11 декабря 1990 года постановлением Верховного совета СССР сбережения советских граждан были конфискованы. Нет, само постановление говорил ровно обратное: в нем говорилось, что вклады Сбербанка будут преобразованы в долг СССР, но этого так и не было сделано: выплаченные в последующие годы «компенсации» покрыли около 2% реальной стоимости вкладов. Можем повторить?
Потребители, а не трудящиеся
Не буду держать интригу — я рассказы о заморозке вкладов от экспертов различной степени профессионализма до сих пор воспринимала с юмором. И даже когда президент РСПП Александр Шохин заявил, что сегодня на банковских счетах населения скопилось 55 трлн рублей, которые неплохо было бы использовать для покупки акций компаний в ходе «большой приватизации», восприняла этот призыв как не очень своевременную и неподобающую хотелку. В самом деле: мало разве «народного IPO» ВТБ, когда даже бабушки с дедушками вкладывали в акции банка свои «гробовые» — и остались с красивым словом «акционеры», но без денег? Да и зачем вообще смущать умы, побуждая людей снимать деньги с депозитов? Ведь тогда инфляция, которая упорно не хочет падать, начнет расти еще более неприлично. А друзьям, обеспокоенно спрашивающих меня, не стоит ли снять деньги со счета, говорила: не беспокойтесь, экономический блок правительства вменяем, он понимает, что ваши деньги трогать нельзя.
Теперь я думаю, что ошиблась.
Нет, у меня не появилось сомнений в профессионализме Центробанка или Минфина. У меня появились опасения, что ситуация с вкладами начинает до боли напоминать ту, которая сложилась к 1990 году.
Напомню, что тогда происходило. С середины 1970 годов, когда в СССР пришла «большая нефть», советское государство, впервые за время своего существования, задумалось, что нищему населению, пожалуй, пора дать возможность жить полегче. Говорят, на этом настоял сам тогдашний генсек Леонид Брежнев. Так или иначе, в магазинах стали появляться товары, даже импортные, пусть и «социалистических стран», зарплаты и пенсии начали расти, а пропаганда, рисуя успехи советской власти, стала делать упор на «рост благосостояния трудящихся».
Трудящимся перемены понравились. Да так, что довольно быстро выяснилось: на всех потребительских товаров не хватит. В рыночной экономике в таком случае растут цены и выпуск, который постепенно цены снижает, в плановой — начинается распределение товаров «по справедливости». Ну, или по блату, или как получится. Причина дефицита потребительских товаров была проста, как дважды два: несмотря ни на какую «разрядку напряженности» советская экономика продолжала оставаться до предела милитаризованной. Большая часть советских трудящихся была занята выпуском ракет, снарядов, танков, истребителей и прочей продукции, которая оседала на складах, раздавалась «дружественным», но ужасно воинственным режимам или вообще уничтожалась в ходе всевозможных «миротворческих» операций в Азии и Африке.
А зарплату трудящиеся получали исправно. И в «почтовых ящиках», как стыдливо называли оборонные предприятия, зарплаты были много больше средних. Впрочем, те, кто производил потребительские товары, тоже отчасти страдали от милитаризации экономики: рассказы о макаронах калибра 7,62 содержали только долю шутки. Соответственно, произведенные «товары повседневного спроса» были либо чудовищно некачествены, либо чудовищно дороги, либо и то, и другое вместе. И их, повторюсь, было просто мало.
После 1985 года ситуация стала накаляться. Цены на нефть, доселе кормившую советский бюджет и позволяющую закупать импортные товары и продовольствие, резко упали. Гонка вооружений с момента прихода президентства в США Рональда Рейгана ускорилась. А зарплаты все росли и росли. Потратить их было трудно: за любым серьезным товаров, от мебельной стенки до машины, надо было стоять очередь в несколько лет. И люди уже распробовали вкус нормальной жизни и копили, даже экономя на насущном. Копили на машину, на гараж, на кооперативную квартиру, на совершеннолетие детей…
К 1990 году грянул закономерный финал: денег в бюджете не осталось и было принято использовать вклады населения в Сбербанке.
Жирно живем!
