Эпизод первый, стендап перед самой записью
Одно замечание перед просмотром. В начале интервью мы задали самый очевидный вопрос: почему вы это сделали? Почему вы почувствовали угрозу, непосредственную физическую угрозу?
И ответ, который мы получили, нас шокировал. Путин очень долго, наверное, полчаса рассказывал об истории России начиная с VIII века. И, честно говоря, мы подумали, что это обструкционистский риторический прием, нас это стало раздражать, и мы несколько раз его перебили. Тогда стал раздражаться уже он.
Но в конце концов мы пришли к выводу, что это не был обструкционизм. Потому что у нас не было ограничено время интервью, мы говорили больше двух часов. Напротив, то, что вы сейчас увидите, показалось нам искренним, согласны вы с этим или нет. Владимир Путин считает, что у России есть исторические претензии на часть Украины. Мы считаем, что следует рассматривать это [нападение на Украину] как искреннее выражение того, что он думает.
Эпизод второй, в Кремле с чашкой кофе, в ожидании машины
Я сижу здесь с папкой, какой-то старомодной, я ее еще даже не открывал, с документами, которые мне дал Путин. У меня будет вечернее чтение. Это было настоящее интервью. Я все еще обдумываю разговор, который только что закончился.
Мои мысли еще в зачаточном состоянии.
Я задал ему, конечно, очевидный вопрос, почему вы выступили против Украины два года назад, в феврале 2022 года, и он сказал, что он чувствовал физическую угрозу со стороны НАТО через Украины, беспокоился, что у Украины появится ядерное оружие и т. д. и т. п. Он пустился в чрезвычайно подробное объяснение истории, обратился к девятому веку, к образованию Руси из славянских племен в нацию, к образованию Украины и Руси.
Я почувствовал раздражение и подумал: вот, я просто американец, я задал тебе конкретный вопрос, хочу конкретного ответа, поехали… Он тоже стал раздражаться, и я подумал, что он пытается уйти от ответа, но после просмотра всего этого я пришел к выводу, что нет, это и был его ответ — история местности и становления его страны, связь с Украиной — это как бы основа его политики в отношении Украины, мне было действительно интересно, стало намного интереснее, когда я понял, что он имеет в виду, что он думает об этом регионе.
Эпизод третий, в номере гостиницы
Мы пробыли там почти пять часов, в Кремле. Путин опоздал на пару часов по своей привычке. Все смеялись, кто проходил мимо: он всегда опаздывает. Но знаете, Путин — не тот, кто дает много интервью. Он не давал интервью почти четыре года! Дело не в том, что он не может объяснить свою позицию. Он умный, нет сомнений. Но он явно проводит много времени в мире, где ему не нужно ничего объяснять.
Итак, он не очень связно изложил свою позицию, хотя, если вы послушаете интервью внимательно, мы долго с ним разговаривали, и пара вещей все-таки всплыла на поверхность. Во-первых, он очень уязвлен тем, что Запад его не принял. Он, конечно, это отрицает, но это очевидно. Я думаю, что как и многие россияне, он ожидал, что окончание холодной войны станет своего рода приглашением России в Европу. А Запад отверг Россию. Я тут не занимаю ничью сторону, может быть, у Запада были веские причины, но в любом случае Запад был полон решимости не быть в союзе с Россией. В этом весь смысл НАТО — чтобы сдерживать Россию, и Путин этим уязвлен, очень уязвлен. Его глаза сверкали, когда мы говорили о неприятии России Западом, говорили, наверное, больше часа. В любом случае у него нет стройной теории, которую он хотел бы мне рассказать, почему это так.
Извините, но Россия — не экспансионистская держава. Все эти тори и прочие [английские политики], все эти лжецы и идеологи, которые управляют Госдепартаментом, хотят превратить его в такого, ну, Гитлера, в императорскую Японию, но правда в том, что это просто ложь, это просто чушь. Нужно быть идиотом, чтобы так думать!
<…>
Россия просто хочет безопасных границ, может быть, параноидально хочет, но идея, будто они хотят вторгнуться в Польшу или там в Вену… ну это идиотизм, нет никаких этому доказательств.
И что еще мне показалось поразительным — он готов признать, что хочет мирного соглашения по Украине. Он сказал это пару раз. Опять же, может быть, он лжет, хотя я бы так не сказал, но он повторил это! Зачем бы ему такое говорить, если он не имеет этого [мирного соглашения] в виду?
