Но обозреватель La rivista cinematografica имел в виду 10-й по счету Венецианский кинофестиваль. Тот, что Алессандро Паволини, министр народной культуры муссолиниевской Италии, открывал вместе с Геббельсом в 1942 году.
Чем дальше, тем все больше наша эпоха напоминает ту, о которой не страшно вспоминать.
Этого сходства трудно не заметить. Но кому охота? Большинство причастных к событию, включая руководство современного Венецианского фестиваля и его участников, предпочитают не видеть, не слышать, не нюхать — и надеяться, что пронесет. Это касается и создателей кино, и его критиков, доносящих до зрителей новости киномира. В полной мере разделяя ответственность функционеров, они, как и все, проявляют осторожность в оценках и избегают резких эпитетов, опасаясь выпасть из мейнстрима.
Знают, что в этой войне победит конформист.
Как слово Газа отзовется
Конформистам главное иметь, вокруг чего сплотиться. И в программу Венецианского кинофестиваля 2025 года, конечно, попало такое кино.
«Голоса Хинд Раджаб» — фильм туниски Каутер Бен Ханьи, рассказывает о палестинской девочке, спасавшейся вместе с семьей из Газы во время боевых действий (их, как мы помним, ведет Армия обороны Израиля в ответ на террористическое нападение «Хамаса», но это так, a propos). Автомобиль попал под огонь, погибли все, кроме пятилетней Хинд, с которой спасатели из штаба Красного полумесяца в Рамалле в течение нескольких часов говорили по телефону, безуспешно пытаясь придумать сценарий спасения.
Фильм называют художественно-документальным: играют актеры, но голоса реальные — это настоящие переговоры с Хинд, записанные, пока она была жива. Кто виноват в ее гибели? Ну не родителей же винить, которые сначала голосовали за «Хамас», а 7 октября ликовали вместе со всей Газой… Или не ликовали? Все может быть. Смерть детей — трагедия. Смерть всех детей, даже еврейских. И суданских. Представим, что фильм снят о суданском ребенке — удостоился бы он гран-при и более чем двадцатиминутной овации? Еще чего — он бы и в программу не попал. Фестивальная публика готова горевать только о «детях Газы». Фильм о них еще до начала съемок претендовал на Золотого льва — а теперь, конечно, идет на «Оскар».
«На финальных титрах кто-то в зале выкрикнул „Free Palestine!“, в ответ раздались аплодисменты. Выкрик явно был не спланированный, а спонтанный — эхо беспрецедентно массовой демонстрации против действий армии Израиля в Газе, которая прошла в Венеции прямо во время фестиваля», — рапортует в «Медузе» Антон Долин. Упоминая вскользь заложников, он поет фильму полноценную оду, заключая: «Можно обвинить Бен Ханью в манипулятивности, однако ее алиби — сама реальность».
Разве?
«Виртуозная и глубоко порочная манипуляция, — спорит с Долиным главный редактор Republic Зинаида Пронченко, — против которой не было и нет приема — прежде всего у возглавлявшего жюри Александра Пейна. Какое бы решение он не принял, это решение было бы несвободным, родившимся в голове у заложника».
Оставляем орфографию на совести главредки и посочувствуем бедному Пейну. Ах, он заложник ситуации, как не понять. Но все же смущает, как авторке не режет слух, не кажется неуместным слово «заложник» применительно к председателю венецианского жюри, а не к реальным израильским заложникам. Тогда как история, рассказанная в фильме, непосредственно касается событий, случившихся после взятия заложников, 48 из них, живых и мертвых, остаются в Газе уже больше 700 дней. Можно было бы давно всех вернуть. Или вовсе не брать. И не убивать, и не насиловать…
Но об этом ни в Венеции, ни у Пронченко ни полслова.
А зрители «Голосов…», конечно, рыдали. Кино, во внушительный список продюсеров которого затесался в последний момент Бред Питт, ожидаемо претендовало на главный приз, но что-то пошло не по плану — жюри таки оказало умеренное сопротивление политической повестке и главную награду вручило не тунисской режиссерке, а Джиму Джармушу за картину «Отец, мать, сестра, брат». «Голосу…» досталось серебро, и то не единогласно.
