В первую очередь хочу рассказать, что представляет собой Интерпол — располагающаяся в Лионе международная организация уголовной полиции. Это не какие-то международные полицейские, как часто ошибочно полагают, но база данных, находящаяся в ведении генерального секретариата организации, к которой подключены (через национальные центральные бюро) правоохранительные органы фактически всех стран и территорий этой планеты. Например, национальное центральное бюро Интерпола в Москве — структурное подразделение Министерства внутренних дел РФ.
Подключенные к этой базе данных полицейские ведомства могут передавать туда информацию о лицах, разыскиваемых ими для привлечения к уголовной ответственности (так называемый Red Notice), лицах, разыскиваемых в связи с тем, что они пропали без вести (так называемый Blue Notice), и некоторые другие сведения, которые «через каналы Интерпола» становятся доступны всем остальным пользователям этой базы, то есть полицейским ведомствам других стран. Это значит, что практически при каждом пересечении международной границы каждого человека проверяют по тем самым «базам Интерпола», а в случае появления там флажка лицо задерживается для дальнейших разбирательств — которые могут ни к чему не привести, но крайне неприятны и отнимают время; но могут и закончиться выдачей запрашивающей стороне.
Призывы исключить какие-то страны из Интерпола, так как они злоупотребляют всей этой системой в политических целях, вряд ли к чему-то приведут: организация задумывалась как универсальная и очень дорожит тем, что даже в нынешних условиях остается одной из немногих, в которой участвуют действительно все государства. В этом, собственно, и состоит ее главная ценность, от которой вряд ли кто-то в ближайшее время будет готов отказаться.
Но что же делать? Существует механизм.
С точки зрения материального права, статья 2 Конституции Интерпола нормативно устанавливает, что организация должна действовать «в духе Всеобщей декларации прав человека», а ее собственные правовые акты конкретизируют этот призыв и предусматривают, что каналы Интерпола не могут использоваться участвующими государствами в политических целях и в некоторых других случаях — например, для розыска по Red Notice лица, суть уголовных претензий в отношении которого недостаточно ясно и понятно сформулирована.
С точки зрения процедуры, соответствующая независимая инстанция была создана самим Интерполом: это состоящая из пяти авторитетных членов Комиссия по контролю за файлами Интерпола, которая вправе — по обращению заинтересованного лица — исключить информацию о нем из тех самых пресловутых баз данных. Фактически этот механизм напоминает судебный: заявитель спорит с объявившим его в розыск национальным центральным бюро, а комиссия, выслушав стороны (в письменной процедуре), мотивированным решением определяет, какая из спорящих сторон права инужно ли удалить данные о конкретном человеке из баз генерального секретариата — либо же оставить их там.
Решения комиссии по конкретным делам обычно не публикуются, но не так давно генеральный секретариат Интерпола составил и опубликовал для всеобщего сведения очень подробный и полезный сборник ее правоприменительной практики. Из этого сборника и личного опыта автора этой колонки по конкретным делам следует, что очень часто комиссия идет на самом деле даже дальше, чем, скажем, Европейский суд по правам человека.
Например, по российским делам она уже доказала, что способна – на основе анализа материалов дела в состязательной процедуре – заключить, что суть уголовных претензий на внутригосударственном уровне сводится к частно-правовому спору, скажем, в случае преследования за мошенничество согласно статье 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, а следовательно, состава преступления нет и быть не может, поэтому Red Notice – отменяется.
Фактически комиссия в своих решениях связана лишь тем самым «духом Всеобщей декларации прав человека» из Конституции Интерпола, а тексты многих ее решений, которые имел возможность изучить измученный тысячами страниц канцеляризмов автор, читаются иногда как дуновение свежего морского ветра.
Да, комиссия завалена делами и работает неспешно: в среднем по два года на дело. С другой стороны, не возникает никаких проблем с исполнением ее решений: данные из баз генеральный секретариат Интерпола удаляет незамедлительно, если комиссия согласилась с запросом.
Не останавливаясь более подробных на специфических процедурных особенностях рассмотрения конкретных дел комиссией (это всегда можно обсудить отдельно и конфиденциально), автор должен заключить: она представляет собой эффективный независимый международный механизм для тех счастливцев, сведения о которых оказались в базах Интерпола необоснованно.
