Там теперь и дрожит напуганное Трампом остальное человечество, дрожит, как красная гвоздика в буржуйской проруби. Но — не все! И Трампу это обидно.
Обиженка в колонии «Россия». Путин – модель
Они опешили. И, раскрыв хлебальники, глядели в мониторы. Их оскорбили. Осквернили святая святых традиционных ценностей. Оплевали светлые надежды. Люто подставили. А ведь еще недавно впервые — или нет? — на Руси сермяжные традиционалисты облизывали президента США. И — от «поэтов» до «экспертов» — слагали ему оды и пели дифирамбы.
В Сети доступен сборник «Дональд Трамп — друг России» некоего Семенова. Цена 107 руб. Там есть слова достойные быть выбитыми в кирпиче кремлевских стен: «Нет в голосе дрожания, // Спасешь страну красиво. // Пример для подражания — // Правители России».
А придворный философ Дугин твердил:
Трамп видит в Путине сильного лидера. Трамп правый консерватор, традиционалист. И Путин правый консерватор и традиционалист. У них естественная симпатия. Думаю, Путин в определенном смысле модель для Трампа. А Зеленский для Трампа — мерзавец и ублюдок, обобравший американских налогоплательщиков на сотни миллиардов. И все!
И было б место свободно, вписал бы Трампа в учителя и отцы.
Бумажные медведи
«Езжайте в Киев. И все!» – требовал герой Ильфа и Петрова. Трамп еще не доехал. Но с «мерзавцем» Зеленским говорил, и не раз. И в Вашингтоне. И в Ватикане. И на Генассамблее. И писал у себя в Truth Social про бесцельность войны, бумажного тигра РФ и слабость, не делающую ей чести. Про высоту духа украинцев, их победу и возврат оккупированных земель.
Тут-то в РФ челюсти и отвисли. И его, офигев, лишь цитировали. Потом, вернув зубы на место, стали разъяснять. Кто трындел: «Так он троллит Украину». Кто сипел: «Деменция». Кто пыхтел: «Под влиянием последнего собеседника он меняет позицию». Мол, скорбный умишком ёрник. А не модель. Прям как в песне – оказался им отец не отцом, а сукою.
Даже Медведев собрался и залудил в телеге лабуду. Ни сочных «выродков», ни сточных «мразей», ни смачных «подонков». Соплежуйство одно. А у Пескова шутки-прибаутки: мы не тигры, а мишутки, «а они картонными не бывают». А вот бывают. Еще как. Обидно? Ага. Но на обиженных-то воду возят. Борзеть страшно. Вон Трамп какой. Парадоксальный.
Трамповы контрасты
Мир отвык от такой политики. Точнее — стиля. Поведения. Образа действия. У Трампа семь пятниц на неделе. Произвольные, никак не объясненные решения и их изменения. Эмоции. Капризы. Самолюбование. То Маск друг. То он за день рушит капитализацию Tesla на $150 млрд. То у него Зеленский «непопулярный диктатор». То — «храбрец, отважно ведущий борьбу». То «Украина проигрывает». То — «может вернуть территории и двинуться дальше».
Такая манера непривычна плебейским медиа-массам, патрициям-политикам, авгурам-аналитикам. Иным — до того, что они, подобно Медведеву, вопят «Трамп выжил из ума?» и о «ребятах в тельняшках» в Овальном кабинете. Думают, может, Трамп их заметит? И пожурит, как Димона…
А ему не до них. О его политике контрастов можно писать огромные статьи. Диссертации. Она, похоже, того заслуживает. А сам он, меж тем, очевидно, ощущает свою очень важную роль в трагедии войны с проклятою ордой глобальной архаики и мрака. Но что это за роль? И какую сторону он примет? Сам не знает. То он — там. То — сям…
То на стороне общего блага вдохновляет Украину. То, потворствуя злу, запрещает «Антифа». Они, мол, террористы. Если так, то кто тогда он? Менеджер в McDonald’s?
Антифа? Это что?
Трамп объявил антифашистов врагами. Назвал в указе «террористической организацией». Почему? Чем они страшны?
«Антифа» — это «антифашистское действие». Международное движение сознательных и ответственных лиц и групп, противостоящих фашизму, нацизму, расизму и всем формам авторитарной идеологии и практики. Оно горизонтальное. Центра и иерархии не имеет.
Я бы не назвал »Антифа »левыми». «Левые» обычно сторонники государственности (от диктатуры пролетариата до самой вольной демократии). «Антифа» же часто стремятся разобрать государство как систему подавления. И заменить самоуправляющимися добровольными коллективами автономных лиц. Хотя и комми там встречаются.
Движение родилось в ХХ веке, когда сторонники гражданских свобод бились с нацизмом, фашизмом, фалангизмом и иными тоталитарными системами. Один из ярких примеров — германский «Железный фронт», сражавшийся и с СА Гитлера, и с «Красным фронтом».
Сейчас на лого два флага: красный – социальная справедливость, черный — антиэтатизм. Цель — ликвидация фашизма как идеологии и практики. Фашисты — те, кто против свобод, социального, гендерного, этнического, культурного равенства и разнообразия, прав наемных тружеников и т. д.
