Это — максимально краткое изложение расследования, которое опубликовал The Wall Street Journal; расследования, которое разносит в пух и прах «мирный план» Дональда Трампа для Украины. Знаменитый план из 28 пунктов, возмутивший Запад и всех друзей Украины, служит лишь декорацией, а настоящие события разворачиваются на секретных встречах в Майами, где американские инсайдеры выстраиваются в очередь за кровавой добычей, которая им достанется при снятии санкций с РФ.
Псевдорыночная оккупация
Особая циничность описанного WSJ сюжета — в том, что Москва предлагает партнерам из окружения Трампа не просто экономические проекты, а трофейные активы, политически токсичные. Речь идет о месторождениях и инфраструктуре, доступ к которым американским инвесторам, так ведь получается, обеспечен войной в Украине, репрессиями и нарушением международного права. Арктический газ, редкоземельные металлы, восстановление «Северных потоков» и возвращение к сахалинским проектам — не абстрактные бизнес-возможности, а гибридное продолжение агрессии против Украины и шантаж Европы. Путин, по сути, выставляет на аукцион то, что было захвачено силой, а Трампу и его окружению предлагается легализовать эту «рыночную оккупацию» и заодно отстирать репутацию Кремля. Формула «мир через бизнес» оборачивается «бизнесом через оккупацию»: агрессор получает второй шанс, санкции превращаются во временное неудобство, а война — в законный способ переформатировать права собственности.
Приватизированная дипломатия
Подход Трампа к переговорам об Украине (часто без Украины) — не новая школа реализма, а грубая приватизация дипломатии. Внешняя политика, реализуемая друганами и инвестиционными мародерами, выталкивает на обочину собственные институты, от Госдепа до санкционных подразделений Минфина, и передается в руки людей, для которых международные отношения — продолжение девелоперских сделок. Переговоры, которые еще недавно вели карьерные дипломаты, теперь под контролем у родственников президента, его партнеров по гольф-клубам и доноров МАГА, привыкшие к частным сделкам, а не к многосторонним форматам и парламентскому контролю.
Для Кремля это идеальная среда: Путин 25 лет выстраивал систему, где внешняя политика — это консьерж-сервис для близкого круга бенефициаров, а не функция государства. В этой логике ему легко договариваться с командой Трампа: не нужно убеждать Конгресс, не нужно работать с НАТО, достаточно прикупить пару американцев, привыкших мыслить категориями «сделка удалась — сделка сорвалась». И выходит, что дипломатия Трампа превращается в крупную сделку на рынке distressed assets, где война — просто особый вид проблемного актива.
Разные профили риска
Стив Уиткофф, партнер Трампа по гольфу, ставший его спецпредставителем, всегда был настоящим американским ковбоем-предпринимателем: его деловая жизнь состоит из высокорискованных сделок с недвижимостью, личных банкротств, налоговых баталий и судебных разбирательств. Он ведет переговоры, ставя на кон собственную репутацию и состояние, поскольку подобные рискованные геополитические бизнес-сделки могут закончиться в американских или международных судах.
Кирилл Дмитриев, спецпредставитель Путина и глава РФПИ, — полная противоположность: выпускник Goldman Sachs с гарвардским и стэнфордским прошлым, никогда не рисковал, не открывал компаний, никогда лично не сталкивался с налоговой проверкой, никогда не давал показаний в суде. Будучи околокремлевским функционером, он пользуется государственной властью, чтобы ставить на кон замороженные активы РФ и захваченные ей территории Украины, в то время как Уиткофф гонится за «выгодой для всех». Это несоответствие играет на руку Москве: терпение Кремля эксплуатирует нетерпение Белого дома в заключении сделок, превращая переговоры в аукцион, где Россия мало что уступает, а приобрести может прощение за агрессию, разрушения и убийства и легитимность.
Реакция в мире
Возник предсказуемый шторм в СМИ и соцсетях. Шведский экономист Андерс Ослунд осудил бизнес-планы как «подготовку к разграблению 300 млрд долларов замороженных активов для привилегированных американских дружков».
Бывший министр экономики Украины Тимофей Милованов посетовал: «Они не планировали мир — они планировали бизнес, пока Украина истекает кровью».
Бывший чемпион мира по шахматам и видный диссидент Гарри Каспаров обвинил Трампа в «личной спекуляции исторического масштаба».
Дэвид Фрум в The Atlantic назвал это «предательством, заранее записанным в условия соглашения».
Социальные сети усилили экспертов: движение Occupy Democrats называет подход Белого дома «бесстыдным мошенничеством», а в топиках Reddit звучит слово «измена».
Европейские аналитики, ошеломленные информацией о соглашениях по добыче полезных ископаемых в Арктике, осудили обход союзников по НАТО, что американцами подается почти как добродетель.
Миллиардеры перекраивали европейские границы на гольф-поле
Спустя несколько дней после публикации WSJ описанный сценарий был в точности разыгран в эксклюзивном гольф-клубе Shell Bay Уиткоффа. Как сообщил Axios, Уиткофф, Марко Рубио и Джаред Кушнер пять часов оказывали интенсивное давление на украинскую делегацию с целью добиться сдачи непокорившейся русским части Донбасса. А что делать с оккупированной — совсем не рассматривалось, хотя по словам Бена Ходжеса: «Это никакая не грязь. Это люди. На оккупированной территории живут 4 миллиона украинцев».
