Сначала он огорошил всех заявлением, что было бы, дескать, неплохо присоединить Канаду, затем прозрачно намекнул на аннексию Гренландии. Представители Вашингтона давали понять, что новая «как бы» (именно что «как бы») изоляционистская политика США предполагаетснижение их участия в НАТО, едва ли не вывод войск из Европы или даже вовсе — выход из организации.
Слушаются Трампа
Разумеется, эти неожиданные эскапады от главной военной силы Альянса вкупе с начатыми Трампом тарифными войнами и одновременно его комплиментарной риторикой в адрес главной угрозы НАТО — России — вызвали у европейцев оторопь и чуть ли не панику. Их задачей стало, как можно судить по состоявшемуся саммиту, во что бы то ни стало удержать Трампа в НАТО, подобно тому как жена стремится удержать в семье гулящего мужа.
Удалось ли этого добиться? Еще до саммита несколько европейских лидеров успело отметиться горячей поддержкой ударов США по ядерным объектам Ирана.
На самом саммите натовцы пошли еще дальше — и с энтузиазмом зафиксировали в декларации лидеров стран альянса намерение к 2035 году довести военные расходы стран-членов блока до 5% валового внутреннего продукта.
5% ВВП, которую страны НАТО теперь готовы тратить на оборону, — это именно та доля, которую называл Трамп еще в свой первый президентский срок. Тогда он справедливо указывал, что союзники по НАТО тратят слишком мало на общую безопасность, перекладывая основную тяжесть расходов на США. Сейчас предложенное обязательство достичь 5% за 10 лет выглядит как попытка европейских лидеров показать: они готовы слушаться Трампа, поддерживать его «лидерство», идти ему навстречу.
Но 10 лет — срок долгий. На практике еще предстоит увидеть, насколько реально будет увеличение оборонных расходов.
Тем более что единства в альянсе нет. Если восточноевропейские страны — государства Балтии, Польша — давно и последовательно наращивают военный бюджет без всякого внешнего давления, то другие отнюдь не демонстрируют заинтересованности в росте оборонных затрат. Испания, например, заявляет, что и 3,5% для нее — недостижимый уровень.
Следует ожидать, что разные страны, имеющие различное отношение к необходимости наращивания оборонных расходов, будут искать пути, чтобы формально отчитаться о росте затрат, вовсе не обязательно означающем реальное усиление вооруженных сил или ВПК. Это очевидно.
Тема Украины отошла на второй план (по слухам, президента Владимира Зеленского вообще не планировали приглашать на саммит — но он все же приехал и выступил), а любые «антироссийские» выражения тщательно редактировались во избежание «обиды Москвы». Как продолжает убеждать мировую общественность госсекретарь США Марко Рубио, если разговаривать с Москвой неуважительно, то закроются двери для дипломатического урегулирования войны в Украине.
Пресмыкаются перед Трампом
Самым же заметным штрихом стал стиль поведения европейских лидеров и в особенности нового генерального секретаря НАТО Марка Рютте по отношению к Трампу. Рютте избрал практически беспрецедентную по унизительности тактику: если Трамп любит лесть — будем лебезить. Если он хочет, чтобы его уговаривали, — будем умолять.
Риторика, с которой Рютте комментировал заявления Трампа относительно ирано-израильского конфликта — «порой папочке приходится использовать крепкие слова, чтобы утихомирить детей» — пожалуй, уникальна в истории современной дипломатии. Так низко перед «союзником» еще никто не пресмыкался. Возникает резонный вопрос: вроде бы союзничество предполагает равный статус союзников, а если им приходится разговаривать в таком тоне, то можно ли говорить о союзнических отношениях? Для этого есть другие термины.
Этот стиль поведения — униженный, вымаливающий — определяет и все остальное: и нежелание НАТО твердо заявить об обязательствах перед Украиной, и отказ включать в финальные документы четкие формулировки о помощи Украине, и избегание жесткой критики в адрес России, несмотря на признание ее главным источником угрозы.
