К весне 2025 года мое отношение к Фонду борьбы с коррупцией (ФБК) было, мягко говоря, сдержанным. Меня оттолкнули не столько даже «железнякгейт» или интервью Леонида Волкова Юрию Дудю, сколько медийная манера: замкнутая, оборонительная, иногда снисходительная. На фоне этого — отсутствие внятной коммуникации вокруг первого форума. Я знаю его участников — это умные, уважаемые профессионалы. Но о чем там вообще шла речь, к чему они пришли и зачем всё это нужно, понятно не было.
Поэтому, когда Юлия Навальная объявила о втором форуме, я долго колебался. Любопытство перевесило. Мне предложили принять участие как эксперту, и я согласился — с багажом скепсиса, вопросов и сомнений.
Что это за форум и кто там был
Форум «Платформа России будущего» — инициатива Навальной и команды ФБК: разработка стратегий для демократической трансформации России после окончания авторитарного режима.
Первый форум прошел в ноябре 2024 года в Вильнюсе и вызвал немало споров — не столько из-за содержательной части, сколько из-за отсутствия публичного анонса и внятной коммуникации. Форум называли «секретным», хотя участники публиковали в соцсетях фотографии и делились впечатлениями. ФБК подтвердил факт проведения встречи только после ее завершения.
Второй форум, в котором я принял участие, прошел 9–11 мая 2025 года, также в Вильнюсе. В этот раз предварительное сообщение было — через видео Юлии, в котором она анонсировала конкурс для студентов и молодых исследователей, живущих за границей. Победители получали возможность присоединиться к экспертным дискуссиям. Отбор был довольно широким: участие принимали не только политологи и правоведы, но и педагоги, экономисты, социологи и журналисты. Мне предложили включиться в группу, обсуждавшую реформу образования.
Это был не политический митинг. Главная идея форума — попробовать договориться о базовых принципах, на которых может строиться Россия без Путина. Как реформировать суды, школы, полицию, налоговую систему? Что делать с армией, с региональной политикой, с медиа? Эти вопросы и стали ядром обсуждений.
В каком формате шла работа
Расписание было интенсивное. Первые два дня, 9 и 10 мая, мы с утра и до вечера работали в секциях, в нашем случае — про образование.
В каждой группе работал организатор от ФБК и сторонний модератор. Организатор помогал с техническими вопросами и вел протокол заседания рабочих групп, а модератор следил, чтобы дискуссия была продуктивной. На третий же день было запланировано общее заседание, где каждая группа представляла свои работы и отвечала на вопросы.
Важный момент — никакого идеологического контроля и рамок со стороны организаторов от ФБК в работе секций не было. Была только тематическая рамка — эксперты сами решали, как именно ее наполнить и что включать в Policy brief (аналитическую записку по итогам). Единственные указания касались только удержания работы в указанных временных рамках, чтобы к концу второго дня иметь очертания документа хотя бы на страницу-две.
Все эксперты в один голос жаловались на плотность расписания, но честно приходили вовремя и работали от звонка до звонка. По себе скажу, все дни форума я однозначно недосыпал, да и времени на еду было мало. Но на фоне интересных и содержательных дискуссий это было не особо важно.
Безопасность и информационная политика
В вопросе «секретности» форума есть непонятные моменты, постараюсь их прояснить.
Есть критики форума, которые справедливо указывают, что анонса форума и публикаций во время его проведения нет, только постфактум и то не все. Мол, что это за секреты такие, когда неизвестно, кто, когда и где собрался, что обсуждали и к чему пришли. На это представители ФБК возражают, тоже справедливо: у нас участники публиковали фотографии в процессе, потом мы и вовсе видеорепортажи выпускали и посты делали, в чем секретность-то?
В этой двойственности, кажется, и есть основной затык. Да, организаторы сообщили дату и город сразу же, когда приглашали на форум. Но конкретное место участники узнали буквально за пару дней. О форуме заранее и во время него сами организаторы ничего не писали. В то же время некоторые участники публиковали заметки — и по этому поводу никаких ограничений не накладывалось.
Участники не очень понимали, можно ли что-то публиковать или нет. Большинство не публиковало: как я понимаю, ориентировалось на действия ФБК. Мол, когда они, тогда и мы расскажем. Другие публиковали сразу. Рождалась путаница и подозрения со стороны тех, кто на форуме не был. Мол, что это вы тут от нас скрываете и почему ничего не пишете, хотя явно у вас там что-то происходит.
Здесь, кажется, не хватало стратегии освещения со стороны ФБК. После первого форума уже была критика относительно непубличности, но по сути та же ситуация повторилась. Вопрос не в том, что это злой умысел, а в том, что этот момент просто не был соответствующе продуман.
Об участниках, мнениях и культуре дискуссии
Русскоязычный твиттер (сейчас соцсеть называется X) — специфическое пространство для дискуссии. Участие в этих дискуссиях представителей и сторонников ФБК — еще более специфическая проблема, которая во многом способствовала негативному шлейфу организации в публичном поле.
Тут, конечно, не стоит всё валить только на ФБК — их критики зачастую тоже не особо выбирают выражения и используют непарламентскую лексику. Но все-таки для меня за последние полгода-год сложилось мнение о них как о людях, которые будут чуть что уходить в защитную позицию, остро и токсично реагировать на некоторые темы и обсуждения, и «банить» тех участников, которые с ними не согласны или занимают какую-то «неправильную» позицию.
Скажу несколько слов по поводу экспертов.