То есть на переговорах был единственный вопрос в повестке дня: где будет проходить новая граница с РФ. Сообщается, что Зеленский попросил о встрече с Трампом, но ему отказали, сообщив что с Путиным и с ним личная встреча будет возможна, только когда соглашение «близко».
То есть WSJ не предсказывал будущее, а лишь верно описал встречу с украинской делегацией в Майями, и в Кремле с Путиным.
В Кремле они сомкнули ряды
Уиткофф (в 6-й раз) и Кушнер побывали в Москве, чтобы представить Путину уступки, выдавленные из Украины. Погуляли с Дмитриевым, пешком прошли в Кремль, просидели три часа в приемной у военного преступника, и потом (на сей раз с переводчиком) провели с ним пять часов. Юрий Ушаков назвал переговоры «полезными, конструктивными, содержательными» — кремлевский код, означающий «мы ничего не дали». Обсуждались территориальные вопросы, но компромисс не был достигнут: Путин не имеет переговорной позиции, его риторика и логика — только наступление. РФ продолжит кромсать Украину, пока не будет физически контролировать то, на что претендует, и только тогда начнет переговоры, хотя план Трампа якобы не отвергла.
Рубио на FoxNews превратил кремлевские вымогательства в циничную формулу: Украина должна уступить территорию, потому что Россия готова вечно терять по 7000 человек в неделю. То есть это не посредничество США, а совместный грабеж, где американцы играют роль «хорошего полицейского» на переговорах с террористами. Уиткофф отменил встречу с Зеленским, а это означает, что интернационал негодяев по линии Вашингтон-Москва еще более сплотился.
Личные ставки Трампа
Помимо геополитики, план сулит персональные дивиденды. Семья и спонсоры Трампа могут получить огромную выгоду: фонд Affinity Partners зятя Трампа Джареда Кушнера, набитый миллиардами долларов из сундуков королевских семей стран Залива, приценивается к российским сделкам, а видные спонсоры МАГА, такие как Джентри Бич (друг Трампа-младшего), нацелились на доли в арктических завода СПГ. Сам Трамп в Овальном кабинете обхаживал криптомагнатов, назначил регулирующие органы, дружественные криптовалютчикам (а ранее помиловал бывшего создателя криптобиржи Binance), в то время как его платформа Truth Social и альткойны NFT стремительно растут в цене на фоне обещаний дерегулирования крипты.
Получается, что «мир через бизнес» мог бы разблокировать российские криминальные криптовалютные связи, обогатив империю Трампа за счет ослабления санкций и энергетических сверхдоходов, получаемых через получивших доступ к русским активам лоялистов.
Сделка с Кремлем как сделка с «Хамасом»
Есть поразительная «слепая зона» в подходе нынешнего Белого дома, на которую WSJ лишь намекает, но не формулирует прямо.
Методологически Кремль действует как террористическая организация, чья стратегическая цель — хаотизация, разрушение устойчивых институций и постоянное удержание соседей и партнёров в состоянии управляемой неопределённости. Именно так маркируют «Хамас» американские и израильские эксперты: не как «ошибку» региона, а как структуру, сознательно превращающую пространство вокруг себя в зону постоянного кризиса. Странно, что видя это в случае «Хамаса» и признавая террористическую природу его практик, Белый дом отказывается применять те же критерии к кремлевским «партнерам». Кремль в своем фирменном стиле берет заложников, ворует украинских детей, обстреливает гражданскую инфраструктуру, шантажирует, проводит гибридные операции, от подрывов газопроводов до информационных атак. Но в отношениях с РФ Трамп, который готов говорить с «Хамасом» на языке антитеррора, внезапно переходит на девелоперский язык договоренностей и «выгодных сделок».
Получается странное моральное и политическое двоемыслие: когда ракеты из Газы падают на израильтян — это терроризм, а когда так же действует ядерная держава, стирая с лица земли украинские города, попутно взрывая заводы и убивая своих врагов в Европе, — это почему-то «партнер по переговорам», с которым можно и нужно обсуждать совместные проекты хоть на Марсе, хоть в Арктике, хоть на Сахалине. Нынешняя ситуацию очень опасна: что двойные стандарты команды Трампа позволяют вести переговоры с террористической структурой, прикрытой государственным гербом, и этим легализовывать и ее, и ее деяния.
Лот на закрытом аукционе: Украина
Нравственное ядро этой истории — даже не деньги, и не арктический газ, а превращение Украины в предмет сделки, торга. В предложенной Трампом логике Киев — не сторона, отстаивающая свое право на существование, а проблемный актив, который нужно оптимально «упаковать» в новую конфигурацию. Украинским солдатам, теряющим здоровье и жизни на фронте, предлагается представить себя будущими операторами дата-центров и бенефициарами тарифных льгот, а территория европейской страны превращается в клеточку на геополитической шахматной доске, которую вращают с одной стороны на другую.
