Если бы мне нужно было описать движение, созданное моим мужем Алексеем Навальным, в нескольких словах, я бы сказала так: мы — проевропейское движение.
Мы верим, что Россия — неотъемлемая часть европейской цивилизации, а европейская модель развития — лучшая для нашей страны.
Отсюда наше убеждение, что мрачные годы путинизма — не историческая неизбежность, а отклонение от нормального пути. И когда режим Владимира Путина закончится, у России будет шанс вернуться на нормальный европейский путь.
Но что вообще означает «европейский путь»?
От Венгрии до Португалии, от Швеции до Греции — Европа огромна и разнообразна. Европейские страны различаются и по устройству, и по политическому развитию.
2025 год стал для континента годом тяжелейших испытаний – тяжелейших даже по меркам последних лет. Путинская война против Украины продолжается, а ЕС сталкивается с сильнейшим политическим давлением — и извне, и изнутри. Экономическая ситуация тоже далека от идеальной: страны ЕС вынуждены резко увеличивать расходы на оборону и безопасность, что дает новый ресурс популистам всех мастей.
То, что недавно казалось очевидным, теперь под сомнением. Маргинальные мнения по основополагающим вопросам — от гуманистических ценностей до миграции, экологической политики, прав меньшинств и отношений с диктатурами — вдруг звучат с самых высоких трибун. Немыслимо!
Когда Алексей Навальный говорил о Прекрасной России будущего, он представлял себе мирную, демократическую, процветающую европейскую страну. Но что значит быть европейской страной сегодня?
Несмотря на все внутренние испытания, противоречия и разногласия, Европа для меня и для множества россиян всегда была символом благополучия.
После Второй мировой войны Европа стала замечательным примером прогрессивного общества, построенного на взаимном уважении. Расизм, колониализм, милитаризм, империализм и, прежде всего, отказ от демократии и прав человека стали неприемлемыми. Ценности, закрепленные в Европейской конвенции по правам человека, стали путеводной звездой для движений, борющихся с диктатурами по всему миру — в том числе в России, они вдохновляли советских диссидентов в их неравной и героической борьбе против коммунистической тирании.
Эти же ценности всегда лежали в основе и нашей программы — они формировали последовательную, а не ситуативную оппозицию Путину.
Важно понимать, что наше главное расхождение с Путиным — не тактическое, а ценностное. Я, мой муж — которого Путин убил — и многие наши соратники выступали против Путина задолго до его вторжения в Украину, а его радушно встречали в европейских столицах. И мы продолжим выступать против него, даже если он останется у власти в России, когда эта ужасная война закончится.
Мы не просим ничего сверхъестественного.
Мы просто хотим, чтобы Россия была страной, которая заботится прежде всего о достоинстве, правах и будущем своих людей — как принято в европейских странах.
Мы хотим тех же базовых прав и свобод, которые европейцы воспринимают как естественную часть повседневной жизни.
Мы боремся за приоритет прав человека над интересами государства.
Мы требуем подлинной свободы слова и собраний, чтобы любой, кто не согласен с властью, мог открыто вести кампанию и критиковать — не рискуя оказаться в тюрьме, в изгнании или быть убитым, как это произошло с моим мужем.
Мы стремимся к демократии. К праву каждого гражданина участвовать и побеждать в свободных и честных выборах.
Мы выступаем за федерализм и местное самоуправление, чтобы люди могли выбирать своих представителей не только на общенациональном уровне, но и в своих регионах, городах и поселках. В такой многонациональной стране, как Россия, это жизненно важно. Только через реальное самоуправление народы могут сохранять свою культуру, язык и идентичность.
Мы также боремся за независимые и справедливые суды.
Мы защищаем право на частную собственность.
Мы считаем, что такая богатая страна, как Россия, обязана быть щедрой к своим гражданам, а доходы от природных ресурсов не должны присваиваться правящей элитой или тратиться на войны.
И, конечно, мы стремимся к миру — потому что сама мысль о развязывании войны кажется нам такой же абсурдной, как и любому нормальному европейцу. Мы хотим, чтобы Россия была хорошим соседом и надежным партнером для всех окружающих стран — и на Востоке, и на Западе.
Эти европейские ценности объединяют сотни миллионов людей — от Таллина до Лиссабона — несмотря на все их различия и на ту поляризацию, которую мы наблюдаем в сегодняшней политике.
Верховенство закона, а не произвол.
Уважение к институтам, а не власть личных прихотей.
Государство, которое служит людям, а не люди, которые служат государству.
Как видите, мы не радикалы. Мы очень разные люди по взглядам, но нас объединяет одно: мы — враги путинского режима, который принес в нашу страну войну, диктатуру, коррупцию и террор. Мы противостоим не Путину лично, но всему его авторитарному, антидемократическому, антипарламентскому, милитаристскому, ксенофобскому и шовинистскому мировоззрению. У путинизма нет идеологии — он просто отрицает ценности современной европейской цивилизации.
Мы — нормальные европейцы, которые разделяют фундаментальные европейские ценности.
Когда я разговариваю с европейскими политиками, они часто спрашивают, что они могут сделать, чтобы помочь нашему движению и нашей борьбе против Путина и его войны. Мой ответ прост: будьте сильными, принципиальными и последовательными.
В наших общих интересах — чтобы Европа оставалась единой и успешной. Только тогда она сможет противостоять вызовам нашего времени, включая помощь тем, кто всё ещё борется за свободу.
Европа более чем способна противостоять лицемерию и двойным стандартам.
Она более чем способна протянуть руку десяткам миллионов проевропейских россиян — и помочь этому числу расти.
Это обеспечит, что та прекрасная Россия будущего, за которую Алексей Навальный отдал свою жизнь, будет мирной, демократической и процветающей — словом, нормальной европейской страной.