Конечно, на самом форуме были люди, известные своей близостью к ФБК, вроде Федора Крашенниникова и Владимира Милова. Но большинство составляли люди, которые не были частью медиа-структур организации, реальные эксперты в разных областях — от экономики и международного права до социологии и педагогики. Я не чувствовал себя на каком-то междусобойчике ФБК — скорее, получилась содержательная работа в экспертных группах, где люди не думали о том, понравится ли то или иное решение фонду. Им дали возможность высказать свое мнение и работать в профессиональном поле — и они это делали вполне свободно.
Организаторы со стороны ФБК поощряли дискуссию и давали высказаться экспертам, но сами в дискуссию не лезли и никому рот не закрывали. А когда высказывались сами, то это была отнюдь не какая-то радикальная позиция, а вполне умеренная и взвешенная.
Приведу конкретный пример.
Я вроде бы следил за основными участниками ФБК и понимал, что, естественно, они против войны в Украине и за мир. Но в чем, например, состояло из текущее видение относительно завершения войны и строительства будущей России, мне было совсем неизвестно. Поэтому, когда выступал Ян Матвеев, военный эксперт и член группы по реформе армии, я ожидал услышать позицию вроде: ядерное оружие сдаем, армию распускаем и осуждаем скопом, потому что все они от начальника генштаба и до последнего рядового — военные преступники.
Позиция рабочей группы по армии была совсем в другом: что России в любом случае нужна армия; что ядерное разоружение возможно только в случае одновременного разоружения всех ядерных держав; что судить нужно военных преступников, чья вина доказана, а не всех и сразу просто по факту принадлежности к армии.
Для меня это было потрясением. Я ожидал услышать радикальную позицию, а получил вполне себе, на мой взгляд, выверенную и сбалансированную позицию.
То же относится к реформе силовых органов — я был готов услышать идеи в духе того, что разведка и контрразведка для России не нужны в принципе, что полицию тоже нужно распустить и всех сотрудников посадить. Ничего подобного — все группы исходили из идеи верховенства права, и ни одна не предлагала «охоту на ведьм» и наказание всех по факту принадлежности к органам. Люстрации, естественно, были на повестке дня, но персональные и на основании доказания вины, а не просто потому что человек неправильный.
Никто из участников группы по федерализму в России, не говорил о распаде России, создании 83 отдельных государств, свободной Ингрии и идеям в духе «Make Russia small again». Эксперты исходили из того, что России нужна настоящая федерация и передача как можно большего числа полномочий от федерации на региональный и муниципальный уровень.
Или, взять например, нашу рабочую группу по образованию. Мы обсуждали конкретные предложения о том, как облегчить нагрузку учителей, как убрать из школы насилие и как дать обеспечить жителям разных регионов России равный доступ к образованию. Естественно, нашей принципиальной позицией было то, что «Разговоры о важном» нужно отменить. Но никто и не выступал за обязательные «уроки демократии» и перевоспитание учителей и школьников в «правильном», условно «либеральном» ключе.
Как и наша, так и все остальные группы основывались в своем обсуждении не на том, как нам бы хотелось, а какие проблемы существуют и какие потребности есть у людей в их решении. Конечно, наши политические взгляды не могли не влиять на наши предложения. Но мы все-таки исходили из того, чтобы предлагаемые нами меры и проекты реформ нашли поддержку и понимание у граждан России.
Никто не рассматривал оптику вроде «въехать на Красную площадь на Абрамсе» или «железной рукой научить демократии». О демократии как «власти демократов» тут точно речи не шло.
Проблема в освещении форума
Есть фундаментальная проблема, которая касается освещения форума. Что получается: формально результаты работы не публикуются. Поэтому понять, к чему пришли участники, обычный человек не может — во всяком случае, пока ФБК эти самые результаты не опубликует. В то же время, отдельные эксперты начали давать интервью сразу после форума и рассказывать про его работу. Их позиции, которые вообще не отражают позицию всех участников форума, становятся источником о нем в целом.
Пример: на форуме выступал экономист Вячеслав Ширяев, который предложил вывезти золотой запас РФ за рубеж — как гарантию будущей неагрессивной политики РФ. Важно понимать: таково было особое мнение исключительно господина Ширяева. Вся остальная группа не приняла его. Но об этом знают только те, кто был в Вильнюсе. А остальным приходится только догадываться о позиции форума.
Мне кажется, что нужно пересмотреть сам подход к освещению форума и давать информацию о нем превентивно и непрерывно, насколько это возможно вообще. В противном случае, любые слухи и недомолвки будут использоваться против него и создавать достаточно непонятную картину.
Вместо итогов
Ехал я на форум с ожиданием чего-то вроде «Форума свободной России». Такое мероприятие, где вроде бы обсуждаются реальные проблемы России, но оптика и язык этих обсуждений такой, что говорить о поддержке и понимании этих мер у россиян внутри России сложно. Категории «коллективной вины россиян», разговоры о том, на сколько государств распадется Россия или как именно судить миллионы условных преступников. Оптика понятная, идеологически вполне стройная, но очень далекая от того, чтобы за нее мог проголосовать средний гражданин России, у которого условный мобилизованный родственник, например.
Форум Юлии Навальной стал попыткой нащупать такой формат публичного разговора о будущем России, который мог бы примирить уехавших и оставшихся. Это не навязать свою волю или заставить всех делать, как правильно — это попытка объединить разных людей, которых война и репрессии раскидали по всем точкам земного шара, чтобы начать диалог и постепенно его расширять.
Я верю, что форум может действительно стать площадкой для обсуждения будущего России, объединить разные политические силы и найти язык, на котором могли бы говорить и уехавшие, и оставшиеся россияне. Но для этого ФБК нужно пересмотреть текущие подходы к медийной политике и расширять общение с аудиторией. Иначе о форуме и других активностях будут судить лишь по отдельным отрывкам, а его образ будет дискредитирован еще до того, как будут опубликованы идеи для России будущего.