В этом есть что-то до омерзения знакомое европейцам: снова за спиной тех, кто платит кровью, кто защищает собственные города, кто живет под обстрелами, где-то там, далеко, обсуждают лишь «разумный компромисс». С той только разницей, что язык дипломатии заменён языком инвестиционных презентаций, вместо тщательной отработки документов — путинские шоколадки,, а место политиков заняли девелоперы и родственники.
Трансатлантический обвал
Сквозной страх, который чувствуется в реакции европейских столиц, заключается не только в судьбе Украины. План Трампа торпедирует трансатлантическую хартию: безопасность Европы больше не рассматривается как общая задача, а превращается в предмет отдельной сделки между Вашингтоном и Москвой (и далее — Пекином и Пхеньяном, дойдет и до этого!). Союзники по НАТО обнаруживают, что их интересы не просто проигнорированы, а сознательно обойдены.
Если судьба войны и послевоенного устройства континента обсуждается в Майами и на закрытых встречах с эмиссарами Кремля, значит, НАТО превращается в вывеску (как верно подметил Гарри Каспаров), параллельно с которой существует неформальный клуб «договороспособных» лидеров и их друзей-инвесторов. Восточный фланг альянса остаётся один на один с Россией, а у ЕС лишь два выхода: либо смириться с ролью декорации в чужом спектакле, либо срочно строить собственную систему безопасности без оглядки на капризы Белого дома.
Европейская реакция на расследование WSJ и сам «мирный план» Трампа сложилась быстрее, чем этого ожидали в Вашингтоне. Дональд Туск сразу сформулировал: «Мы знаем, это не о мире. Это о бизнесе», — вот резюме настроения в Варшаве и Брюсселе. Эмманюэль Макрон прямо признал, что предложенный 28-пунктный план неприемлем в нынешнем виде: он может быть отправной точкой для дискуссии, но не должен превращаться в капитуляцию Украины, тем более с ограничением ее армии и фактическим изъятием у Европы права решать судьбу замороженных российских активов, которые Трамп и его окружение пытаются превратить в разменную монету.
К этим заявлениям добавляется недоумение европейцев: почему Вашингтон так легко берет на себя роль распорядителя европейских денег, замороженных в Брюсселе и Франкфурте, и ожидает, что ЕС безусловно подпишется под архитектурой сделки, где европейские интересы прописаны в лучшем случае мелким шрифтом?
Неудивительно, что в европейском и трансатлантическом экспертном сообществе именно после публикации WSJ зазвучали слова, которые политики пока произносят шёпотом: этот подход похож на умиротворение, переодетое в прагматизм, а саму связку бизнеса и территориальных уступок уже называют «Мюнхеном образца 1938 года, переписанным в виде бизнес-меморандума». Формально никто не говорит, что мы уже «в Мюнхене», но аналогия слишком прозрачна, чтобы её игнорировать: за спиной страны, ведущей войну за выживание, «великие игроки» обсуждают «разумный компромисс», в котором границы и безопасность Европы становятся побочным эффектом чьей-то выгодной сделки.
Именно поэтому европейская нервозность вокруг плана Трампа — это не истерика, а инстинкт самосохранения континента, дорого заплатившего за подписанный Чемберленом лист бумаги с обещанием мира.
Ответ Европы
«У России нет планов воевать с Европой, но если Европа вдруг захочет войны, мы готовы прямо сейчас», – сообщил Путин и добавил плохо завуалированный ядерный шантаж — мол, если начнем настоящую, не как в Украине, войну в Европе — потом не с кем будет вести переговоры. И это гибридное объявление войны, никак не менее. Европа должна решительно действовать против этих кремлевских угроз и провокационной американской односторонности.
Во-первых, необходимо укрепить Украину: увеличить поставки оружия, игнорируя давление США, и глубже интегрировать Киев в структуры ЕС.
Во-вторых, надо принять экономические меры: ввести пошлины на американские компании, получающие прибыль от российских сделок, следуя схеме, отработанной самим Трампом.
В-третьих, следует сформировать независимую дипломатию, для начала — созвать саммит в Брюсселе без участия Вашингтона, сплотив восточный фланг НАТО.
В-четвертых, Туск и Макрон могли бы создать и возглавить Европейский фонд безопасности для противодействия эксплуатации Арктики, одновременно подавая иски в Международный уголовный суд по поводу военных преступлений, чтобы мир не поощрял дальнейшую агрессию Кремля.
Если всего этого не сделать, то по прогнозу Валерия Залужного «справедливый мир» без гарантий и финансовых программ неизбежно превратится в гражданскую войну в Украине. Пока Трамп использует Овальный кабинет в личных целях, Европа должна поскорее очнуться от стратегической покорности злу, вернуть суверенитет, иначе Североатлантический альянс будет окончательно развален.
•••
Вся эта история висит на волоске: согласится ли Старый континент с предательством девелоперов и диктатом нового интернационала, или станет хранителем мирового порядка, сложившегося после 1945 года? Авторы надеются, что нет, никогда не согласится.
Экономические интересы не отменяют моральных угрызений совести и не устраняют соперничество за власть, они лишь маскируют их.
