Слушания по подтверждению кандидатуры Тулси Габбард на пост директора национальной разведки (DNI) США вызвали острые дебаты среди сенаторов. Основные вопросы касались её прежних заявлений о внешней политике, в первую очередь относительно России, Сирии, Китая, а также её позиции по вопросам внутренней безопасности, таким как Закон о наблюдении за иностранной разведкой (FISA) и защита осведомителей. Именно из-за этого закона в 2016 году позволил начать множество расследований в отношении русского следа в первой предвыборной кампании Дональда Трампа.
Сенаторы выразили обеспокоенность ее встречей с Башаром аль-Асадом в 2017 году и ее скептицизмом по поводу применения химического оружия в Сирии. Вопросы о России были сосредоточены на ее прежних высказываниях, в которых она обвиняла НАТО в эскалации конфликта, хотя в ходе слушаний она прямо заявила, что «Путин начал войну в Украине». Также обсуждались ее взгляды на Китай, включая политику в отношении TikTok и угрозы со стороны китайских кибератак.
Одним из самых спорных вопросов стало ее выступление в защиту бывшего агента ЦРУ Эдварда Сноудена. В далеком 2013 году после публикации сенсационных утечек Сноуден оказался в России. Тот скандал был одной из первых ласточек критического ухудшения российско-американских отношений. Сенаторы требовали четкого ответа, считает ли Тулси его предателем, на что она ответила, что он нарушил закон, но также обнародовал незаконные программы слежки. Вопросы о FISA вызвали сомнения: не слишком ли резко у нее произошла смене позиции: прежде она выступала за полный запрет слежки без ордера. Кстати, Габбард не повторила ошибки Пита Хегсета и в преддверии слушаний по своей кандидатуре провела встречи с демократическими и республиканскими сенаторами.
Не менее горячие слушания проходили в Сенатском комитете по судебным вопросам по кандидатуре Кэша Пателя на должность директора ФБР. Демократы подвергли его жесткой критике, ссылаясь на его прошлые высказывания, связи с Дональдом Трампом и возможную политизацию ФБР. Республиканцы поддержали его, отмечая его профессионализм и компетентность.
Как и Тулси Габбард, Патель настаивал, что намерен максимально деполитизировать деятельность ведомства, на должность руководителя которого он номинирован. Демократы пытались спровоцировать его сделать политические заявления на основе его предыдущих высказываний. В частности, одним из ключевых вопросов стало отношение Пателя к штурму Капитолия 6 января 2021 года. Сенаторы-демократы обратили внимание на его поддержку «J6 Prison Choir» — группы осужденных за участие в беспорядках. Хотя Патель ранее публиковал их песню в соцсетях, во время слушаний он дистанцировался от этой темы и заявил, что не поддерживает насилие против сотрудников полиции. Он также не согласился с решением Трампа помиловать осужденных за нападение на правоохранителей.
Другим важным моментом стало его прошлое свидетельство перед федеральным большим жюри в расследовании, связанном с секретными документами Трампа. Патель отказался раскрывать детали, сославшись на юридические ограничения. Это вызвало опасения, что он может скрывать важную информацию и защищать Трампа.
Дополнительные вопросы возникли вокруг книги Пателя «Government Gangsters», где он упоминает «глубинное государство» и называет поименно чиновников, якобы работающих против Трампа. Сенатор Эми Клобучар выразила беспокойство, что Патель может использовать ФБР для политических репрессий. В свою защиту он заявил, что его цель — восстановить доверие к бюро, а не преследовать противников.
Еще одним спорным моментом стали заявления Пателя о необходимости закрытия штаб-квартиры ФБР в Вашингтоне. В прошлом он высказывался за преобразование здания в «музей глубинного государства». Во время слушаний он пытался смягчить свою позицию, заявляя, что его приоритет — реформирование агентства, а не его уничтожение.
Отдельно обсуждались обвинения в поддержке теорий заговора, включая QAnon. Патель категорически отрицал свою связь с движением, утверждая, что всегда выступал против дезинформации. Однако сенаторы указывали на его высказывания о фальсификации выборов и обвинения в адрес ФБР, что перекликается с риторикой QAnon.
Отдельное шоу, которое длилось целых два дня было посвящено обсуждению кандидатуры Роберта Кеннеди-младшего на должность министра здравоохранения. В случае назначения он не будет иметь отношения к внешней политике, однако упомянуть жесткие дискуссии, больше похожие на допрос, все-таки стоит.
Роберт Кеннеди отчаянно пытался прикинуться нормальным и дистанцироваться от своих предыдущих заявлений о вреде вакцин и прочих теориях заговора. Во время слушаний Роберт Кеннеди продемонстрировал слабое понимание политических механизмов регулирования системы здравоохранения.
На следующей неделе пройдут голосования по утверждению Габбард, Пателя и Кеннеди. Даже если они получат назначение, оно не будет таким же уверенным, как у Марко Рубио.
В отношении внешнеполитической команды можно сделать следующие наблюдения: Марко Рубио получил единогласную поддержку в Сенате, уже приступил к исполнению обязанностей и даже дал программное интервью журналистке Мегин Келли. Рубио уже работает вместе с помощником Трампа по национальной безопасности, спецпосланниками и министром обороны. Назначение Пита Хегсета, правда, натолкнулось на жесткое сопротивление, а его работа скорее всего будет подвергаться жесткой критике, как и работа Тулси Габбард и Кэша Пателя.
В случае их утверждения.
