Интервью быстро набрало полмиллиона просмотров и вызвало острую реакцию как в самой Германии, так и за ее пределами.
Что именно сказала Меркель и как интерпретировали ее высказывание германские СМИ и иностранные политики? Можно ли всерьез рассматривать успех потенциального переговорного процесса в конце 2021 года и гипотетические шансы предотвращения широкомасштабного вторжения России в Украину?
Слова и интерпретация
Сложно достоверно установить, что побудило Меркель, занимавшую пост главы правительства Германии в течение 16 лет, дать интервью иностранному ютуб-каналу с менее чем 600 тысячами подписчиков и из не самой влиятельной страны ЕС. После ухода из политики Меркель вообще редко беседовала со СМИ. За прошедшие неполных три года количество интервью едва ли составило десяток, а ее собеседниками были журналисты влиятельных германских (ZDF и Spiegel) и мировых (El Pais и CBS) медиа.
Распространившиеся в ФРГ объяснения поступка Меркель (что она решила сделать рекламу своей новой книги «Свобода», а также отреагировать на усиливающуюся критику ее внешнеполитического курса) вряд ли можно считать корректными. Будучи в недавном прошлом одним из самых влиятельных политиков мира, она, без сомнения, могла бы выбрать для аявлений практически любую медийную площадку. Возможно, интервью именно Partizan было вызвано желанием Меркель поддержать крупнейший оппозиционный портал Венгрии, систематически критикующий правительство Виктора Орбана, пообщаться с популярным журналистом Мартином Гуйашем и несколько «смягчить» свой образ выступлением на интернет-канале, рассчитанном на проевропейскую молодую аудиторию и представителей среднего возраста.
Палитра тем, затронутых Меркель, широка, от работы Евросоюза до помощи сирийским беженцам и правого экстремизма, но в центре общественного внимания оказались ее слова о ситуации перед широкомасштабным вторжением российской армии в Украину. Дословно Меркель заявила, что в июне 2021 года у нее создалось ощущение, что Путин не воспринимает всерьез Минские договоренности. Она решила предложить «новый переговорный формат», в котором «Европейский Союз говорил бы с Путиным напрямую». Идею не поддержали государства Балтии и Польша – они «опасались отсутствия нашей общей политики в отношении Путина».
Идея нового формата волплощена не была. Меркель покинула пост канцлера – и вскоре, как она говорит, «началась агрессия Путина».
Теперь Меркель критикует Минские соглашения, считает их несовершенными, но одновременно признает их пользу –Украина выиграла время («она смогла накопить силы и стать другой страной»), упирает на негативную роль пандемии (отсутствие возможности контактов с Путиным) и определяет задачу Европы в этой войне: Россия не должна ее выиграть, Украина – должна остаться «свободным государством».
Этот фрагмент разговора вызвал настоящую бурю возмущения в Европе. Крупнейший германский таблоид Bildвышел с заголовком «Меркель заявила о частичной ответственности Польши за войну Путина». Авторитетные СМИ ФРГ, такие как Die Welt, Frankfurter Allgemeine Zeitung и Süddeutsche Zeitung не давали столь резких оценок, но указали на неготовность Меркель признать личную ответственность за ошибки на «российском векторе», запоздалость ее советов, а также намеренное приуменьшение собственной и преувеличение роли стран Балтии и Польши в политических процессах, предшествовавших агрессии.
Как раз из этих государств ожидаемо прозвучали куда уж более жёсткие голоса. Бывшие и действующие премьер-министры и министры иностранных дел не сдерживали себя. Меркель припомнили доминирование Германии и проект газопровода «Северный поток-2», назвали позицию Меркель «неслыханной», а, пожалуй, наиболее дипломатичным было удивление, что «Меркель до сих пор так думает» – применительно к возможности остановить путинскую агрессию методом переговоров.
В оригинале записи Меркель говорит на немецком языке, закадровый текст – по-венгерски, есть и английские субтитры. Это позволяет широкому кругу наблюдателей ознакомиться с ее словами в оригинале. Меркель не говорила о «вине» Польши и стран Балтии. Из всех значимых комментаторов Центральной и Восточной Европы разве что бывший посол Польши в США Марек Магеровский констатировал: Меркель все же не заявляла о совместной ответственности его страны и России за новый этап российско-украинской войны, начавшийся в 2022 году.