«Получая за него лишь „Серебряного льва“ (гран-при жюри), — комментирует Андрей Плахов в „Коммерсанте“, и его рецензия кажется единственно адекватной, — постановщица Каутер Бен Хания выглядела крайне недовольной и раздраженной — хотя весь зал стоя аплодировал, демонстрируя солидарность с Палестиной. Если бы „Золотого льва“ присудили любому другому фильму, жюри было бы трудно оправдываться перед пропалестинскими активистами».
С какой стати жюри должно перед ними оправдываться — так вопрос уже не стоит.
«Ключевой компромисс был достигнут при распределении самых главных наград, — объясняет Плахов. — У жюри почти не оставалось выбора и было крайне узкое пространство для маневра. Над ним навис дамоклов меч мощного лобби».
Это лобби в полной мере проявило себя еще накануне кинофестиваля, во время протестов пропалестинской группы Venice4Palestine против приезда в Венецию актрисы Галь Гадот. Вместе с Джерардом Батлером актриса должна была представлять фильм «В руке Данте», в котором оба снимались. Картина не имеет отношения к ближневосточному конфликту, но Галь Гадот, пусть и живущая в Голливуде, — еврейка и израильтянка, открыто поддерживающая родину и осудившая нападение 7 октября. После публичных угроз Гадот отказалась приезжать в Венецию, а директор кинофестиваля Альберто Барбера, напомнив, что не смотря на эксцесс с израильской актрисой, фестиваль остается местом открытых дискуссий без цензуры, тут же выразил «опечаленность событиями в Газе и Палестине».
Нет, не в Израиле, где 8 октября, за месяц до второй годовщины самого кровавого нападения на страну, в момент, когда эта колонка была уже написана, произошел очередной теракт на перекрестке Рамот: два нелегала из той самой Рамаллы, переодевшись контролерами (мирные, мирные жители, как нас уверяют) открыли стрельбу в автобусе, с ходу убив пятерых и ранив 16 человек, нескольких тяжело, и за их жизнь сейчас борются врачи.
Нападавших ликвидировали двое пассажиров, удачно оказавшихся на месте: солдат ультраортодоксальной бригады «Хасмонеи» и студент иешивы, получивший оружие год назад.
Понятно, теракт ставит крест на готовящейся сделке и продлевает войну, в которой мир обвиняет Израиль. Но у BBC и им подобным СМИ свое видение новости: «Стрельба в Восточном Иерусалиме. Погибли четыре человека». Позже британская корпорация добавила пятую жертву, так и не потрудившись определить, кого же убили. Слово «еврей» явно воспринимается ее сотрудниками как запретное, каким оно было в СССР, — и то сказать, в отношении евреев и Израиля коллективный Запад обретает все больше общего с империей зла. Нехотя BBC выдавили из себя, что «Хамас одобрил нападение». Не просто одобрил, но приветствовал и призвал продолжать в том же духе. Вместо сделки. Следом в ленте BBC идет новость про лунное затмение, и пока на этом все.
Спецы по геноциду
Возвращаясь к фестивалю, напомню, что накануне его закрытия ведущие мировые СМИ (New YorkTimes, BBC, Reuters, Associated Press, The Guardian etc.) радостно опубликовали отчет некой частной конторы, именующей себя «Международная ассоциация исследователей геноцида» (IAGS). Вряд ли это повлияло на решение жюри, но публику наверняка возбудило.
Отчет IAGS доказывает, что Израиль устроил геноцид в Газе. Упомянутые медиа с готовностью назвали авторов этого опуса «ведущими экспертами в области геноцида» — так ведь и сайт конторы сообщает, что «членами IAGS являются ученые, активисты по правам человека, студенты, работники музеев и архивов, политики, педагоги, антропологи, независимые ученые, социологи, художники, политологи, экономисты, историки, специалисты по международному праву, психологи, а также литературоведы и киноведы».
Но элементарная проверка показала, что «экспертом» на один раз может стать каждый, кто заплатит 30 евро, годичное участие стоит 125 евро, и документов никто не спрашивает. И уже после публикации новости выяснилось, что среди членов очевидно фальшивой ассоциации числятся числятся император Палпатин, Mo Cookie и Адольф Гитлер. Но ни одно СМИ не опубликовало опровержения.
