Госдума приняла в первом чтении законопроект о государственном регулировании контрольных цифр приема на платный прием во все высшие учебные заведения России — как в государственные, так и в частные. Можно быть уверенными, что этот закон дойдет до подписания президентом в неизменном виде, поскольку президент, собственно, и поручил его принять — и отчитаться до 1 декабря этого года.
От конкуренции – к распределительному олигархату
В законопроекте говорится, что он вступит в силу с 1 сентября 2026 года — то есть следующая приемная кампания в вузы станет последней в России, проводящейся в условиях свободной конкуренции. После — строгое государственное регулирование.
Формально законодатели (как обычно) заботятся о качестве образования и утверждают, что не нужны стране все эти многочисленные юристы и экономисты, 90% которых действительно учатся на платной основе. Может, и не нужны. Но если человек хочет купить за свои деньги что угодно, не противоречащее закону, — хоть огурцы, хоть образование в сфере менеджмента, — ему должно быть предельно все равно, что нужно стране, а что не нужно.
Формально даже сохраняется некоторая конкуренция — вузы будут заявлять свои хотелки, конкурировать за квоты на прием, а благородное Министерство науки и высшего образования будет эти квоты распределять. Строго по качеству предоставляемых документов.
Но это — в теории. На практике прекрасно известно, как сегодня распределяются бюджетные места — по принципу коррупции и близости к нужному телу. То есть за счет квот на платные места рыночная экономика в сфере высшего образования превратится в государственное олигархическое распределение. И выживут в нем не лучшие по качеству, а ближайшие по связям.
«С учетом потребностей государства»
А в апреле Госдума приняла еще один закон, согласно которому повышение квалификации и переподготовка школьных учителей уже с 1 сентября 2025 года может проводиться только в организациях, принадлежащих государству или муниципалитетам. Ради такого неприкрытого убийства целого сектора частного образования пришлось попутно даже поменять статью 3 закона «Об образовании», то есть самые основы регулирования отрасли. Теперь там говорится не о «недопустимости ограничения или устранения конкуренции в сфере образования», а о «поддержке различных форм образования с учетом интересов и потребностей человека, потребностей государства и общества».
Учителя были лакомым кусочком для частных образовательных организаций. Около 400 тысяч человек (или около 20% всех педагогов) пользовались их услугами, потому что это было удобно, быстро и гибко. Не всегда качественно — но уж точно не хуже, чем в государственных институтах повышения квалификации учителей, где конспекты у лекторов не меняются по 30–40 лет.
Дополнительное образование учителей было крупнейшей отраслью дополнительного частного образования в России, занимая около 19% рынка. Для сравнения — на втором месте располагается повышение квалификации медицинских работников с 8,5% рынка.
Частным школам — приготовиться
Еще одну отрасль, которую довольно легко убить изменениями одной-двух строчек в законе «Об образовании», — частные школы. Официально в России около 800 частных школ, в которых учится около 120 тысяч детей. Это всего около 0,8% от общей численности учеников, на два порядка меньшая доля, чем, например, в Испании (29%) или Франции (25%).
Но в реальности частных школ гораздо больше, поскольку открывшиеся в последние 3-5 лет учреждения работают безо всякой лицензии, не попадают ни в какую статистику, а их учащиеся формально значатся либо на семейном обучении, либо числятся в других (в том числе государственных) школах. Только на семейном обучении в России числятся более 60 тысяч детей — в реальности большинство их них учится в никак не оформленных частных школах. Можно предположить, что еще столько же учащихся частных школ растворены в статистике муниципального образования.
Итого — больше половины рынка частных школ можно убить простой законодательной инновацией: отменить семейное обучение. Или, скажем, резко ужесточить требования для официальных частных школ, включив туда, как в Беларуси в 2022 году, обязательное владение собственным стадионом.
Кстати, в Беларуси это было сделано буквально за неделю, после того как в одной из частных школ девочке повредило глаз разбившимися линзами очков. В течение следующего месяца были закрыты 2/3 всех частных школ страны как несоответствующие новым требованиям.
Я уверен на 95%, что в России будет сделано точно так же.
Что потеряет российское образование?
С учетом перечисленных новых законов, явно начавшейся дискредитации частных колледжей в Москве, и общих, так сказать, тенденций развития общества можно предположить, что реальному частному образованию в России осталось от силы несколько лет. Хотя формально частные школы, колледжи и вузы, конечно, останутся, однако им либо придется постоянно каяться и извиняться, либо пристраиваться к какому-нибудь государственно-олигархическому клану.
И здесь необходимо задать главный вопрос: а заметит ли отряд потерю бойца? Иными словами, потеряет ли что-то нынешнее российское образование от ликвидации реальных независимых частных институций?
Берусь утверждать, что российское образование принципиально от этого ничего не потеряет. Потому что нет никакой необходимости в существовании негосударственных структур, если они не могут предложить обществу принципиально иные, отличающиеся от государственных смыслы и ценности. Если среднестатистическая частная школа или частный вуз и сегодня мало чем и по антуражу, и по содержанию, и по ценностям отличается от государственных — то, конечно, нет никакого особенно смысла в том, что их форма собственности — не такая, как у большинства остальных учреждений.
Принципиальный смысл существования частного образования в России был потерян тогда, когда его костяк решил быть даже более лояльным ко всем государственным инициативам, чем бюджетники. Поэтому, наверное, его бесславная кончина будет первым за много лет случаем в этой сфере, когда форма придет в соответствие с содержанием.
