Правительство Великобритании приказало компании LetterOne, которая изо всех сил старалась дистанцироваться от находящихся под санкциями владельцев, продать региональный провайдер широкополосного интернета Upp.
Полтора года назад, когда LetterOne приобрела Upp и пообещала инвестировать 1 млрд фунтов до 2025 г. в развитие широкополосного интернета на востоке Великобритании, сделку приветствовала Лиз Трасс. Будучи депутатом парламента от юго-западного Норфолка (как раз в том регионе, где Upp предполагала активно развивать бизнес), Трасс, которая тогда занимала должность министра по международной торговле, назвала сделку, предполагавшую также создание 600 рабочих мест, «отличной новостью».
Однако в этом году основатели и главные акционеры LetterOne — Михаил Фридман, Петр Авен, Герман Хан, Алексей Кузьмичев — из-за войны в Украине попали под санкции, в том числе в Великобритании. И Грант Шэппс, министр по делам бизнеса, энергетики и промышленной стратегии, заявил, что принадлежность интернет-провайдера компании LetterOne представляет «риск для национальной безопасности», сообщает Financial Times.
В январе в силу вступил Закон о национальной безопасности и инвестициях, который позволяет правительству пересматривать сделки на этих основаниях в течение пяти лет после их заключения. Как раз руководствуясь законом, Шэппс обязал LetterOne продать Upp в течение определенного периода, а оператора — перед продажей провести проверку сети на предмет безопасности.
LetterOne, которая владеет различными активами — от нефтегазовой компании Wintershall Dea до магазинов здорового питания Holland & Barrett общей стоимостью $25 млрд, — старалась по возможности разорвать все связи с российскими владельцами: их доли были заморожены, они не получают дивиденды и не участвуют в принятии решений. В первую неделю после введения санкций «у нас были проблемы со всеми поставщиками: нас не хотели знать, не хотели с нами разговаривать, не перезванивали», рассказывал в начале декабря FT председатель совета директоров LetterOne Мервин Дэвис.
Хотя номинально россияне остаются владельцами (их акции лишь заморожены), совет директоров больше не несет перед ними никакой ответственности, объяснял Дэвис: «Это компания с гигантской ликвидностью, огромный конгломерат. Но мы лишились своих акционеров. Так что фактически ответственность теперь лежит на мне и других [членах совета директоров и правления]».
Убеждать в том, что бизнес LetterOne больше не связан с владельцами, пришлось всех, по словам Дэвиса, — аудиторов, юристов, инвестбанки: «Мы связывались с каждым регулятором, с каждым правительственным ведомством и говорили: „Послушайте, мы не находимся под санкциями. Пожалуйста, подтвердите это. Мы собираемся делать то-то и то-то. Это ОК?“».
Но, судя по решению Шэппса, убедить удалось не всех. В ответ на указание министра LetterOne заявила, что ее участие в капитале Upp «никаким образом» не угрожает национальной безопасности:
L1 не находится под санкциями и предприняла быстрые, решительные действия для введения жестких мер, чтобы дистанцировать L1 от попавших под санкции акционеров. Они не играют никакой роли в L1, не имеют доступа в помещения, к инфраструктуре, людям, финансовым средствам или каким бы то ни было благам.
Компанией Upp руководят британцы, а в совете директоров находятся только граждане Великобритании, США и ЕС, добавила LetterOne.