Специально для них напомню, что геноцидов, признанных и подтвержденных, история знает три: резня армян в Османской империи в 1915 году, окончательное решение еврейского вопроса в Третьем рейхе и геноцид в Руанде 1994 года, когда хуту резали тутси. Но кого волнует правда — СМИ опубликовали то, что хотели, и в этом весь цимес. «Желание-то у меня есть», – говорил персонаж в одном фильме Витторио Де Сики. Он был, кстати, частым героем Венецианских кинофестивалей, но снимал в лучшие времена.
Явные и латентные
И тут мы вынужденно возвращаемся к прошлому старейшего в истории Венецианского кинофестиваля. Не потому что другие фестивали ведут себя приличнее — увы, нет, и Канны, и Берлинале давно сделали выбор между евреями и палестинцами в пользу последних. Но только у Венеции есть собственная традиция.
Муссолини придумал фестиваль в 1932-м, и за 10 лет любимое детище дуче доросло до статуса «итало-германского фестиваля» — в 1942 году его едва ли случайно называли Mostra di Guerra («Военной выставкой»).
«Его провозгласили культурным манифестом Новой Европы, ориентированной на ось Берлин – Рим, —пишет Мария Стоун, автор исследования о Венецианских фестивалях фашистской эпохи, опубликованного в 2008 году в Journal of Modern Italian Studies, — он стал последним фестивалем фашистской эры. Нацистско-фашистский киносмотр проводился в последний год муссолиниевского режима, в тот момент, когда войска Оси были максимально рассредоточены по всей Европе. По этому мероприятию вполне можно судить, каким образом Вторая мировая война сказывалась на состоянии культуры: на производстве культурных ценностей и их распространении. Менее чем через год союзнические войска высадятся на Сицилии, и Большой фашистский совет свергнет Муссолини».
В отличие от академического исследования, на официальном сайте о фестивалях 1940, 1941 и 1942 годов сказано немногое: что в них «приняли участие лишь несколько стран, и впоследствии их участие не учитывалось, так как доминирующее положение занимали члены Альянса». И можно не сомневаться, что среди создателей отобранных в программу фильмов, как и среди гостей, не было евреев.
Собственно, отношение к ним и роднит фашистский фестиваль с нынешним. То, что сегодня противники евреев отказываются называть себя антисемитами, предпочитая марку антисионизма, не должно никого обмануть. Если вспомнить, что сионизм — всего лишь движение, которое ставит своей целью собрать евреев на Земле Праотцов — в Эрец Исраэль, то антисионизм и есть борьба с еврейской страной, которая, по мнению все большего числа людей, не имеет права на существование. Те, кто поддерживает их, и есть антисемиты. Как и те, кто молча не замечает происходящего. Они латентные, до тех пор, пока не прикажут бить.
В 1940 году итальянцам уже приказали — и в Венеции состоялась мировая премьера печально известного, снятого нацистами антисемитского «Еврея Зюса» Файта Харлана. Но в 1932-м, в момент рождения фестиваля, приказа еще не было, а в фестивальной жизни наблюдалось какое-то подобие свободы и плюрализма, и зрителям показывали «Путевку в жизнь» Николая Экка и «Нашу свободу» Рене Клера.
В 1930-х в Венецию привозили свои фильмы Эрнст Любич, Фрэнк Капра и Жан Ренуар. Приезжала Марлен Дитрих, положившая начало параду венецианских звезд, и в ее присутствии награждали «Олимпию» Лени Рифеншталь. Это было в 1938-м — фестиваль был все еще единственным в мире, больше показывать новое кино было негде.
Странное, неприятное, отвратительное соседство в фестивальной программе несовместимых, казалось, картин казалось разумным компромиссом не только отцам фестиваля, но многим участникам. Так было и в 1935 году, когда специального упоминания жюри удостоили картину L’Chayim Hadashim (в русской версии «Земля обетованная») режиссера Джуды Лемана, представлявшего Палестину. Тогда под этим словом подразумевалась Еврейская Палестина, жившая под британским мандатом. Фильм про первых поселенцев, строивших будущий Израиль, стал первой звуковой лентой, снятой в еще не существующем государстве.
А главную премию тогда получила за «Триумф воли» Лени Рифеншталь.
