Вечеринка с дресс-кодом «almost naked» («почти голый») прошла 20 декабря в московском клубе «Мутабор». После того, как в интернете появились фото с вечеринки, где гости позируют в откровенных нарядах, Роскомнадзор нашел признаки «пропаганды ЛГБТ» в фото и видео с вечеринки Ивлеевой и начал удалять их, депутат Госдумы Александр Хинштейн призвал МВД завести на организаторов вечеринки административные дела, а провластные российские активисты заявили, что пожалуются на вечеринку в Генпрокуратуру. Гости начали массово извиняться, а на организаторов подали в суд. Почему одна вечеринка вызвала такой резонанс?
Александр Арчагов
Психолог, гендиректор НКО «Открытая школа психологии»
Прежде всего, следует помнить, что упомянутая вечеринка была организована культурной элитой. Под «элитой» я имею в виду не лучших, а самых известных и богатых в мире шоу-бизнеса. Россия — это страна с глубокими социальными проблемами и ощущением несправедливости. До войны эта несправедливость была еще терпима, но с ее началом неравенство стало вопросом жизни и смерти: богатые получают жизнь и благосостояние, а бедные — долги и смерть.
Эту историю, насколько я понимаю, подняли блогеры, которые и так критически относятся к элите за неправильное ведение войны и бессмысленные жертвы. Понятно, почему это поддержали депутаты и другие политические элиты — их задача продемонстрировать лояльность текущему политическому дискурсу.
К тому же эта вечеринка отражает еще один дискурс — дискурс сексуальности как удовольствия, а не только как средства деторождения. Этот дискурс сейчас находится под запретом, как и ЛГБТ-тематика.
В целом эта ситуация способствует развитию двоемыслия: в школах, где нужно притворяться, что обсуждаешь важные темы, в домашних чатах, где нельзя высказывать свое мнение о войне, на работе и так далее. Эта закрытая вечеринка — попытка жить, как будто ничего не изменилось. Но двоемыслие затрагивает и самих участников вечеринки, ведь они либо поддерживали войну, либо молчали, боясь потерять свой статус. Поэтому такое мероприятие выглядит как оскорбление как для сторонников, так и для противников войны. Интересно, как затем многие из них начали извиняться, пытаясь сохранить иллюзию лояльности.
Я считаю, что радоваться и праздновать можно и нужно, поскольку жизнь продолжается. Но забывать о войне нельзя. В такой смешанной реальности нам всем придется жить в ближайшие годы.
Ко мне как к психологу периодически обращаются клиенты, которые остались в России, и они не знают, как оставаться верными себе. Я бы сказал, что важно находить баланс между осознанием тяжести текущей ситуации и поддержанием личного благополучия. Важно признать, что жить в условиях конфликта и социального напряжения — это огромное испытание для психического здоровья. Тем не менее радость и празднование являются важными аспектами жизни, помогающими сохранять устойчивость и надежду.
Дмитрий Кутовой
Психиатр
Прошедшая вечеринка в «Мутаборе» — отличный повод поговорить пару дней о хайповой теме, к которой стараются дать комментарий буквально все. Не обходится и без попыток подвязать сферу ментального здоровья — от сомнений в психическом благополучии участников вечеринки до таких же сомнений, но в отношении возбудившихся блюстителей моральной чистоты нации. Цель этого комментария — предотвратить спекуляции на этой теме в моей профессиональной области.
Вечеринки происходят каждый день, некоторые из них похожи на детские утренники, а некоторые — на сюжет эротических фильмов. И регулируется формат вечеринок исключительно предпочтениями их участников. Спектр человеческих интересов и желаний очень широк — и это прекрасно. Последнее, что с ним нужно делать, — пытаться регулировать чужую свободу рамками собственных морально-нравственных представлений, для этого существуют (в большинстве стран) законодательство и институт репутации. И уж совсем неприличными являются попытки медикализировать что-то, что кажется нам «неправильным», оставьте это врачам с их общепризнанными критериями расстройств.
Что касается общественной реакции — это не психологический, а социальный феномен. Причины стоит спрашивать не у психиатров и психологов, а у социологов и антропологов. Взрослые часто обесценивают интересы молодых, военные — интересы гражданских. Интенсивность этой реакции, на мой взгляд, обусловлена общим градусом поляризации общества и проистекает из более важных процессов — политических и экономических. Так что на деле к извечному «в наше время такого не было» просто стало удобным добавлять «особенно во время войны».
Ну и в завершение — попытки интерпретировать социальные процессы через призму психических расстройств являются не чем иным, как стигматизацией. Давайте не медикализировать жизнь вокруг нас, она сама с этим успешно справляется.
Александр Кынев
Политолог
Думаю, что история с «голой вечеринкой у Ивлеевой» — это очередной пример мифических представлений власти об обществе и основанных на этих мифах попытках с обществом воссоединиться через кампанию против чего-то.
С одной стороны, посплетничать о жизни звёзд, понегодовать, как они живут и с жиру бесятся, это любимое народное. Это было, есть и будет, это неотъемлемая часть разговоров у подъезда или за стаканом в поезде.
Но из этого ритуала наслаждения полосканием жизни звёзд никак не следует, что репрессии против них дадут какое-то единение. Ровно наоборот. Это такой парадокс: обсуждать и осуждать именно тех, кого любят. Все репрессии против конкретного певца/актёра со стороны власти у простых людей в те же советские годы вызывали такое же сочувствие, с каким жаром до этого обсуждали его похождения.
Также любят обсуждать, как сочувствуют любому, кого власть обижает, — это второй столп массовых настроений. Никогда наши люди не поддерживали репрессий против своих любимцев, да и вообще в России принято сочувствовать жертвам власти, а не наоборот (если, конечно, речь не об однозначно негативных персонажах типа Чикатило или ином подобном).
Поэтому, «обижая», отменяя артистов, никакого имиджевого выигрыша власть не получит. Попугать можно, но любви к власти в результате точно не станет больше, а станет меньше. Как раз наоборот, именно за переизбыток насилия власть у нас всегда и не любили. В массовом сознании власть в целом образ отрицательный, а не позитивный. И при репрессиях против артистов случится не единение власти с народом, а скорее единение обижаемого народа с его же обижаемыми артистами, какими бы они ни были.
