Когда-то в эпоху большой дружбы Россия и США решили немного разоружиться, то есть уменьшить количество ядерного оружия — путем ликвидации боеголовок. В знак взаимной симпатии и добросовестного сотрудничества.
К тому моменту, а это было в 1990-х, обе страны накопили такое количество ядерного оружия, что можно было бы уничтожить весь мир много раз. На обороноспособность это частичное разоружение никак не влияло, а вот на выборах (американских в первую очередь) прозвучало бы очень круто — уменьшение запасов оружия массового уничтожения после долгой холодной войны было чрезвычайно популярной идеей.
Но тут возник вопрос, что делать с оружейным материалом из боеголовок. Решили так: оружейный уран разбавлять (высокообогащенный превращать в низкообогащенный) и продавать в США как топливо для атомных электростанций, знаменитая программа ВОУ-НОУ, а вот о плутонии переговоры шли сложнее.
Американцы предлагали смешивать плутоний с жидким стеклом, что затруднило бы обратное извлечение плутония. С их точки зрения, это гарантировало бы, что плутоний никогда больше не будет использован в оружии и, по сути, превратится в высокорадиоактивные отходы. Россия со своей стороны настаивала, что и плутоний тоже нужно использовать как компонент ядерного топлива для АЭС.
На тот момент в России работал ровно один быстрый реактор, на котором уран-плутониевое топливо могло быть использовано. Но еще важнее, что применение такого подхода не гарантировало самого главного — невозможности повторного использования плутония. Потому что из уран-плутониевого топлива вполне можно снова выделить плутоний. И потому что реактор на быстрых нейтронах мог как «сжигать» оружейный плутоний, так и нарабатывать новый.
Контролировать этот процесс американцы не смогли бы.
«Росатом» тогда назывался Минатом (Министерство по атомной энергии РФ) и страшно настаивал на плутониевом топливе. Обе страны договорились об одинаковом подходе к утилизации плутония, то есть если в России плутоний загрузят в реактор, то и в Америке должны будут сделать тоже самое.
Естественно, в России прекрасно знали, что американцам нужен результат к выборам. И тогда США (взаимная симпатия, добросовестное сотрудничество) отказались от первоначальной позиции и согласились с предложенным РФ методом. У них и быстрых реакторов-то не было, так что предстояло еще и проработать технологию использования оружейного плутония в реакторах, спроектированных для обычного уранового топлива. Но чего не сделаешь ради выборов под лозунгом «мы добились от страшных русских ядерного разоружения».
Дальше еще интереснее. Минатом заокеанским партнерам и говорит: мы, конечно, плутоний утилизировать очень хотим, только вот денег у нас нет. Давайте вы нам их дадите. И пошли США в Семерку и попросили ведущие страны мира скинуться на русскую плутониевую бедность. Вроде бы все было бы полезно, но Семерка скидывалась очень вяло и нужную сумму не набрала. Потому что много у кого возникли вопросы: зачем же давать миллиарды на то, что и утилизацией плутония в общем-то не совсем назовешь?
Процесс реализации соглашения подвис как в России, так и в США, где, наблюдая, что Россия ничего не делает, тоже не сильно спешили.
Оружейный плутоний так никто и не стал сжигать в реакторах: идея была мертворожденной для всех, кроме людей в Минатоме, мечтавших, как они настроят везде реакторов, работающих на уран-плутониевом топливе, а заплатят за это американцы. И хорошо, что никто не стал: плутоний — самый токсичный радиоактивный материал на планете с периодом полураспада 24 тысячи лет. В случае любой аварии на реакторе, загруженном плутонием, появляется риск плутониевого загрязнения окружающей среды. А сделать «плутониевую экономику» рентабельной практически невероятно, что доказали попытки плутониевых экспериментов в Японии и Франции, предпринятые во второй половине XX века.
В общем и целом, плутониевый договор уже давно перестал быть чем-то значимым. Американские выборы были четверть века назад, а людям в российской атомной индустрии давно понятно, что развести американцев на оплату российской плутониевой экономики не получилось — придется самим.
Так что попытка Путина еще разок развести американцев на сохранение плутониевого договора – в обмен на некислый такой пакет уступок (сокращение военной инфраструктуры и численности войск США, отмена санкций, компенсация ущерба от санкций, отмена «закона Магнитского» и т. д. и т. п.) — какой-то абсурд в смеси с наивной верой, что главный геополитический противник ну вот вообще совершеннейший дебил.
Зачем, почему, на что надеялись? Нет ответа.
