О намерении поддерживать контакты с Путиным ради урегулирования иранской ситуации заявил на прошлой неделе французский президент Эмманюэль Макрон. Иранский вопрос с Путиным обсуждал президент США Дональд Трамп. Приезжал в Москву и иранский президент Пезешкиан, хотя ни о каких конкретных результатах его визитов не сообщалось.
Все эти сообщения и контакты, однако, заставляют непредвзятого наблюдателя подозревать участников подобных действий в желании выдать желаемое за действительное. Реальные возможности России в Иране оставляют желать лучшего.
Политическое влияние Кремля в Иране, да и на Ближнем Востоке в целом, стремится к нулю, и в Тегеране об этом уже не стесняются говорить открыто. Тот же Пезешкиан сказал, что Ирану не нужна поддержка России или Китая в случае войны. А участие иранского президента в саммите Организации экономического сотрудничества (ОЭС) в Ханкенди (бывшем Степанакерте, столице Нагорного Карабаха) показало, в какую сторону направлены усилия Тегерана по выходу из международной изоляции.
ОЭС по сути своей нацелена на ослабление российского влияния в регионе и усиление позиций Турции.
Иранские руководители считают, что Москва предала интересы Ирана в Сирии, когда отказалась поддержать режим президента Асада. Россию винят за нарушение обещаний о поставке современных истребителей и систем ПВО самому Ирану и не устают напоминать, как Россия поддерживала в ООН антииранские санкции. Планы восстановления военного потенциала после 12-дневных налётов Израиля иранцы связывают не с Россией, а с Китаем.
К тому же общественное мнение в Иране издавна мотивировано недоверием к «северному соседу», которому до сих пор не могут простить захват иранских земель по Гюлистанскому и Туркманчайскому договорам XIX века, попытки создания советских республик на иранской территории в 1920-х годах и после Второй мировой войны, спонсирование советской коммунистической агентуры и многое другое. Доверия к России у иранцев нет, и на роль посредника в каком-то политическом урегулировании военные преступники из Кремля претендовать не могут.
Гипотетически, фактором влияния могла бы считаться вовлечённость России в иранскую экономику, но и здесь мы имеем дело не с динамическим развитием торговых связей и осуществлением реальных проектов, а с набором благих пожеланий, которые повторяются политиками и провластными СМИ из года в год.
Товарооборот между двумя странами, по официальным данным, постепенно растет и в 2024 году достиг 4,8 млрд долларов в год. Но это вдвое меньше, чем в торговле России с Объединенными Арабскими Эмиратами и более чем в 10 раз меньше, чем с Турцией. В свою очередь, оборот Ирана с Турцией в два с половиной раза больше, чем с РФ.
Когда в прошлом году глава Совместной ирано-российской торговой палаты Хади Тизхуш Табан сообщил, что РФ стала крупнейшим иностранным инвестором в Иране, это говорило не о больших капиталовложениях российских компаний в его страну, а о незначительности инвестиций из других государств по причине международных санкций. Табан сослался тогда на то, что российская сторона вложила 2,7 млрд долларов в два нефтяных проекта, что составило 45% всех иностранных инвестиций. На самом деле это были затраты «Лукойла» на давнишние проекты, которые были брошены российской компанией, когда Иран стал объектом санкций.
Много раз повторявшиеся заявления, будто Россия якобы планирует вложить 8 млрд долларов в газовые проекты на территории Ирана, не подкрепляются фактами. фактами. Подписанный в прошлом году «Газпромом» и Национальной иранской газовой компанией «стратегический меморандум» о будущих поставках российского газа в Иран реальных обязательств участников не предусматривает, и работа в этом направлении не ведётся ни в Москве, ни в Тегеране, не говоря уже о Баку, где должны дать «добро» на транзит газовых поставок.
Вывод однозначен: у России нет никаких рычагов воздействия на режим Исламской Республики Иран, нет и шансов на то, что попытки посредничества будут восприняты в Тегеране и других столицах мира как потенциально эффективные.
Оставим домыслы о великой роли России на Ближнем и Среднем Востоке путинским пропагандистам.