За три года полномасштабной агрессии России против Украины, прямо затрагивающей безопасность всей Европы, европейские страны так и не пришли к выводу, что пора брать ответственность на себя. Им по-прежнему нужен «старший», за чьей спиной можно спрятаться. Даже если этот старший — Дональд Трамп, человек, чье слово не стоит и бумаги, на которой напечатано. Захотел — пообещал. Захотел — передумал. Ожидать от него, пусть даже убаюканного лестью европейцев, какой-то решимости в случае конфликта с Россией и уж тем более того, что он отправит американские войска на помощь гипотетической Эстонии — неосновательно. Скорее он немедленно призовет все стороны к миру и предложит агрессору обсудить очередную «сделку» — за счет очередной жертвы агрессии, ясное дело. Недаром американцы прозвали своего президента TACO — Trump Always Chickens Out (Трамп всегда сливается). Для такого прозвища есть немало оснований в сумбурной и не отличающейся продуманностью и системностью политике Белого дома.
Встает закономерный вопрос: зачем европейцы так унижаются? По их же словам, Россия угрожает не просто границам или армиям, а самому европейскому образу жизни — свободному обществу, построенному на правах человека. Но если вы готовы унижаться перед тем, кто может, как вы надеетесь, защитить ваше право не унижаться, — значит, вы уже проиграли. Какая в таком случае разница — Трамп или Путин?
Боятся остаться без Трампа
Можно даже задаться крамольным вопросом: а не выглядит ли в сравнении с Трампом агрессор Путин более привлекательным? Он не пишет сумбурные посты в соцсетях, не меняет мнения каждую неделю, последователен в своих выступлениях и ужасных поступках.
Более того, в отличие от Трампа, Путин не боится бросать вызов великим державам и ядерным государствам. Трамп храбро разбомбил уже разбомбленный израильтянами и неспособный серьезно ответить Иран — и неясно, с каким результатом. А вот с Путиным он по-прежнему избегает любого мало-мальски открытого противостояния. Может быть, в таком случае, Россия с ее ядерным арсеналом и готовностью воевать и нести потери окажется более надежным гарантом европейской безопасности?
Что мешает допустить, что Трамп, оказавшись перед лицом российских провокаций в Восточной Европе, согласится на «сделку» с Путиным — например, по разделу сфер влияния в Европе? Что помешает ему принять предложение Кремля, если оно покажется ему выгодным?
Скажут: дипломатия — это искусство расположить к себе важного союзника. Безусловно. Но в дипломатии, как и в жизни, нельзя унижаться. Нельзя терять самоуважение. Без самоуважения — нет силы. А без силы — нет партнерства. Есть только роль мальчика на побегушках.
Иными словами, если Европа хочет иметь США в качестве надежного союзника, она должна вести себя как союз сильных и уверенных в себе государств, готовых решать свои проблемы самостоятельно, без участия внешних игроков. Еще европеец Макиавелли писал, что только тот государь может рассчитывать на сильных и верных союзников, у кого уже есть собственная сильная армия. Никому не нужны «союзники», которые не способны усилить тебя, а лишь просят твоей защиты. В этом случае, опять же, не стоит говорить о «союзничестве» — речь должна идти о покровительстве, отношениях патрона и его клиентов, сюзерена и вассалов.
Безвольная Европа
Именно этими соображениями в свое время руководствовался Шарль де Голль, который сделал Францию ядерной державой и добился того, что она — единственная в Европе — стала способна выпускать весь спектр военной продукции: от стрелкового оружия до подводных лодок, авианосцев и истребителей. Де Голль хотел вести разговор с США и СССР на равных — и добился своего. Про его наследников такого сказать, увы, уже не получится.
Парадоксально, но именно такой стиль поведения европейцев полностью соответствует российским пропагандистским установкам: мол, Европа сама ни на что не способна, а европейцы будут выполнять все, что скажут в Вашингтоне: «Я вас уверяю: Трамп с его характером, с его настойчивостью, он наведет там порядок довольно быстро. И все они, вот увидите, — это произойдет быстро, скоро — все они встанут у ноги хозяина и будут немножко помахивать хвостиком».
Картинка складывается именно такая. В Москве снова удостоверяются в правоте своего взгляда на мир и Европу, а значит, и в правильности взятого агрессивного курса. Слабость провоцирует дальнейшую агрессию. Впрочем, на четвертом году полномасштабной агрессии уже не удивляешься неспособности европейских политиков извлекать уроки из происходящего.
Европа могла бы быть сильной и независимой — если бы захотела. У неё есть и экономика, и технологии, и промышленность, и население. Ей не хватает только одного — политической воли и осознания себя самостоятельным субъектом.
Если стиль господина Рютте не будет пересмотрен, если европейцы продолжат ползать на животе перед США — мечты о независимой и сильной Европе останутся мечтами, а ее судьба и безопасность так и будут оставаться в руках более решительных держав.