Сегодня бюджет 40% тратит на войну, а если посчитать косвенные расходы, то и больше. В бюджете дыра — даже высокие цены на нефть не могут покрыть все издержки военного времени. И эта дыра растет — Минэкономразвития втрое увеличило прогнозный дефицит бюджета. Потребительская активность и не думает падать: высокие зарплаты в оборонке, всевозможные выплаты воюющим и их семьям — деньги пришли в те слои общества, которые, скажем прямо, не очень финансово подкованы. Получив такие суммы, каких раньше и в руках не держали, они закономерно потратили их вначале на т. н. престижное потребление. Но купив машину, квартиру или дом, одежду и гаджеты, они столкнулись с тем же, с чем столкнулись когда-то советские граждане: больше, в общем-то, сверх повседневных нужд, тратить не на что.
А тут банки предлагают положить деньги под 20% годовых! Неважно, что с учетом личной инфляции, которая много выше росстатовской, процент этот не выглядит так уж шикарно. Важно, что такую доходность сейчас не получить ни в малом бизнесе, ни при инвестировании в фондовый рынок. Налицо тот самый «инфляционный навес» — денег на счетах скопилось столько, что если они хлынут на рынок, то инфляция улетит в небеса. И это в лучшем случае, а в худшем, учитывая нынешнее «узкое горло» поступления импорта в Россию, можем и со старым добрым дефицитом столкнуться.
И вот уже околокремлевский аналитический центр ЦМАКП предупреждает: до марта 2026 года высока вероятность «бегства вкладчиков», что вызовет цепную реакцию исполнения и других рисков — от кредитных до риска неплатежей предприятий. Прочитав этот доклад ЦМАКП, я и задумалась, что, пожалуй, недооценила риски «снятия инфляционного навеса», а если проще — лишения населения тем или иным способом его сбережений. Неважно как: добровольной массовой покупкой акций приватизированных компаний, принудительным переводом сбережений в государственные облигации — выпуск которых все больше напоминает пирамиду ГКО в 1998 году. Или просто позволением инфляции расти и съесть покупательную способность денег.
Важно то, что государственное око, похоже, опять с интересом рассматривает наши деньги, приговаривая про себя: «Слишком жирно будет».
И в этом, наверное, самая большая беда: государство так и не научилось за постсоветские годы смотреть на наши деньги (да и не только на деньги) как на нашу собственность — безусловную и неотъемлемую иначе как по решению независимого и добросовестного суда. Нет, деньги граждан по-прежнему рассматриваются как механизм помощи решения экономических проблем. Растет шерсть, которую состричь — нечего делать.
Национальные интересы превыше всего
Примеры? А вспомните — для чего создавался Фонд национального достояния? Правильно — для финансирования спрогнозированного еще в начале пенсионной реформы дефицита Пенсионного фонда в 2010-х годах. Вместо этого ФНБ начали тратить на олимпийские объекты, все глубже залезая в «кубышку», замещая ликвидные активы неликвидными векселями и прочими обязательствами. Сегодня ликвидных средств в ФНБ — кот наплакал, да и те тратятся на войну, на покрытие дефицита бюджета и прочие, далекие от пенсионных дел вещи. А пенсии — что пенсии? Повысили пенсионный возраст, создали хитрую систему баллов, при которой даже хорошая зарплата не гарантирует пенсию выше порога выживания. А пенсионные накопления граждан и вовсе заморозили еще в 2014 году, да так и продлевают эту заморозку до сих пор. Так почему с нашими пенсиями так можно, а с нашими депозитами — нельзя?
Я не знаю, решится ли в этот раз государство конфисковать сбережения граждан. Не знаю, потому что это зависит не от рациональной логики, а от множества непрогнозируемых факторов. Может опять резко упасть цена нефти — саудиты уже предупредили, что больше не хотят ее поддерживать. И нефть начала заметно дешеветь. И как комментирует это Дмитрий Песков, то есть фактически Владимир Путин:
«Безусловно, международные цены на нефть — очень важный фактор и для бюджетообразования в нашей стране, он сохраняет свою актуальность. Но в любом случае национальные интересы России превыше всего, превыше всех цен на нефть».
А еще может Трамп наложить действительно «адские» санкции. А еще от слабости может начать рушится гражданский сектор промышленности и сельское хозяйство. Главное: нет никаких сомнений, что в аховой ситуации с бюджетом государство снова залезет нам в карман – и не задумается. «Национальные интересы превыше всего»! А уж каким способом залезет — дело десятое. Потому что наши деньги — это его возможности, а не наша собственность.