Действительно, Меркель лишь рассказала о предложении, которое не нашло отклика в ряде других европейских государств и поэтому было убрано с повестки дня.
Но интервью едва ли можно назвать удачным. Меркель позволила себе двусмысленные заявления, понимая, как они будут истолкованы в странах восточнее Одера и какое пропагандистское оружие она дает в руки Кремля. Меркель поспешила снять с себя любую ответственность за собственные действия, политику «умиротворения Путина», от ставки на реализацию проекта «Северный поток-2», который тода избежал санкций США лишь после утомительных переговоров с Дональдом Трампом, до бесконечного «безопасность в Европе возможна только с привлечением России» и относительно мягких санкций после аннексии Крыма и начала боевых действий на Донбассе. Фактически интервью звучит как признание собственной правоты, а война стала возможной якобы лишь благодаря тем обстоятельствам, на которые Меркель не могла иметь влияние: пандемия и события после ее ухода из политики. В этом она невыгодно отличается, например, от федерального президента Франк-Вальтера Штайнмайера, в должности министра иностранных дел непосредственного участника Минских процессов, который нашел в себе силы публично признать ошибочность политики Германии в отношении России в последние десятилетия, включая и личную вину.
Если бы?
Вопреки избитой фразе о нелюбви истории к сослагательному наклонению, можно все же попробовать определить вероятность отказа Кремля от агрессии против Украины в случае единогласной поддержки предложения Меркель всеми членами Евросоюза. Это важно и применительно к сегодняшней ситуации: в Германии и других странах «Старой Европы» до сих пор бытует предположение, что с Путиным можно было бы договориться и дипломатическими инструментами избежать кровопролития. Для оценки вероятности иного сценария нужно вспомнить хронологию событий до февраля 2022 года.
В 2014–2015 годах, после аннексии Крыма, Россия фактически стала участником боевых действий на Донбассе. Она осуществляла отправку российских «добровольцев» и военнослужащих регулярных вооруженных сил без опознавательных знаков, поставку военной техники, она обстреливала украинские силы со своей территории и принимала непосредственное участие в создании и укреплении парамилитарных режимов в Донецке и Луганске, от финансирования до контроля со стороны советников и представителей спецслужб.
После окончания активной фазы противостояния Кремль продолжил поддержку «ДНР» и «ЛНР». Полевые командиры и чиновники, не полностью лояльные Москве, были изолированы либо физически устранены. Параллельно в российских СМИ безостановочно гремела антиукраинская кампания, а в июле 2021 года Путин выпустил статью «Об историческом единстве россиян и украинцев», которую можно назвать идеологической базой будущей агрессии.
Слова Меркель, что Путин разочаровался в Минских соглашениях к лету 2021 года, не выдерживают никакой критики. Кремль постоянно настаивал, что «не является стороной конфликта», а договоренности 2015 года изначально воспринимал не более чем временную тактическую паузу. «ЛНДР» должна была оставаться зоной напряженности для Киева и препятствовать интеграции Украины с Западом.
Со временем Путин убедился, что этот план не работает, а конфликт стремится к «заморозке». В октябре 2021 года, одновременно с концентрацией российских войск в приграничных регионах, Путин заявляет об «угрозах» России со стороны Украины и «военном освоении территорий» силами НАТО.
А в декабре 2021 года Москва передала Вашингтону проект «Договора о гарантиях безопасности», который был обнародован в открытом доступе. На практике это была систематизация требований, которые Кремль уже высказывал Западу в течение 2020–2021 годов. Мировая пресса назвала документ «ультиматумом», ибо он предполагал кардинальный пересмотр всей европейской архитектуры безопасности, начиная с вывода военных контингентов и вооружений из стран Восточной Европы, где они были размешены после 1997 года, а также прекращение военного сотрудничества с ними.
Именно положения этого ультиматума Путин выбрал в качестве единственной основы для переговоров – еще до его публикации. Меркель в венгерском интервью не упоминает, что Запад демонстрировал готовность выслушать российскую позицию. В июне 2021 года в Женеве состоялся российско-американский саммит на высшем уровне, и он не принес никаких ощутимых результатов, кроме совместного заявления о стратегической стабильности. В октябре в Москву прибыла заместитель госсекретаря США Виктория Нуланд и провела переговоры с четырьмя ключевыми чиновниками российской администрации. В январе 2022 года генсек НАТО Йенс Столтенберг сообщил о восстановлении работы представительств альянса и РФ соответственно в Москве и Брюсселе, состоялось заседание Совета Россия-НАТО.
