Аналитики поспешили объяснить это падение намеренным шагом российских властей, которые якобы хотят продемонстрировать партнерам по альянсу ОПЕК+ свою приверженность обязательствам сокращать добычу в интересах стабилизации рынка. И делается это вроде бы непосредственно перед совещанием ОПЕК+, которое — после нескольких срывов — намечено на 30 ноября.
Российские нефтяники действительно добывают сейчас меньше, чем им позволяет квота, согласованная ОПЕК+. Квота нашей страны составляет 9,949 млн баррелей в сутки, а добыча в октябре зафиксирована на уровне 9,407 млн. (Здесь приходится полагаться на данные ОПЕК, поскольку сведения о нефтедобыче в РФ с весны этого года считаются чуть ли не государственной тайной и не публикуются.)
Вот только намеренность такого сдерживания и тем более причина внезапного провала экспорта вызывают сомнения.
Во-первых, не следует преувеличивать административное регулирование добычи и экспорта со стороны правительства. Оперативно, в диапазоне пары недель, оно никогда не умело воздействовать на менеджмент нефтяных компаний. Реакция нефтяников на давление властей проявляется не сразу, а месяцев через пять-шесть.
Во-вторых, для снижения экспорта имеются и другие, куда более реалистические причины. Инициаторы санкций, раздраженные тем, что Россия научилась их обходить с помощью сговорчивых танкерных компаний и не слишком респектабельных страховых фирм, начали охоту за «теневыми» танкерами и пригрозили усилить контроль за качеством страховки. Контрабанда резко пошла на убыль, да и цена российской нефти стала падать, возвращаясь к разрешенному санкциями «потолку» в 60 долларов за баррель смеси Urals. Появились даже намёки, что в датских проливах российские танкеры станут проверять на наличие нормальной страховки и на соответствие цены груза в документах дозволенным нормам. Число танкеров, владельцы которых готовы рискнуть, сократилось — и это не могло не сказаться на морском экспорте из России.
И в-третьих, всякий раз, когда в стране отмечается сокращение нефтедобычи, у наблюдателей за отраслью возникает подозрение: не начинается ли уже то самое падение производства, о котором давно предупреждали и нефтяники, и правительственные ведомства?
Помнится, ещё в 2016 году Роснедра (Федеральное агентство по недропользованию) заключило, что «обеспеченность добычи разведанными запасами разрабатываемых месторождений составляет 35-36 лет», и добавило, что если не разрабатывать так называемые трудноизвлекаемые запасы (ТрИЗ), то обеспечивать добычу можно будет не более 20 лет. Согласно этому прогнозу, примерно к 2036 году обычные, не трудноизвлекаемые запасы нефти в России будут исчерпаны, и нефтяникам придется заниматься исключительно ТрИЗами — а у них себестоимость добычи такова, что о рентабельности отрасли речь уже идти не сможет.
Исчерпание коммерчески рентабельных запасов ускоряется. В Западной Сибири, где извлекается более 40% российской нефти, добыча в этом году составит примерно 215 млн тонн – против 242 млн в 2015 году. Специалисты, собравшиеся на этой неделе в Ханты-Мансийске на Югорском экономическом форуме, сетовали, что за год не было открыто ни одного нового месторождения, и всего два небольших ранее открытых месторождения введено в эксплуатацию.
Нефтяники пытаются уже не то что поддерживать текущий уровень добычи на действующих промыслах, а только отсрочить момент, когда эксплуатация старых залежей потеряет коммерческий смысл. В ход идут уже не просто «вторичные» методы интенсификации нефтедобычи, такие, как примитивное заводнение пласта, но и «третичные» и даже «четвертичные», а добыча все равно падает. Из скважин, по свидетельству промысловиков, выкачивается уже не нефть, а «скважинная жидкость» с содержанием воды более 92%.
По расчетам директора по геологоразведке компании «Петрогеко» Александра Соколова и его коллег, в части регионов Западной Сибири обеспеченность запасами для продолжения рентабельной добычи не превышает девяти лет, но есть и зоны с 18-летним запасом «жизни».
Рассуждая о волевых решениях России, якобы способной оперативно манипулировать нефтедобычей по согласованию с другими участниками ОПЕК+, нельзя упускать из виду совершенно объективные процессы, идущие в отрасли. Ухудшение качества запасов нефти начинает играть все более значимую роль в судьбе главной экономической отрасли РФ.
