Оригинал – здесь.
Как россияне воспринимают экономическую ситуацию, меня интересовало давно, с тех самых пор, как я пришел на работу в Совмин СССР и стал причастен к обсуждению и принятию решений. Но только через десять лет, после ухода из Центрального банка, мы с коллегами запустили в «Центре развития» опросы, которые позволяли оценивать потребительские настроения. Когда у нас закончились деньги на этот проект, мы его передали в Центральный банк, где он трансформировался в оценку инфляционных ожиданий.
С 1993 года «Левада-центр» собирает данные и строит Индекс потребительских настроений, возможно, вы видели вот такой график.
В своих публикациях «Левада-центр» строит отдельные индексы оценки текущей экономической ситуации и уровня экономических ожиданий, которые выглядят вот так.
еНа графике результаты единичных опросов показаны тонким пунктиром, а жирные линии показывают скользящую среднюю из трёх опросов, что позволяет убирать мелкие колебания. Кроме того, в силу разных обстоятельств в разные годы «Левада-центр» проводил разное количество измерений: в 1993–2008 гг. и в 2021–2024 гг. эти данные собирались шесть раз в год (один раз в два месяца), в 2009–2017 гг. — каждый месяц, в 2020 г. — один раз в три месяца. Чтобы на графиках временная ось выглядела равномерно, я «нормализовал» данные — в те годы, когда опросы проводились каждый месяц, я убирал каждый чётный месяц, а в 2020 г. вставил «пустые» ячейки между 1-м и 2-м и между 3-м и 4-м опросами, соединив точки на графике.
В последние месяцы, глядя на эти графики, я изумлялся: вроде бы объективно положение дел в российской экономике ухудшается, а на графике оба индекса уверенно ползут вверх. Пытаясь найти объяснение этому парадоксу, я убеждал себя: ну посмотри, обеспокоенность обнищанием идет вниз, безработица никому не угрожает, кризисных явлений в экономике наблюдается все меньше и меньше.
Но другая часть меня выставляла контраргументы: военные выплаты достались самым бедным и, естественно, проблема обнищания стала менее острой; армия и эмиграция втянули в себя безработицу и создали дефицит рабочих рук; пропаганда заполонила СМИ, цензура и самоцензура блокируют любые негативные сообщения о положении дел в стране.
И вообще, люди быстро адаптируются к плохому и хорошему, и для оценки текущей ситуации «Левада» задает вопрос: «Как изменилось материальное положение Вашей семьи за последний год?» Стало заметно хуже, и респонденты отвечают, что текущая ситуация плохая; хуже не стало, значит звучит ответ «ситуация не изменилась». И нужно отметить, что начиная с 2002 г., практически во всех опросах более половины респондентов выбирают такой ответ.
Ну а в том, что завтра обязательно будет лучше, чем сегодня, мало кто из россиян сомневается.
Глядя на свежий график «Левады», неожиданно я увидел то, чего не видел раньше: разрыв между двумя линиями, оценка ситуации и ожидания, то увеличивается, то сокращается. И тут я решил воспользоваться стандартным для финансового анализа инструментом — посмотреть на разницу между двумя индексами. Арифметически, из индекса оценки текущей ситуации я вычел оценку уровня ожиданий и получил вот такую картину.
Этот график для меня лично сближает объективную оценку экономической ситуации, которая существует в моей голове, и экономические ощущения россиян.
Что я из него вижу?
Во-первых, в периоды очевидного улучшения экономической ситуации (2000-2006, 2010 – середина 2014, 2017-2019 годы) разрыв между индексами быстро сокращается, т. е. оценка текущей ситуации сближается с мечтой о «счастливом завтрашнем дне». И столь же очевиден обратный процесс: кризис в экономике вызывает стремительное нарастание разрыва между мечтой и реальностью (2009-2010, 2015, 2022 годы).
Во-вторых, по уровню разрыва между мечтой и реальностью начало войны и адаптация экономики к новым условиям оказали на россиян по глубине такое же сильное воздействие, как кризис 1998 года.
В-третьих, очень интересной оказалась реакция населения на экономическую ситуацию времен ковида: увеличение разрыва между мечтой и реальность оказалось не очень значительным; возможно, интуитивно россияне понимали, что состояние экономики не зависит от экономической политики и вообще, то, что происходит в экономике под влиянием эпидемии, гораздо менее важно, чем-то, что происходит или может произойти с их жизнями и здоровьем. И очень примечательно выглядит сокращение разрыва между мечтой и реальностью в конце 2020 – начале 2021 года, что можно интерпретировать как вздох облегчения. Самое страшное осталось позади.
И в-четвертых, – последнее по очереди, но не по сути. Хотя разрыв между мечтой и реальностью, связанный с началом войны, заметно сократился на рубеже 2022–2023 гг., последние два года он находится на стабильном уровне, который наблюдался только после кризиса 1998 года. Россияне адаптировались к новым экономическим реалиям, но интуитивно понимают, что с каждым днем они откатываются все дальше назад от «счастливого завтра».