В первой половине февраля Москву посетили лидеры двух наиболее значимых государств ЕС, канцлер Германии Олаф Шольц и президент Франции Эмманюэль Макрон, причем Макрон совершил визит и в роли руководителя государства, которое на тот момент председательствовало в Евросоюзе. Тогдашний премьер-министр Италии Марио Драги в феврале неоднократно проводил с Путиным телефонные переговоры. В том же месяце в российской столице побывал и близкий к Путину премьер-министр Венгрии Виктор Орбан, который, наряду с экономическими вопросами, также попытался взять на себя роль миротворца. Венгерские СМИ, ориентирующиеся на Орбана, исходили из того, что глава правительства попробовал воспользоваться «особой ролью» Венгрии и наладить диалог с Путиным.
Таким образом, ведущие американские и европейские политики приложили немало усилий, желая найти подход к Путину и решить противоречия дипломатическим путем. Едва ли какой бы то ни было «новый формат» от имени объединенной Европы смог бы достигнуть большего, чем Макрон, Шольц и Драги, лидеры первой тройки государств ЕС по ВВП и численности населения.
Меркель обходит вниманием и «неприятный» для нее факт. В Москве позиция Евросоюза считалась скорее побочной, которой можно «пренебречь». Основным партнером в любых переговорах о переустройстве мира Путин видел (и видит) исключительно Вашингтон. Но и Америка в ситуации конца 2021 – начала 2022 годов не могла предпринять в дипломатической плоскости ничего существенного. Фактически представители США, ЕС и НАТО очутились в тупиковой ситуации: выдвинутые Россией условия принять было невозможно, да Кремль этого и не ждал, но настаивал исключительно на них. Путин искал casus belli, и Западу оставалось надеяться лишь на то, что Кремль не решится начать полномасштабную военную операцию против Украины, взвесив «за» и «против», например, из опасения резкой международной реакции, желания не потерять западные рынки сбыта энергоносителей или трезвой оценки собственных военных возможностей.
Именно из этого исходили политики и эксперты, считая, что Путин «играет мускулами» и бравирует, но блефует и откажется от последнего шага. Если бы 24 февраля 2022 года не началось массированное вторжение России в Украину, это стало бы исключительно внутриполитическим решением Путина и узкого круга приближенных к нему лиц, никак не связанном с переговорным искусством европейцев.
Политика Меркель потерпела крах
Прошли те времена, когда немцы называли Меркель «Mutti» («мамочка»), а партия ХДС выигрывала выборы лишь благодаря лицу канцлера на плакатах. Согласно данным опроса февраля 2025 года, лишь 31% немцев оценивает работу Меркель как хорошую или скорее хорошую, в то время как 43% относятся к ее деятельности отрицательно. Даже в рядах ее собственной партии число высказавшихся негативно приблизилось к трети.
Данные еще сильнее впечатляю с учетом того факта, что многие респонденты отвечают на подобные вопросы не на основе объективной оценки действий политика, а движимые эмоциями. Все же на долгий период правления Меркель пришлись и «золотые годы» Германии, эпоха стабильности без войны и пандемии, низких цен и тарифов и уверенности в будущем. Если исключить «ностальгические голоса», то реальный рейтинг Меркель был бы еще ниже.
Карьера Меркель впечатляет. Она прошла путь от скромного сотрудника НИИ в ГДР до лидера третьей экономики мира, первой женщины и первого представителя Восточной Германии на этом посту, выигравшего четыре избирательных кампании. Всю свою политическую карьеру она слыла жестким организатором, одновременно «возвышая» сторонников, «подавляя» противников и оттягивая принятие необходимых решений во имя устойчивости системы.
В мирных условиях это работало. В изменившихся реалиях четвертого года европейской войны и экономической стагнации, Меркель даже в почетной роли экс-канцлера (в Германии применяется уважительное название «Altbundeskanzler», «старый федеральный канцлер»), не может найти верные слова для своего бывшего электората и мировой общественности. По-видимому, она, искренне критикуя путинскую агрессию и выступая за права и свободы всех народов мира, так и не поняла, что политика «умиротворения» России потерпела крах не по причине отсутствия еще одного раунда переговоров, а из-за своей изначальной ошибочности.
