Некий Вадим Попов, политолог и общественный деятель, решил прославиться: он предлагает ограничить в России показ всенародно (да и всемирно) любимого мультфильма «Маша и медведь». Общественник говорит, что в этом мультфильме содержится «россыпь вредных смыслов, противоречащих традиционным российским ценностям».
Общественник уже не первый раз говорит такое, в 1928 году общественник с похожими формулировками уже предлагал запретить стихи Чуковского «Айболит», «Мойдодыр» и «Тараканище». Правда, звали общественника тогда Надежда Константиновна Крупская, и она была выжившая из ума вдова Ленина.
Как это может быть, что девочка живет одна, — беспокоится общественник.
Но в том-то и дело, что безнадзорное проживание ребенка, из ряда вон выходящая ситуация, и создает эмоциональное напряжение, основу для драматических, комических, а бывает, что и трагических событий. Ребенок не должен жить один, но именно потому-то так увлекательно нам следить, как живет один Гекльберри Финн, одна Пеппи Длинный Чулок или один Оливер Твист.
Не знаю, можно ли успокоить общественника мыслью о том, что все перечисленные выше персонажи, а равно и Маша из мультика «Маша и медведь» — выдуманные? Во всяком случае, все мои дети уже в три года это прекрасно понимали.
Общественника Попова также беспокоит, что все звери, которые живут с Машей в домике около железной дороги, боятся девочку. Но то-то и смешно! Посмотрите, какая хулиганка! Мало того что ее боятся свинья, коза и собака, так еще и лесных волков она способна довести своими шалостями до полусмерти, а медведю, нежно любящему ее, способна вскрыть мозг и разгромить его дом.
Такова же природа смешного — переворачивание обыденных вещей, создание абсурдных ситуаций. Такого полно в фольклоре, который есть наша самая что ни на есть традиционная ценность:
Ехала деревня мимо колеса, вдруг из-под собаки лают ворота.
Потому-то и смешно смотреть, как маленькая девочка доводит медведя до цугундера, что вообще-то мы все понимаем, насколько беспомощны бывают обычно маленькие девочки и насколько свирепы бывают медведи.
Трепетному общественнику, так распереживавшемуся, что Маша ежедневно общается с медведем, хотелось бы напомнить, что мальчик Нильс у Сельмы Лагерлеф ежедневно общался и даже путешествовал с гусем, а мальчик Маугли у Киплинга — тот и вообще жил с волками, а ежедневно общался не только с медведем, но и с пантерой, и с удавом. И детям, которые столетиями читали эти прекрасные книжки и смотрели фильмы, снятые на их основе, как-то всегда хватало мозгов понять, что персонажи сказок выдуманные, и что гусей следует употреблять в пищу, а не летать на них в Лапландию.
Как-то так устроена человеческая жизнь, что примерно раз в сто лет дотоле вполне вроде вменяемые человеческие сообщества впадают вдруг в какой-то феерический идиотизм и принимаются запрещать сказки, сажать в тюрьму поэтов и развязывать войны с соседями.
Все эти абсурдные действия осуществляются со зверино серьезным лицом. Минимальная самоирония не позволила бы людям думать, будто на огромную Россию могла напасть втрое меньшая Украина и будто общественному правопорядку могла угрожать восемнадцатилетняя девочка Наоко, какие бы иноагентские песни она ни пела на улице.
Следовательно, я полагаю, суть охранительной деятельности заключается именно в том, чтобы запретить себе и всем вокруг смеяться, видеть абсурдное. Потому что стоит только охранителям обрести способность видеть абсурдное, так они немедленно увидят в зеркале абсурдных себя.
Есть в мире еще одна сказка, где дети постоянно общаются со множеством всяких животных, порой весьма экзотических — называется «Гарри Поттер». Так вот там во время одного из уроков по борьбе с черной магией профессор показывает студентам боггарта — существо, умеющее предстать перед вами в виде того, чего вы боитесь больше всего на свете. Боитесь пауков — предстанет пауком, боитесь геев — предстанет геем, боитесь восемнадцатилетних студенток музыкального училища — боггарт обратится в певицу Наоко.
В волшебном мире Джоан Роулинг нейтрализовать боггарта можно заклинанием ridiculus — смешно.