Часть лиц и групп, ассоциирующих себя с «Антифа», выбирают ненасилие. Они критикуют и протестуют. Другие признают и насильственное сопротивление. И защищают первых.
Очень разные люди и группы. Еще раз скажу: без иерархий, а также без устава и программы. Вечная тема их дебатов — правомерность насилия. И его мера. Либертарные принципы позволяют сторонникам разных подходов сохранять верность им.
Травма Трампа
«Антифа» есть во многих странах, и в РФ, и в США. Там они выступают против американских неонацистов, расистов-скинхедов, «Ку-клукс-клана» и ультраправых милиций. Хорошо известны Refuse Fascism, Anti-Racist Action (ARA), Rose City Antifa из Орегона и ряд других.
Трамп, консерватор и традиционалист, очевидно, считает, что идеи «Антифа» противоречат его взглядам. И, как и многие правые, не видит ему места в своей картине мира. Во время первого срока он не раз хотел объявить «Антифа» угрозой. Но тогдашнее ФБР сказало, это незаконно.
Признать «Антифа» организацией (хоть террористической, хоть какой) нельзя, т. к. там нет централизации. Да, «потенциально они склонны насилию». Да, ФБР расследует дела их активистов. Но считать их угрозой безопасности? Аналитики Конгресса США в 2020-м сделали вывод: нет, не угроза. У партии «Черных пантер» были хотя бы лидеры и революционная программа. У «Антифа» – нет. Значит, и запретить их, как «Пантер», невозможно. Это вызов демократии. Которую они, кстати, защищают от правых, ненавидящих ее ценности.
Но Трампу же «Антифа» не нравятся! И он нашел метод борьбы с ними — указ. Кто оспорит его в суде? Вопрос. Как и кто будет бороться с «Антифа»? Неясно. Первую поправку к Конституции, защищающую свободу слова, собраний и убеждений, никто не отменял. Атака на «Антифа» выглядит преследованием за идеи. А их защищает закон.
Вряд ли Трамп усвоил идею признавать организацию, которой де-факто не существует, от Путина, слуги которого обнаружили в мировом эфире и безжалостно покарали никогда не существовавшие организации ЛГБТ и чайлд-фри. Скорее, налицо общее желание обоих отгородиться от инаковости, которая страшит своей непонятностью.
И все же, в чем причина существования «Антифа» и других антиэтатистских движений? Только ли существование ультраправых идеологий и боевиков?
Кризис системы
Из текста в текст эксперты любых взглядов — от российских шовинистов с капустой в бороде до штатовских ультраконсерваторов — объявляют: политическая система Запада дает сбой.
Избегая крайностей, почитаем умеренного колумниста The Times Алекса Месси. В статье «Западный либерализм медленно гниет» он обсуждает вопрос — а прочна ли созданная после Второй мировой «великая конструкция, основанная на либеральной демократии?» Или с ней что-то не так? И отвечает — она «разваливается».
Автор не из «Ку-клукс-клана» и не из «Антифа». Лояльный буржуа. Но считает: «США проверяют на прочность основы республики». А Европа вообще помирает. ФРГ почти 30% ВВП тратит на соцподдержку. Французы ругают власти за попытки повысить пенсионный возраст. Юг и восток в предстоящие 20 лет потеряют 20% рабочей силы. А трудовая иммиграция пугает. Молодежь считает, что система не предлагает ей достойных перспектив.
Месси тревожит, что она устроена так, что воля народа сковывает инициативы политиков. А те твердят: «Мы б и рады, да не можем».
Без «ежовых рукавиц»
Я разделяю его тревогу. И сеть, и т. н. «качественные медиа» «полны восторгов гитлеризмом и сталинизмом». Мол, Черчилль – ястреб войны, а у Гитлера попадались неплохие идеи. Как и Месси, я вижу в этом отраву. И усталость современных государств от попыток снять угрозу авторитарных трендов, поддержанных агрессивной мировой архаикой. Меж тем, гражданам они, похоже, не близки.
Даже в РФ, сообщает ВЦИОМ, запрос на «сильного лидера» и «сильное государство», главный в начале 2000-х, резко снизился. Тогда их желали 72% и 59% россиян. А сейчас 28%. И это в ситуации авторитарного правления и разгула пропаганды «железной руки».
Как видим, запрос на «стальных канцлеров» и «ежовые рукавицы» падает по ту сторону восточного фронта. А по эту правые популисты делают вид, что набирают популярность. Но и их традиционализм не вызывает энтузиазма. Этатистская система слабеет на глазах. Организмы властей дряхлеют. Машины бюрократии ржавеют.
Кремль стращает Украину, Европу и мир бандами вооруженных уголовников. Но боится сам, мечтая заслать их осваивать Сибирь. Будто там и нынче леший бродит.
Суждена ли ей судьба Австралии — вольного царства ссыльных?
Что страшнее — глобальная архаика или глобальное мещанство? Ясно, Трамп — выразитель его чаяний — боится «Антифа», как аятоллы — еретиков. «Антифа» для старика в красном галстуке — символ демонтажа стремительно стареющих институтов, привычек и идей. Как для Путина — Украина. И вот архаика и мещанство дают бой будущему.
Его придется принять.
