуситы будут и дальше провоцировать военную напряженность на Ближнем Востоке.
Какова же будет дальнейшая роль внешних держав — Ирана, России, Китая — в судьбе хуситов и Йемена? Иран, скорее всего, будет продолжать поддерживать хуситов в качестве стратегического форпоста на Аравийском полуострове. Для Тегерана хуситы — весьма ценный козырь, отказываться от него он явно не намерен. Если продолжится разрядка в саудовско-иранских отношениях, Тегеран может подтолкнуть йеменских повстанцев к поиску компромиссов с Эр-Риядом. Вариантом могло бы стать, например, соглашение о разделе власти или о создании федерации в Йемене. Однако если отношения Ирана с суннитскими монархиями вновь ухудшатся, хуситы могут еще очень долгое время оставаться в постоянной боевой готовности, провоцируя все новые конфликты.
Россия, вероятнее всего, продолжит свою двойственную линию. С одной стороны, Москва не заинтересована в продолжении «вечной войны» в Йемене — ей важно сохранить партнерские отношения и с Ираном, и с Саудовской Аравией, и с ОАЭ. Поэтому на дипломатическом уровне Россия поддержит любые мирные инициативы. С другой же стороны, в глобальном противостоянии с Западом Кремль понимает выгоды от сотрудничества с хуситами — это и доступ к Красному морю (в перспективе, например, возможность использовать йеменские порты для своего флота на фоне неоднозначной судьбы военно-морской базы в Порт-Судане), и террористическое давление на военное присутствие США в регионе. При определенных условиях Россия может даже официально признать правительство хуситов (как это уже произошло с афганским Талибаном, например), после чего наладить поставки в Йемен оружия. Пока же из-за изнуряющей войны в Украине Россия очевидно ценит нейтралитет хуситов — те не присоединились ни к каким санкциям, а наоборот, политически поддерживают РФ. Можно прогнозировать, что контакты между Москвой и Саной продолжат углубляться, особенно если в США к власти вернется администрация, нацеленная на более жесткую и решительную внешнюю политику.
Китай же, судя по текущим тенденциям, будет все активнее вовлекаться в дела Йемена, поддерживая хуситов — не афишируя этого. А если противостояние Китая и Запада продолжит углубляться, логично ожидать, что Йемен станет одним из полей борьбы. Китай сможет нарастить поставки двойных технологий повстанцам. Например, помочь в создании более совершенных дронов или систем ПВО под видом коммерческих товаров.
Я бы не исключал и более смелых шагов — например, выступления Пекина в роли посредника в переговорах между саудитами и хуситами: это значительно укрепило бы имидж Китая как миротворца в регионе — особенно после последнего аналогичного успеха по нормализации отношений между Эр-Риядом и Тегераном. Пекин, судя по всему, намерен всерьез закрепиться в Аравийском регионе — будь то через дружбу с хуситами, инвестиции в порт Адена или даже через военно-морское присутствие. А потенциальное развитие китайско-хуситских связей органично вписывается в концепцию формирующегося альтернативного мирового порядка — по крайней мере, в том виде, в котором его представляют в Пекине и Москве.
Для самого же Йемена влияние внешних игроков — палка о двух концах. С одной стороны, поддержка Ирана, Китая и России позволяет хуситам успешно держаться против превосходящих сил многочисленных внешних оппонентов, а значит, и поддерживать относительную стабильность для значительной части населения контролируемых ими территорий. С другой же — подозрительные внешние связи значительно затрудняют их примирение и основными оппонентами. Те всегда будут подозревать хуситов в том, что они действуют не самостоятельно, а что за ними стоят Тегеран, Москва или Пекин с их имперскими или какими бы то ни было иными целями и амбициями.
