Поддержите The Moscow Times

Подписывайтесь на «The Moscow Times. Мнения» в Telegram

Подписаться

Позиция автора может не совпадать с позицией редакции The Moscow Times.

Как Тайвань стал на путь независимости и почему с него не свернет

Представьте себе, что Аляску россияне не сдали в аренду США в XIX веке, а в 1920-м году туда сбежали остатки белогвардейцев и провозгласили себя на полуострове правопреемниками российской буржуазной республики, образовавшейся после Февральской революции 1917 года. 
Тайвань находится под защитой США
Тайвань находится под защитой США Седьмой флот США, Facebook

Тогда сейчас было бы две России, одна из которых — союзница США. И рано или поздно на такой Аляске сформировалась бы особая политическая, а затем и национальная идентичность, которая не хотела бы стать частью «большой России».

Примерно такие же процессы идут сейчас и на Тайване, где никогда не было политических сил, желавших перейти под суверенитет КНР, а воссоединение рассматривалось ровно с другой стороны: материковый Китай становился бы частью Тайваня. (Как бы смешно для нас это ни звучало.) Этой идеей жила партия Гоминьдан (буквально — Китайская национальная партия), которая безраздельно правила всем Китаем с 1927 по 1937 годы и только в 1949 году была изгнана Коммунистической партией Китая и ее войсками на остров Тайвань, после Второй мировой войны отошедший от Японии к Китаю.

В международном обиходе до 1970-х именно Тайвань представлял весь Китай, в том числе был членом ООН.

Один из трех принципов основателя Гоминьдана Сунь Ятсена — такой: народовластие путем проведения демократических выборов и республиканской формы правления. Но на Тайване до 1987 года действовало военное положение и деятельность любых партий, кроме Гоминьдана, была запрещена. Период с 1947-го по 1987-й годы называют Белым террором, его жертвами стали 14 тысяч тайваньцев. Дольше военное положение продолжалось только в Сирии: с 1963-го по 2011 год.

Можно сказать, что демократия на Тайване началась лишь с 1996 года, когда впервые был демократически избран глава островной администрации. Это был Ли Дэнхуэй, представитель Гоминьдана,  и это был фактически его второй срок — на первый его назначила партия.

Практически все политики сегодня на Тайване — проамериканские изоляционисты. Основная политическая борьба идет между панкитаистами, которые продолжают видеть в Тайване альтернативную модель единого Китая, и сторонниками особой тайваньской идентичности, имеющими в виду отказаться от претензий на презентацию альтернативного образа объединенного Китая. 

Демократическая прогрессивная партия, которую представляет победитель Лай Циндэ, — сторонница как раз такой особой идентичности. В отношениях с Китаем позиция ДПП заключается в следующем:

  • усиление сектора обороны Тайваня;
  • сохранение статус-кво отношений с КНР;
  • расширение союзов с западными странами;
  • обеспечение экономического роста.

Простыми словами: не воевать, вооружаться, взаимодействовать, не нарываться и развиваться.

Позиция Гоминьдана в целом «панкитайская», а программа Гоминьдана в отношении КНР — три главных принципа: сдерживание, диалог и деэскалация. И ДПП, и Гоминьдан отвергают принцип КНР «одна страна, две системы», по которому в состав КНР вошли Гонконг и Макао.

Сперва Гоминьдан ожидал крушения коммунистического режима в КНР. Затем — поражения Пекина в конфликте с СССР или США. В 1980-х даже наиболее стойкие гоминьдановцы поняли, что все это недостижимо. Последние надежды были связаны с демократизацией Китая. Но они улетучились после событий на площади Тяньаньмэнь в 1989 году.

Сейчас сопротивление «тайванизации» острова оказывает лишь радикальное крыло Гоминьдана, которое называет противников «нацистами» и «предателями».

Политика в отношении КНР третьей политической силы — Партии народа Тайваня: взаимность, понимание, уважение и сотрудничество.

Для председателя КНР Си Цзиньпина воссоединение с Тайванем — ключевая задача, особенно после того, как Си нарушил негласный принцип сменяемости руководства КНР и продолжил руководить Китаем и после 10 лет на главном посту в стране. Все его предшественники «возвращали» материковому Китаю какие-нибудь из островов.

При Мао была проведена десантная операция и захвачен остров Хайнань.

При Цзян Цзэмине мирным путем в 1997 году во исполнение договора столетней давности и по принципу «одна страна — две системы» Китаю был возвращен Гонконг (от Великобритании), а в 1999 году закончился договор с Португалией, действовавший с 1557 года, и Китаю по тому же принципу был возвращен Аомынь (Макао).

При Ху Цзиньтао путинская Россия отдала Китаю при демаркации границы остров Тарабаров и половину Большого Уссурийского острова.

Очевидно, что у Си с Тайванем не получится — по разным причинам — ни первого, ни второго, ни третьего варианта. Никто не будет атаковать Тайвань в лоб — это грозит Третьей мировой войной, в которой не будет победителя; не существует никакого договора, по которому можно было бы получить Тайвань; не с кем демаркировать границу, потому что с точки зрения КНР ее просто не существует.

Точно так же не было бы возможным «воссоединение» российской демократической Аляски с современной деспотией РФ.

читать еще

Подпишитесь на нашу рассылку